всего на одну ладонь. Крупные волны перекатывались через них, шевеля тёмные космы водорослей. Здесь не было ни одного столба, к которому можно было бы привязать лодку, да они и не нужны были людям волн и их морским зверям. В летописях Холом читал, что у хамелеонов были и боевые ладьи, чьи серебристо-серые корпуса появлялись из прибрежного тумана подобно призракам, но на остров Гэрэл люди волн привозили только то, что помещалось в их кошельках — крупный жемчуг и коралловые статуэтки. Сталь, порох и драгоценные камни для них оставляли на небольшой скале в двух днях пути к югу от острова, в большом гроте, где из трещины в земле вырывалось негаснущее пламя.

На берегу, в тени вылепленного из кораллового порошка дома миссии, их дожидались уже знакомый охотник и усталый парень в рваном чёрном кафтане. При виде брата Ринчена он подобрался и приложил кулак к груди.

— Балта Дорж, младший факельщик, — негромко представился он.

— Следуйте за мной! — приказал старший страж.

Солдат устало оглянулся на охотника и вздохнул. Осторожно пройдя по скользким доскам, они неуклюже перелезли через борт катамарана. Брат Ринчен запрыгнул следом и приказал шкиперу отойти от пристани и бросить якорь в тени скальной гряды, обрамлявшей гавань. Закончив с распоряжениями, он повернулся к факельщику и выжидающе посмотрел на него, ожидая доклада. Дорж мрачно покачал головой.

— Гарнизон разбит, нохор. — устало сказал он. — Из бойцов остались я и мой ученик. Цитадель занята врагами. На берегу валяется древнее чудовище и я молю духов, чтобы оно не ожило… Впрочем, это вы и сами видели. Дрянная обстановка, нохор, а боевой дух и того хуже.

Холом мрачно кивнул. Он был благодарен факельщику уже за то, что тот не спрашивал, где подкрепления.

— Почтовые птицы живы? — спросил он Доржа.

— Не знаю, нохор, — ответил тот. — Они же все в Цитадели! Думаю, что пираты им свернули шеи.

— Рассказывай всё по порядку, — хмуро произнёс брат Ринчен.

— Утром прошлого дня весь флот и большая часть гарнизона под началом мастера-факельщика Дэндэва отправились в Бириистэн. Говорят, таков был приказ Капитула. Старшим в Цитадели остался мастер-наставник Юкук, с ним кастелян, книгохранитель, судья, пятнадцать испытанных братьев, шестеро воспитанников, пять факельщиков, три ученика. Все старшие факельщики ушли с флотом, и начальником над нами остался военный прорицатель Унэг. Он же служил жрецом в храме Феникса. Командовал он недолго: уже вечером в деревню спустился брат из Цитадели и приказал нам арестовать Унэга. Те, кто увёл его наверх, рассказали, что часть братьев оказалась пособниками врага, и их застрелили. Так мы лишились части гарнизона ещё до того, как появилась проклятая джонка.

— Та, что сгорела в порту? — уточнил Холом.

— Она самая. Пришла сегодня на рассвете. Встречал её сам мастер Юкук с пятью братьями. Я стоял на часах возле арсенала, поэтому видел, как четыре человека из экипажа село в шлюпку. Как только шлюпка коснулась пристани, на корабле взорвался порох. Двоих из шлюпки братья тут же закололи кинжалами, а третий вроде бы ударил четвёртого, и того унесли в крепость. Думаю, на джонке тоже были предатели, и кто-то из наших пожертвовал собой, чтобы её взорвать. После этого до полудня было спокойно, а потом маяк замигал так, что больно смотреть, и из моря полезли какие-то твари вроде крабов, только одноглазые. Размером с большую собаку или мелкую овцу. Больше всего их было как раз здесь, на пристани хамелеонов. Люди волн из миссии подняли крик и стали отбиваться, а я затрубил в пожарный рог и хотел вести людей в Цитадель, но увидел, что крабы уже на дальнем пляже и около кузницы, и прут как раз наверх. Поэтому я и другие факельщики побежали к пещерам, трубя сбор. Там пришлось отбиваться, многие полегли, но большинство спряталось, и тогда я взвёл потайные шестерни и запечатал пещеру.

Факельщик тяжело перевёл дух и оглянулся на скалы. Силуэт торговой миссии в темноте напоминал оплывшую свечу.

— Пираты, — напомнил ему Холом.

— Через три часа я рискнул послать наружу разведчика. Из пещер есть узкий лаз на небольшую скальную полку, мой ученик туда едва протискивался. Мы боялись, что на неё заберутся крабы, но ученик вернулся и доложил, что их нигде не видно, а на пляже лежит здоровенная туша. Мы решили не высовываться, но выставили дозорного. Туша так и не пошевелилась, но маяк погас, а потом в гавань вошла колёсная барка под флагом Белой Крепости. С неё высадилось девять вооружённых человек и полтора десятка мохнатых. Некоторые из людей были в кафтанах добдобов, остальные — кто в чём, и оборванцы командовали солдатами. Вся эта ватага обшарила посёлок, а потом отправилась в Цитадель. Большая часть осталась наверху, но один мохнатый и шестеро людей вернулись. Четверо несли увесистые тюки, а ещё с ними был человек в парадной форме военного прорицателя. Наверное, Унэг. Странно только, что его не пристрелили вместе с другими шпионами.

— И вы просто смотрели, как они грабят Цитадель? — неприязненно осведомился страж-арбалетчик.

— Нас было два бойца и три дюжины стариков, женщин и детей, — зло напомнил Дорж. — У них же почти все с огнеплюями, да ещё пушка на палубе. Мы их разве что задержали бы немного, чтобы они успели вас утопить.

Холом кивнул, соглашаясь с решением факельщика.

— Когда ушёл их корабль?

— Почти сразу как стемнело. За час где-то до вашего появления. Огней не зажигали, так что точно пираты.

— Ты уверен, что с ними был именно Унэг? — спросил брат Ринчен.

Факельщик уверенно кивнул, но сразу нахмурился и покачал головой.

— Нет, лица я не видел. Кто-то примерно его роста, в его одежде.

— Это могла быть женщина? — уточнил Холом.

— Нет, — уверенно ответил Дорж. — Походка не женская. И волосы подвязаны по-солдатски.

Холом выразительно посмотрел на старшего стража.

— Восемнадцать человек — слишком мало, чтобы удержать Цитадель когда вернётся флотилия, — хмуро произнёс он. — Значит, у пиратов недалеко база, и барка ушла за подкреплением. Думаю, самое меньшее завтра к вечеру они будут здесь.

Брат Ринчен сжал кулаки.

— Нас обыграли, — процедил он. — Мы должны предупредить мастера Дэндэва, иначе они разобьют наши корабли у входа в гавань как мишени на стрельбище! Дождёмся прилива и перетащим катамаран через скалы у Рассветного уступа…

— Нет, — решительно прервал его Холом. — Мы не можем так легко бросить наш дом и наших людей. Сколько из вас способно держать оружие? — спросил он Доржа.

— Семеро, — уныло ответил тот. — С командой Галана — тринадцать.

— Добавьте троих испытанных братьев и четверых военных моряков. Итого — двадцать.

— С