–Что загадость ты мне подсунул?– спросила она, отплёвываясь прямо унего наруках.

–Эта гадость спасла тебя, женщина,– тихо ответил Великий Мудрец.– Итебе стоилобы опуститься начетвереньки иязыком слизать сземли остатки персика бессмертия, ноты нестанешь этого делать.

–Конечно, нестану! Этот персик отвратителен.

–Вообще-то он был вкусным, пока несгнил.

–Фу,– сморщилась девушка.– Анормальная еда, несгнившая, непротухшая, некровь ине тараканы втвоём Китае есть?

Неожиданно длясамой себя она легко поднялась наноги инаконец осмотрелась.

–Агде мы вообще?

Ответ царя обезьян ей непонравился, каки неопределённость, которая завсем этим следовала. Что будет дальше? Их казнят, расстреляют, посадят наэлектрический стул? Ноона ненамерена умирать непонятно зачто, непонятно где, незащитив диссертацию, неполучив степень, непосмотрев мир, непопрощавшись сродителями, вконце концов…

–Аолия, твой беспечный муж, наверное, забыл отакой неважной малости, но, когда ты умирала, тебе звонил отец,– раздался заботливый голос Чжу Бацзе затонкой перегородкой.

Ольга нахмурилась:

–Потом перезвонит, врядли что-то срочное. Роуминг сожрёт все деньги. Надо ещё зарядку найти, ав идеалебы вайфай. Тот симпатичный китаец статуировкой ввиде третьего глаза налбу вродебы говорил, что тут есть вайфай. Илимне это приснилось?

Все, кто был впомещении, старательно закивали, влюбом случае вконюшне вайфая точно небудет.

–Надо выбираться отсюда. Укун, яс кем разговариваю?!

–Аолия, мы неможем выбраться. Двери заперты, и, быть может, наш путь втом исостоит…

–Знаешь, авот меня никапельки неволнуют твои философские рассуждения пропуть, почтение ипокорность власти. Мне надо домой! Развестись идомой!

Её муж иучитель, скрестив руки нагруди, нахмурил брови, задрал подбородок иотвернулся– типа «ой, всё». Спросите, укого он этому научился?

–Вот поэтому я ине хочу выходить замуж,– громко заявила блондинка.– Иразвестись хочу тоже поэтому. Вы, мужчины, слишком много мните осебе! Все вы насловах цари ивеликие мудрецы. Акак доходит додела, так увас принципы, философия илапки! Вы тупо сидите назаднице иждёте, когда женщина завас всё решит ивсё сделает. Амне оно надо– тянуть насебе великовозрастного кукусика? Нет уж, спасибо, ялучше буду заниматься наукой!

Она подняла косточку персика илегко бросила её взапертую дверь. Косточка выросла вполёте доразмера ядра отЦарь-пушки иразнесла дверь вщепки! Потом, прыгая, ударилась остену коридора, отлетев назад. Тоесть ядро полетело обратно вконюшню…

Собака свернулась вмаленький калачик вуглу иприкрыла глаза лапами. Царь обезьян впрыжке повалил Ольгу напол, накрыв собой, оба приятеля-демона вобнимку укатились вугол, априродный снаряд, раздолбав попути ещё три иличетыре стойла, покатился пополу сглухим стуком. Через минуту косточка персика приняла свой первоначальныйвид…

Чжу Бацзе иШа Уцзин вдруг поняли, что слишком крепко обнимаются покитайским понятиям омужской дружбе. Тяньгоу сриском дляжизни приоткрыла один глаз. Илишь Сунь Укун продолжал удобно возлежать насвоей обалдевшей жене, так что секретарь Мована почувствовала себя неуютно отинтимности момента.

–Слезь сменя,– скрипя зубами, потребовала Ольга.

–Ато что?– нежно спросил Великий Мудрец.

–Укушу занос!

