Я замялся, не зная, сказать правду или приукрасить. Помедлив, я решил сказать ей как есть:

— Так просто было проще. Руководить кухней на верхних уровнях это очень стрессовое дело, я быстро вымотался. Уволившись, я выставил резюме и даже не искал работу. Откликнуться на письмо Роберто Гатти было проще всего. В начале я придумывал себе всякую чепуху, ну там знаешь, я это делаю чтобы помогать простым людям, а не ублажать комитетских холуев, но теперь я понимаю что мне в сущности было плевать я просто устал и мне нужно было отдохнуть вот я и пошел по легкому пути.

Хлоя хихикнула, откинувшись в кресле:

— И как, отдохнул?

Я только ухмыльнулся в ответ и задал встречный вопрос:

— А ты планировала строить свою карьеру дальше?

— Я хотела, разумеется, — она тяжело вздохнула, отставив в сторону опустевшую чашку — думала, что Полис будет развиваться и появится еще куда расти. Но с тех пор, как я здесь, стало ясно, что ни о каком развитии города не может быть и речи, пока всем заправляет шайка Дамирана.

— Советника Дамирана? — зачем-то уточнил я.

Да. — она кивнула, с грустью оглядев свой рабочий отсек.

— Не переживай, я думаю, что теперь все изменится к лучшему. И всё благодаря тебе. Знаешь, пока я торчал в карцере я много думал, может вообще свалить из Полиса, если мы переживем все это? Ладно, — я поднялся, поставив чашку на столик, — уже поздновато, наверное, мне пора, спасибо тебе за все. С меня ужин!

— Хорошо, береги себя, Джек.

Распрощавшись с Хлоей я вышел из медотсека, подводя итоги. Теперь я знал, что корабль отбит у комитета неравнодушными гражданами Полиса. Возглавлял их правда тип, совсем не вовлеченный в их дело революции, но зато хорошо разбирающийся во внутреннем устройстве корпорации «Рассел». Я уверен, что знает он куда больше, чем Хлоя. Более-менее разобравшись, что к чему, я задался вопросом: останусь ли я работать на борту поваром? Собственно, почему бы и нет? Не думаю, что у меня есть выбор, да и в Полисе судя по всему мне небезопасно: если Роберто Гатти отловит меня в городе меня ждет суд, а то и мгновенная расправа за измену, кто знает? Здесь мой лучший друг, и девушка, в которую я, похоже, безнадежно влюбился. Они живы и с ними обходятся уважительно, как и со мной кстати. А комитет получает по заслугам. Не вижу ничего плохого в том, чтобы внести свой скромный вклад в дело сопротивления. Может в этом и был замысел Эйдена — разбудить во мне совесть чтобы я остался и кормил его парней? Да ну, ты слишком большого мнения о себе, Джек. Ему совершенно все равно, какое решение ты примешь. Он просто даёт шанс, а что ты выберешь ему наплевать. Я ухмыльнулся, подумав: «мой контракт оплачен до конца года, почему бы мне не поработать?»

Глава 11 Когда откроется занавес

На утро после обработки медпринтером, всё мое тело припухло и словно покрылось росой, я быстро смыл выделившиеся из организма остатки геля в душе и энергично собравшись, отправился в столовую. Мои следующие несколько дней были потрачены на возвращение в строй. Работы было много: пока комитет и сопротивление вели разборки, а я торчал в карцере моё сырьё стояло на камбузе, так никем и не расфасованное. Процесс разбора контейнеров с едой затянулся из-за отсутствия голокомма под рукой. Без браслета со всеми данными по сырью, приходилось всё записывать и пересчитывать заново вручную. Кухня тоже оказалась в удручающем состоянии, пыли откуда-то намело столько, что мой передник мигом побурел. К счастью, повстанцы притащили с собой на борт ботов, поэтому мне не пришлось ещё и чистить всю кухню, за меня это делал боевой бот, наподобие того, что охранял секретный отсек. Я же в это время спокойно завтракал и составлял план по актуальному меню столовой. Я усмехнулся, глядя на то, как железяка чистит пол: видел бы Гатти, что на его корабле хозяйничают боты!

Голодных ртов тоже стало больше. Результаты подсчетов были неутешительные: запасы провизии были рассчитаны на экипаж корабля, а не на многочисленную ватагу нового капитана “колодца” — Эйдена. Продукты стояли не разобранными уже давно, ведь я сидел в камере а прежнему капитану явно было не до поиска счастливого кандидата на место кока «Колодца-1». Макс, судя по всему тоже сразу же вероломно бросил играть свою роль «помощника повара», как только меня упекли в карцер. «Скатертью дорожка» — процедил я сквозь зубы. В итоге часть ящиков, которые не успели затащить в холодильные камеры и бросили на камбузе, оказались с испортившимся продуктами, их пришлось утилизировать в специальном отсеке переработки.

Команда в два раза превышала предыдущую, если верить Джоэлу теперь нас было чуть больше тридцати человек, не считая девяти членов прежнего экипажа, находившихся в плену на борту. Хорошо, что они сидели на пайках, людей на корабле и так было слишком много, кормежку всех сорока человек разом я бы не потянул. Но всё равно, такими темпами еды у нас оставалось примерно на пару недель, о чём я и сообщил Эйдену. Тот выслушал мой доклад молча, и затем сказал:

— Нам этого будет более чем достаточно. Пока на корабле есть продукты — корми людей как следует. Как только еда закончится мы перейдём на пайки, но до этого вряд ли дойдёт. — равнодушно бросил Эйден и выразительно взглянул на меня, давая понять, что разговор окончен.

Я кивнул и отправился выполнять распоряжения нового капитана. Все следующие дни стремительно полетели одни за другим, сливаясь в привычную рутину. Я потел на кухне, позабыв обо всём: революция — революцией, а обед по расписанию. Парни у Эйдена были здоровяками что надо, ели за двоих, а то и за троих… Чан овсяной каши с фруктами исчезал за минуты, супы и выпечка уплетались повстанцами в течении обеда молниеносно. В первые дни, когда я вновь начал готовить, в столовой царил настоящий хаос: люди, дорвавшиеся до невероятно вкусной пищи после синтетики Полиса, приходили сразу всем скопом. Тридцать человек вламывалось в столовую, места частенько не хватало настолько, что кому-то из команды даже приходилось есть стоя. В течение недели ребята определились и стали приходить на завтраки и обеды организованными посменными группами, чтобы всем хватило места. Многие из них вообще были людьми весёлыми, добродушными и отзывчивыми. Часто бывало, что кто-нибудь из них помогал с уборкой зала, каждый