Прежде чем отправиться домой, мы с дядей Эдуардом и Биллом отправились к доктору Мак-Грегору, которого я должен был поблагодарить за чудесное путешествие, которое он дал мне возможность совершить.

– Ага, молодой человек, – сказал он, увидев меня, – вы, наконец, вернулись?

– Да, сэр. И я хотел поблагодарить вас за все то, что я испытал, в особенности прошлой ночью. Я ехал на паровозе.

– На паровозе?

– Да.

– Эдуард Джордан! – воскликнул доктор Мак-Грегор, обращаясь к своему другу. – Вы, вероятно, не хотите сказать, что позволили этим юнцам ехать на паровозе курьерского поезда?

– Может быть, мне и правда не следовало делать это, – сказал дядя Эдуард, как бы извиняясь. – Я должен сознаться, что у меня были на этот счет большие сомнения, особенно потому, что я дал такое обещание родителям Джима. Я, так сказать, отвечал за его жизнь…

– Думаю, что так, – проворчал доктор Мак-Грегор.

– Дело в том, – сказал дядя Эдуард, – что я не мог им отказать. Я сам совершил свою первую поездку на паровозе в их возрасте. Но ведь теперь все это прошло – они оба живы и здоровы, и я вижу, что стоило рискнуть. Не правда ли, мальчики?

– О, да! Я бы ни за что не отказался от этого удовольствия, – с восторгом заявил Билл.

Но доктор Мак-Грегор продолжал покачивать головой.

– Следующий раз, когда вы отправитесь куда-нибудь, молодой человек, вы будете под моей личной защитой и на моем попечении, – сказал он, – и я ручаюсь, что не позволю вам рисковать головой по пустякам. Ну, а что же вы намерены теперь делать, чем вы будете зарабатывать свой хлеб?

– Я намерен ехать домой и поступить опять на бумажную фабрику, если меня возьмут.

– Нет, – решительно отрезал доктор Мак-Грегор. – Вы этого не сделаете. Они вас не возьмут. Да и я нахожу, что вам нечего терять там время. Если вы решили быть инженером, вы должны работать в конторе инженера. Господин Джордан собирается поместить Билла в нашу чертежную. Я думаю, что там хватит места на двоих.

– О, благодарю вас, – воскликнул я.– Мне не надо мечтать ни о чем лучшем.

– Но только смотрите! Это ведь не забава. Это настоящий труд. Труд инженера – упорный труд.

В следующий понедельник, после кратковременного пребывания дома, я явился в чертежную Мак-Грегора и Джордана. Билл уже был там, и он имел много преимуществ передо мной. Он был уже настоящим мастером карандаша, чертеж давался ему легко, а я только еще учился и имел обо всем этом самое смутное представление.

Время службы было продолжительно – с половины девятого до половины шестого. Для мальчика, привыкшего к вольной жизни, просиживать восемь часов ежедневно над усидчивым занятием было очень трудно. Но я твердо решил добиться успехов.

Дядя Эдуард опять уехал в продолжительный объезд, и мы остались на попечении доктора Мак-Грегора. Он очень часто ворчал и бранился, но я знал, что то была его манера скрывать свое доброе сердце. И каждый раз он особенно бранил нас перед тем, как доставить нам какое-нибудь удовольствие. Однажды он вызвал нас к себе в кабинет и сказал:

– Вас желает видеть один старый знакомый.

Это был господин Хочкис, который нашел нас на верхушке Манхэттенского синдиката.

– Здорово, Билл! Здорово, Джим! – воскликнул он. – Я так и думал, вы закончите тем, что попадете в контору инженера.

– Да, – сказал доктор Мак-Грегор, – мы им показываем образчик настоящей работы. Не возбуждение, а труд с выдержкой. Я думаю, они вполне заслужили того, чтобы отпустить их на сегодняшнее утро.

И, обернувшись к нам, он сказал:

– Господин Хочкис отправляется сейчас осматривать туннель под рекой Гарлем. Вы можете пойти с ним. Там вы можете кое-чему поучиться. Но только спешите, а то прозеваете спуск на воду.