–Я целомудрен, апотому против брачных игр припосторонних, Аолия.– Он кивнул всторону стыдливо зажмурившейся собаки ивстал.

–Какие ещё… брачные игры?! Ты окончательно сума сошёл?!– Вспыхнувшая блондинка поднялась наноги и, кое-как отряхнувшись, заявила:– Ясломала дверь. Мы можем идти.

Отпихнув ножкой щепки двери всторону, она первой вышла вкоридор. Огляделась посторонам. Вконюшнях стояла гробовая тишина! Даже кони перестали фыркать ивсхрапывать, прижав ушки, они вжались спинами встену изаранее подняли передние копыта вверх. Мрачный царь обезьян осторожно пошёл следом.

–Своенравная женщина, ты сходишь спредназначенного пути!

–Ой, всё, ясама выбираю свой путь. Аты можешь сидеть дальше взагоне слошадками, если тебе это так нравится!

–Подождите инас, оспорящие влюблённые!– раздалось из-за соседней двери.

–Мы невлюблённые!– хором ответили Ольга иСунь Укун, ноих никто неслушал.

Долговязый синекожий демон просто разгрыз дверь своего денника зубами и, отогнув кусок металла всторону, высунул наружу голову изасмеялся.

–Он всегда выглядит, каксумасшедший маньяк?– навсякий случай спросила девушка.

Царь обезьян кивнул.

–Ты ещё невидела его сраскрашенным лицом. Он демон-людоед! Но, Аолия, какещё ему теперь выглядеть?

–Незнаю, Ракшаса, например, тоже людоед, ноонже вполне интеллигентный, приветливый, образованный, гостеприимный тип, хороший отец имуж. Вобщем, социализирован пополной. Аэтотнет…

–Я таков! Авсе индийские демоны– жалкие извращенцы ислабовольные прихвостни божков,– самодовольно заявил китайский демон-людоед, выбираясь насвободу.

Ольга явно обиделась засвоего чернокожего друга, носпорить нестала– максимально глупо спорить скровожадным маньяком-людоедом, который только что увас наглазах порвал своими зубами железную дверь. Конечно, она легкомысленная блондинка, ноне дура.

Толстый китаец крикнул, что неполезет втакую узкую дыру. Ша Уцзин ответил, каквсегда, хамством игрубостью. Иполучил симметричный ответ втакомже стиле стойже ненормативной лексикой.

Сунь Укун нереагировал отслова «никак». Ольга потребовала помочь свинье, немогутже они его бросить? Оказалось, что какраз таки могут, именно так изаявили братья-демоны! Чжу Бацзе высокомерно отказывался применять свои демонические способности, он просто ныл ивзывал ксостраданию. Блондинка нанервах пообещала, что прямо сейчас зашвырнёт чего-нибудь вдверь ивсё тут разнесёт ккитайским богам.

Император Юй-ди, аккуратно поставив напол пустое железное ведро, стоял, опираясь налопату, ислушал, синтересом разглядывая чужестранку. Онаже изахлопнула ротик первой, неожиданно увидев седого узкоглазого старца сдлинной бородой.

–Ой,– сказала она.– Здрасте, дедушка.

Увлечённо спорящие Ша Уцзин иСунь Укун одновременно повернули головы, заткнулись наместе ипоклонились впол.

Чжу Бацзе, сидевший взаперти, продолжал возмущаться дольше всех, поскольку невидел ничего, что происходило застенами его «тюрьмы», нопотом тоже притих, осознав, что ругань снаружи слишком резко прекратилась. Это было как-то непо-демонски ине по-дружески…

–Так это ты тасамая северная женщина, сначала ставшая ученицей, апотом иженой царя обезьян?– уточнил император.

–Формально да,– вежливо ответила блондинка.– Ноесли подумать,то…

–Твои волосы поцеловало солнце,– сотеческой улыбкой перебил её Юй-ди.– Иони освещают это тихое место золотым сиянием.