Солнце уже поднялось в зенит и изрядно припекало, заставляя Хаджара с удивлением осознать, что он уже давно не чувствовал жара. В Северных Землях о зное, наверное, и вовсе не знали, а в стране Бессмертных все было слишком искусственным, чтобы…

Генерал потер подушечки пальцев. Отчего-то подобное, внезапное осознание жары, показалось ему смутно знакомым. Словно где-то, когда-то, он уже испытывал нечто подобное.

* * *

На просторах безлюдного плато лицом к лицу стояли две загадочные фигуры, от каждой из которых исходила аура силы, не поддающаяся пониманию. В воздухе вокруг них висело напряжение, словно сама атмосфера была пропитана тяжестью предстоящего противостояния.

Пропали люди, исчез сад. Одним лишь усилием воли Ляо Фень перенес их обоих на вершину горного хребта.

Черный генерал, столь величественный в своих черных доспехах, обнажил клинок, темный и голодный, подобно пустоте. На Седьмом Небе говорили, что его меч обладает ужасающей способностью поглощать все, к чему прикасается, вливаясь в самого генерала. И когда взмах Черного Клинка проносился над просторами то, камни, песок, даже порывы ветра, казалось, втягивались в клинок, пожирая реальность и усиливая мощь генерала. Каждый удар верного пса богов являлся демонстрацией силы, а каждый выпад — вспышкой неминуемой смерти.

Казалось, что само его присутствие постоянно расширялось, затягивая все сущее в свой темный водоворот.

И на фоне этой безумной, просто невероятно чудовищной мощи, стоял старик в простых, поношенных одеждах.

Ляо Фен выглядел воплощением спокойствия. Безмятежный, словно гладь небольшого пруда. Однако под этой безмятежной внешностью скрывалась сила, необъятная и глубокая, как небо. О ней не знали обитатели Седьмого Неба, но мгновением прежде генерал стал её свидетелем.

Каждым движением ладони мудрец воплощал бесплотные облака. Но то были не совсем обычные облака. Они пульсировали жизнью и энергией, напоминая собой самые крепкие и прочные из щитов, что только доводилось видеть генералу, прожившему эпохи среди бесконечных битв и сражений.

Они стояли несколько мгновений, а может часов или даже дней, пока, наконец, генерал первым не сорвался в атаке.

Земля и камни едва заметно дрожали, когда Черный Генерал размазался среди теней, каждый очерк его бронированной фигуры сворачивался и разжимался в хищном выпаде. Его клинок, темнее безлунного неба, со свистом пронесся по воздуху, жадно рассекая саму ткань мира. Когда меч сек реальность, то от него исходила леденящая аура, заметно искажавшая воздух и создававшая пульсации энергии, грозившие обратить в лед все, до чего смогли бы дотянуться.

Земля под его стальными ботинками словно протестовала против самого факта существования пса богов. Яркие пятна скудной горной травы оборачивались серыми и безжизненными, мгновенно сморщиваясь. Мелкие кустарники вяли, словно под воздействием невидимого холодного дыхания, а их жизненная сила мгновенно иссякала. Валуны и галька потеряли свою форму, превратившись лишь в кляксы мрачной пыли, которая впитывалась в постоянно растущую бездну под ногами Черного Генерала. Даже щебет далеких птиц и легкий шелест деревьев становились глуше, впитываясь в Черный Клинок, оставляя после себя жуткую тишину.

С каждым шагом аура генерала усиливалась. Это был не просто воин с мечом — это была неустанно растущая сила, ширившаяся тенью гибели. Клинок, казалось, удлинялся, протягиваясь все дальше и дальше, а его края жаждали пожрать и добавить еще больше власти к грозной мощи генерала. Меч перестал быть просто оружием; он стал словно продолжением его души, темной, ненасытной, вечно жаждущей бури.

Однако Ляо Фен не дрогнул перед лицом неумолимой угрозы. С плавностью, резко контрастирующей с агрессивным натиском генерала, он изящно провел ладонью вверх. Воздух перед стариком сгустился, задрожал, и в мгновение ока обернулся плотным барьером из облаков.

Это были не мягкие, пушистые облака, на которые можно прилечь и поглазеть, а плотные, почти осязаемые, переливающиеся мириадами серебристо-голубых оттенков, отражающие свет в виде причудливых узоров.

Подобно разумным существам, те двигались едва ли не осознанно, сливаясь фигурами стен и щитов. Облака стремительно смещались и перестраивались, сплетая вокруг Ляо Фэна защитный гобелен. И каждый раз, когда меч в своей неутолимой жажде стремился поглотить Ляо Фэна, облака объединялись, образуя оплот, пусть и с дрожью, но останавливающий клинок.

Всякий раз, когда темное оружие сталкивалось с этой преградой, то от их противостояния разлетались яркие искры, словно звезды рождались и умирали в одно единственное мгновение.

Бой между двумя богами превратился в симфонию контрастов: агрессивные, пожирающие окружающий мир, удары Черного генерала и изящные, плавные, как вода, движения Ляо Феня.

На каждый агрессивный выпад Черного Генерала Ляо Фень отвечал спокойным и плавным ударом, призывая облака, которые смягчали, отражали и парировали меч. Когда же Черный Генерал обрушивал на Ляо Феня шквал ударов, стремясь одолеть противника, то небо вокруг них заволакивало бурей, столь же яростной, сколь и грозной.

Плато обернулось в захватывающее дух полотно света и тени. Тьма меча генерала с ее неутолимым голодом в неразличимой мешанине отсветом боролась со светящимися, постоянно меняющимися облаками, создаваемыми Ляо Фенем. Словно в балладах поэтов — прожорливая пустота против бесплотных объятий неба.

В какой-то момент Черный Генерал с оглушительным ревом нанес мощный удар сверху, надеясь одним махом поглотить Ляо Феня. В ответ мудрец лишь плавно поднял ладонь, и над ним образовалось сияющее и пульсирующее облако. Меч врезался в него, и на мгновение мир затаил дыхание. Облако мерцало, колебалось, но устояло, приняв на себя весь удар.

Но бой был далеко не односторонним. Ляо Фень не только оборонялся, но и наступал, создавая из облаков самое разнообразное оружие. Он направил его на Черного Генерала, пытаясь окутать и обездвижить противника. Но меч генерала, стоило тому перейти в защиту, словно становился лишь быстрее и сильнее, как если бы азарт вожделенный битвы с достойным противником с каждым проведенным в ней мгновением делал пса богов могущественнее. И все новые лоскуты тьмы срывались с грани его клинка, протягиваясь крыльями мрака до самого горизонта, рассекая все на своем пути.

По мере того, как продолжалась битва, менялся и сам ландшафт вокруг. Некогда бесплодное плато превратилось в сюрреалистический сказочный пейзаж, рожденный из темных, всполохов и светящихся, клубящихся туманов. Два бога, сошедшиеся в противостоянии, казалось, вышли за пределы реальности и того, что мог бы понять и принять даже самый просветленный разум.

Но, как и любая битва, эта тоже встретила свой финал. Очередной взмах меча Черного Генерала призвал вихрь тьмы, поднявшийся к самим звездам и, неясным силуэтом птицы, он клювом вонзился, пробив облака, в грудь мудреца и пригвоздил того к камням.

Глава 1874

Черный Генерал, держа меч на вытянутой руке,