– Спуск на воду! – удивился я. – При чем же тогда туннель?

– Бегите скорее, – скомандовал он, выпроваживая нас за дверь. – Господин Хочкис все объяснит вам по дороге.

– Отлично, – сказал Хочкис, когда мы сели в трамвай, – это не такой туннель, в котором вы работали прошлым летом. Тут нет щита, нет сжатого воздуха.

– А они роют через камень?

– О, нет. Камень слишком далеко от поверхности. Это самая простая схема. Знаете, если смотреть на вещи шире, все представляется значительно проще. Если бы великан принялся строить наш дом, он не стал бы складывать его из кирпичиков. Он лепил бы стены дома из цельного цемента, сделал бы сразу четыре такие штуки, и дом наш был бы готов через несколько дней. Если бы он строил деревянный дом, то поступил бы приблизительно так, как мы поступаем при постройке кукольного дома. То же самое можно применить к постройке туннелей. Он не стал бы возиться со сжатым воздухом. Он бы принялся за дело так, как когда-то сделали мы с братом, строя себе туннель для игрушечной железной дороги. У нас на дворе под горой был ручей, который стекал в ближнюю реку. Мы устроили железную дорогу вниз с холма, пересекли ручей по мосту, провели его через туннель недалеко от подножья холма. Туннель у нас был дюймов восемь в диаметре.

– Как же вы его построили?

– Не думайте, что мы очень долго возились с этим. Мой брат нашел старую печную трубу, очень хорошо сохранившуюся. Мы прорыли в ручье траншею и заложили туда трубу. Сверху мы ее обмазали глиной, так что она не могла пропускать воду, а у входа и выхода построили валы из глины, которые служили для того, чтобы вода не заливала ее. Вот таким же способом строится теперь Гарлемский туннель. Поперек реки прорыли траншею на глубину тридцати четырех футов ниже дна реки, и туда положат теперь такую же «печную трубу».

– Неужели они ее так целиком и положат?

– Ну, нет! Туннель будет длиной в семь миль, и это была бы штучка, которую не скоро своротишь! Кроме того, нельзя останавливать навигацию, а река Гарлем очень оживленное место. Нет, туннель будут класть частями, пять раз. Четыре части по сто двадцать футов, а пятая в двести футов. Там будут проходить четыре пары рельсов, поэтому каждая часть будет состоять из четырех труб. Сейчас, если только мы приедем вовремя, мы увидим спуск на воду первой части, а в понедельник будут погружать ее на дно и соединять с другой частью, которая уже лежит там. Тамошний старший инженер – друг Мак-Грегора и, я надеюсь, он нам все покажет.

– Я думаю, – сказал Билл, – что очень трудно будет подогнать одну часть трубы к другой.

– Да, об этом, конечно, подумали уже заранее. Они положили в траншее трубы и соединили их с перекладинами, как раз на такой высоте, на какой нужно, чтобы легли части трубы туннеля. Много было работы с подготовкой дна для туннеля. Вы, наверное, слышали о том, что пришлось перенести здание городской пожарной части. Здание это находилось как раз на пути туннеля. Для него построили новый цементный фундамент немного выше по течению реки, провели туда телефонные провода и сигнализацию, подготовив все так, чтобы можно было присоединить все это в самое короткое время. Когда все было готово, подняли здание домкратами, подвели под него катки, спустили его на плот, подняли вверх по реке и перевезли на новый фундамент. Электротехники и монтеры находились тут же, под рукой; они сейчас же соединили провода, и через два часа дело было сделано. Были затруднения и с соседними зданиями, фундамент которых мог пострадать при постройке туннеля. В нескольких случаях им пришлось подвести новые фундаменты. Пришлось устраивать под ними кессоны и строить столбы. Но хуже всего было с кабельным помещением на той стороне реки, где электрические кабели нью-йоркской центральной железной дороги выходят из воды и соединяются с сухопутными. Траншея идет так глубоко, что кабельное помещение пришлось подпереть столбами. Если бы оно осело и разъединило кабель, все движение на дороге остановилось бы.