Шрифт:
Закладка:
Начальник РУБОПа согласно кивнул, поощряя собеседника к продолжению беседы. Он действительно не приравнивал Катаева к Калачеву, числил их фигурами разновеликими, Сергей Альбертович был гораздо многограннее, а посему непонятнее и опаснее. Нельзя было не считаться с укрепляющимися день ото дня связями Катаева в среде городского руководства, в том числе и в силовом блоке. Дальновидный Сергей Альбертович вел активную работу и по проникновению в органы власти, его шансы победить на предстоящих выборах в Законодательное собрание области сведущие люди оценивали достаточно высоко.
Отличался он от Клыча и внешне, причём не ценниками на предметах гардероба (Калачёв тоже покупал дорогие шмотки), а умением себя в них преподнести. Солидный, убелённый благородными сединами Катаев походил на учёного в ранге доктора технических наук. В действительности Сергей Альбертович в сорок лет с трудом получил диплом заштатного местного политеха. Сделал это для того, чтобы указывать в анкете — образование высшее. В молодые годы он трижды отчислялся из института за академическую неуспеваемость и непосещение занятий. Ветреный был, увлекающийся, в других университетах постигал науки.
Сравнение Катаева с Калачёвым напомнило начальнику РУБОПа картинки в детском журнале «Мурзилка», на которых нужно найти десять отличий. Между Катком и Клычём можно отыскать сто десять отличий, но одна общая примета останется, и она основная: оба они — профессиональные преступники, бандиты и убийцы.
— Мне, честно говоря, забавно наблюдать, как Володя пытается заняться легальным бизнесом. Настолько всё это неуклюже и по-дилетантски, — разговорился Сергей Альбертович. — Станция техобслуживания его хиреет, не выдерживает конкуренции с тем же Смоленцевым. Под магазин он сдаёт площади на Малеевке, это рабочая окраина, посещаемость там невысокая. Привокзальные таксёры ему платят, ну это вообще анахронизм. Не сейчас, так через месяц его ребята обидят кого-то из бомбил, те адреснутся к вам, вы в один момент прикроете эту богадельню. О! Недавно он торговлей недвижимостью решил заняться. Это тоже бесперспективно, на легальную у него не достанет размаха, а чёрная — опять криминал и снова встреча с вашей конторой… Что, про риелтерство не слышали? Ну как же, так называемый офис у него на Лазо, в доме напротив гимназии, а риелтор некий Вадик Окошкин или Окрошкин… Смешная какая-то фамилия…
Давыдов мотал на ус, Катаев явно неспроста завел речь про риелтора.
— Ну а с рынка «Первомайского», Сергей Альбертович, он ведь каждый месяц по сто штук снимал. Деньги не маленькие! — начальник РУБОПа решил развить интересовавшую его тему.
— Для Острога действительно деньги, несмотря на инфляцию, — согласился Катаев. — Но мне кажется, эта сумма существенно преувеличена. Мое мнение, что таким образом Володя поднимает свой статус. Хотя расходы его в последнее время заметно возросли… Денис Владимирович, ей-богу, вы меня ставите в неловкое положение. Давайте сменим предмет разговора. Лучше скажите, когда вы, наконец, дадите ответ на мое предложение?
— На какое? — начальник РУБОПа притворился, что не понял вопроса.
— Возглавить службу безопасности «Наяды».
— А начальником надо мной Рожнов Олежка будет?
— Зачем Рожнов? Мы расширяемся, у нас появляются новые направления. Вот в настоящее время бьюсь с чиновниками за открытие автозаправки в северной части города. На весь «Текстильщик» одна-единственная заправка, постоянные очереди, нервы, конфликты. Вы себе не представляете, как трудно сейчас что-то пробить. Уровень бюрократизма вырос до фантастических размеров. Подумайте, Денис Владимирович, хорошенько подумайте. Вы — взрослый мужчина, не ваша вина, что государство не в состоянии заслуженно воздать за ваш нелегкий труд. У вас, кстати, никогда не возникало ощущения, что он сродни Сизифову? Павел Викторович, кстати, мое предложение распространяется и на вас. Несмотря на вашу молодость, я слышал о вас достаточно лестных отзывов.
