— Мать моя пробирка, — пробормотал Гедимин. — Значит, следующий кислотный дождь — в октябре?

Иджес ухмыльнулся.

— И у меня уже четырнадцать заявок. Сарматы хотят разделиться по звеньям. Снова по трое — два пилота и механик. Айзек ещё думает, что подводные гонки можно заменить скоростным бурением. Поможешь с ирренцием, если что? Я не люблю эту дрянь, но хороший самоходный бур без неё не получится.

Гедимин недовольно сощурился.

— Бурение? И Кенен согласился?

— Я с ним ещё не говорил, — отмахнулся Иджес. — Значит, на тебя можно рассчитывать? Уже три звена хотят видеть тебя механиком.

— А я их видал на орбите Седны, — буркнул Гедимин, раскручивая наполняющийся цилиндр в ладонях. — Двигатели сделаю. Ровно по списку. Список принесёшь в сентябре. Остальное — без меня.

31 августа 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

Один из диванов в вестибюле был свободен, и Кенен немедленно на него уселся и откинулся на спинку с таким видом, будто всю ночь тяжело работал. Полтора десятка людей, пришедших с утра в госпиталь Кларка, при появлении сарматов замолчали и долго косились на них с опаской. Гедимин отошёл к стене и разглядывал там плакаты. Можно было бы сесть рядом с Кененом, но диван и так прогнулся — ещё одну тонну сверху он бы не выдержал.

Плакатов за прошедший месяц стало больше. По-прежнему на видном месте висела реклама тестирования по программе Гонда, под ней — предупреждение для «родственников» рокканского посла. На большом плакате, прикреплённом рядом, был нарисован смуглый беловолосый человек с широкой улыбкой, а через косую черту от него — очень правдоподобный илэн. «Всем, кто сталкивался с так называемым господином Лиутом,» — было написано под картинками. «Под его личиной скрывался мошенник на доверии — разумный моллюск из галактики Илэна-Карит. Для мошенничества он использовал галлюциногенный спрей. Вещество крайне токсично. Каждый, кто имел дело с господином Лиутом, может бесплатно проверить кровь на содержание токсина и получить дозу антидота. Не все инопланетяне одинаково дружелюбны. Будьте осторожны!»

— Добрый день, Кенен, и вы, Гедимин, — послышался из-за спины голос Питера. — Извините за долгое ожидание.

— Нашёл много отравленных? — спросил Гедимин, кивнув на плакат.

— А, это, — отозвался человек после недолгой заминки — отчего-то вопросы Гедимина часто вводили его в замешательство. — Больше, чем хотелось бы. В основном их присылал ко мне шериф. Там, в номере, нашли карточки, ценные вещи… Лиут неплохо развернулся за две недели.

Сарматы пошли за ним к лифту. Оглянувшись, Гедимин ещё успел заметить четвёртое объявление и прочитать слово «Кагет».

— Лиут — настоящее имя? — спросил он, пока лифт спускался в недра госпиталя.

— Нет, конечно, — ответил Питер. — Настоящее… что-то вроде Ррли Иррлишт. Его железы, вырабатывающие нейротоксин, — действительно симбионты… и, судя по количеству и структуре их нервной ткани, довольно умные существа. Интересно было бы пообщаться с живым илэном — симбиоз двух разумных существ мне пока не встречался.

Гедимин вспомнил светящиеся от любопытства глаза Ассархаддона и невольно усмехнулся. Кенен ткнул его кулаком под рёбра.

— У вас пока нет проблем с соотечественниками этого… Рли? — осторожно спросил он.

— Ни одного чужого звездолёта на нашем космодроме, — пожал плечами Питер. — Ничего нового ни от Атугвамана, ни от Тикийи. Не хочется думать, что оба ищут пропавшего илэнского посла…

Гедимин фыркнул.

— В ядерный могильник таких послов, — сказал он. Кенен закатил глаза.

«Лаборатория 'Кагет», — увидел Гедимин на стене подсвеченную надпись и вспомнил, что в июле её там не было. Этим коридором они с Кененом проходили множество раз — за ближайшим поворотом была маленькая рекреация с кофейным автоматом, и там Маккензи обычно ждал Гедимина.

— Кагет? — сармат удивлённо мигнул. — Что у тебя с Кагетом? Планету открыли?

— А вы сегодня любознательны, — пробормотал доктор Фокс. — Больше обычного, я имею в виду.

— Джед, отстань от Пита, — проворчал Кенен. — На базе поболтать не с кем?

— Ну-ну-ну, — Питер оглянулся на него с укоризной. — Я могу за себя постоять, мистер Маккензи. Вот ваш диван и ваш кофе. А нам с Гедимином придётся спуститься в зал реабилитации. У нас там хорошее оборудование… было, пока на нём не устроили гонки с препятствиями. Я всегда рад, когда пациенты бодры и жизнерадостны, но вот каналы поставки водки пора бы перекрыть…

В этот раз Питер не успел свернуть в безлюдные коридоры — его перехватили на посту на полпути к «Лаборатории 'Кагет». Гедимин, оставшийся без дела, глазел по сторонам, искал мелкие неполадки и читал объявления на дверях. Лаборатория обещала бесплатную проверку всех желающих на два заболевания — одно поражало кожу, другое — костную ткань, и оба в названиях имели корень «кагет». Гедимин покопался в памяти, — если на Кагете и были бактерии, приспособившиеся к поеданию земной органики, из сарматов не заразился никто. Заключённые в лагере умирали часто, но от чего, Гедимин не выяснял, — скорее всего, от лучевой болезни или выстрелов охраны.

— Как с Кагета привезли заразу? — спросил он, дождавшись, когда Питер вернётся с поста. Тот озадаченно посмотрел на него и усмехнулся.

— Да, вы сегодня очень любознательны… Очень просто, Гедимин. Эти несчастные люди, узники концлагеря… понятно, что им было не до карантина. Но куда смотрели медслужбы, я не понимаю. Это был самый конец войны, уже не нужно было давать бластер в руки каждому встречному… Тут две очень неприятные болезни, и обе, как выяснилось, развиваются медленно — и ещё медленнее лечатся. Тут у меня уже двое с остеонекрозом — гарантированное удаление кости. Будто мало нам было очередников на протезирование…

Гедимин оглянулся на лабораторию. «Если бы заразился, уже проявилось бы,» — подумал он без особой уверенности.

— Можешь меня проверить? — спросил он. — Я был