На этой оптимистической ноте встреча завершилась. Ровно в половине двенадцатого секретарь-референт напомнила Катаеву, что через четверть часа у него запланировано совещание в союзе малого и среднего бизнеса. Сергей Альбертович извинился, высказал сожаление по поводу невозможности продолжения содержательного разговора со столь уважаемыми и интересными собеседниками. Рубоповцев проводили обратно до стоянки.
Указав взглядом на внедорожник Катаева, Давыдов посоветовал Комарову:
— Не бери, Паша, Grand Cherokee. Сплошной гемор. Слышал? Обдув переднего стекла ни к черту! Порули хорошей машинкой. Поддержи отечественный автопром.
Комаров принял у начальника ключи от «шестерки», опера втиснулись в салон. Двигатель завелся практически сразу, не опозорил представителей власти. Зарычав, ВАЗ-2106 стрельнула клубком копоти из выхлопной трубы и выехала за пределы обитаемого островка капитализма.
— Ну чего, Паш? Сюда скрытно не проникнешь, — начал подводить итоги визита Давыдов. — Все огорожено, забор высокий, поверху колючка натянута, охрана серьезная, видеокамер понатыкано… Я четыре насчитал.
— По ходу, ночью территория охраняется сторожевыми собаками, на углу здания табличка висит, — вставил Комаров, выворачивая на проспект.
— Да? Вот к чему собаки гавкали. А я подумал — соседские. Гляди-ка, собачек еще держат. Крепкое какое хозяйство. Не, скрытно не проникнешь и технику не воткнешь. А столько в этом логове разговоров интересных происходит, жуть. Давай крюка на Лазо, проедемся потихоньку, посмотрим, что там за риелтор поселился.
Действительно, на четырёхэтажном доме под номером три по улице Сергея Лазо над дверью, где прежде была швейная мастерская, а ещё раньше — обувной магазин, висела вывеска «Операции с недвижимостью». Таких вывесок по городу — десятки.
— Почему нам, Владимирыч, про этого риелтора Абакум не осветил? Какой ему резон темнить? — спросил Паша, свернув с Лазо на родную улицу Ворошилова.
— Может, свое чего-то выкруживает, — потер тяжёлый подбородок Давыдов. — Но Катаев не просто так нам за риелтора слил. И за сервис Смоленцева тоже не между прочим языком шлёпнул. Он, сука хитромудрая, просто так слова вслух не скажет. Давай-ка послушаем повнимательней место, где он за риелтора клычовского говорит.
Начальник РУБОПа откинул полу бушлата, вынул из бокового кармана пуловера портативный диктофон, на кнопку записи которого он нажал при подъезде к воротам «Наяды». Перекрутив микрокассету назад, Давыдов нажал на воспроизведение, прислушался. Лентопротяжный механизм работал, кассетка крутилась, а из динамика доносилось только слабенькое потрескивание.
— Что за фигня? — майор перемотал еще дальше назад, надавил на «play».
Диктофон безмолвствовал. Следующие попытки воспроизвести запись также окончились пшиком.
— Паша, этот нехороший человек использовал подавитель диктофонов, — констатировал Давыдов.
— Глушилку? Круто! Это ж спецтехника! Где он ее надыбал?! — Комаров заерзал на сиденье, как настёганный крапивой.
— Были бы деньги… За деньги ядерную боеголовку можно купить, не то что глушилку, — в голосе начальника РУБОПа явственно слышалась досада.
Он тяжело замолк, вспоминая, нажал ли он в нужный момент на клавишу записи. Может, забыл, задумавшись? Нет-нет, точно нажимал…
