Кейгон снова тяжело вздохнул. И хоть он и постарался сделать это как можно тише, Рюн всё равно заметил белый пар, выходящий из его рта, и сразу почувствовал себя виноватым:

– Кейгон, у меня есть содрак, и если я выпью его…

– …то его действие продолжится всего семнадцать минут, а значит, тебе придётся съесть десятки пилюль, чтобы продержаться хотя бы день в пути. А в таком случае ты можешь умереть. Забудь, нам всем стоит передохнуть, – сказал Кейгон и медленно встал со своего места.

– Я постараюсь найти что-нибудь поесть. Погода не очень, но раз уж выдалось свободное время, нужно им пользоваться.

– О, может, я пойду с вами? – поднял голову Пихён.

– Нет, останься здесь и защищай остальных. Разведчики не будут искать нас в такую погоду, а вот звери или кто ещё похуже вполне могут забрести сюда в поисках укрытия.

– Кейгон, прошу прощения, но… – приподняв руку, тихо проговорил Рюн, который всё это время грелся у костра.

– Я знаю. Захвачу кого-нибудь живого для тебя.

– Мне правда очень неловко, что приходится просить вас о таком.

Рюн думал, что будет счастлив, даже если Кейгон принесёт ему одну полевую мышь. Самым частым заблуждением тех, кто никогда не занимался охотой, является иллюзия того, что все животные в лесу только и ждут, чтобы быть пойманными. На самом же деле даже новички в охоте хорошо знают, что охотник считается прирождённым мастером своего дела, если за всю свою жизнь смог поймать больше ста оленей.

Наги были первоклассными охотниками, поэтому даже Рюн, который только начинал делать первые шаги в качестве хищника, хорошо понимал, насколько сложным было это ремесло.

И каково же было удивление всех членов отряда, когда к вечеру Кейгон вернулся с охоты, принеся с собой живого водяного оленя, трёх кроликов, двух казуаров, две грозди бананов и множество съедобных растений. Ловить оленя в одиночку было настоящим сумасшествием, а хищная птица казуар считалась настолько опасной, потому что могла даже убить охотника. Однако самой большой загадкой для всех стали кролики: каким образом Кейгон умудрился поймать животных, которые прятались от дождя в своих норах, было непонятно.

Но была ещё одна проблема.

Позеленевший Пихён сбежал на улицу. Спустя полчаса скитаний под дождём он вернулся в пещеру и с облегчением обнаружил, что вся добыча была чисто и аккуратно разделана. При этом водяной олень исчез, а Рюн сидел на полу с набитым животом. Казалось, ему было трудно дышать, но, несмотря на это, выглядел он вполне счастливым. Танахан, закапывая в землю завёрнутое в банановые листья мясо, выглядел так, будто у него назрел какой-то очень важный разговор (как раз перед этим он попросил Пихёна огнём испарить всю дождевую влагу с мяса).

– Так если вы… – Тинахан осёкся на полуслове и решил попробовать спросить по-другому: – Раз вы терпеть не можете вид мяса, кто же его вам готовит?

– Вы так говорите, как будто бы нет другого способа приготовить мясо, кроме как поджигать ещё живое животное. – На лице Пихёна читалось отвращение.

– Да нет, почему же, – недовольно буркнул Тинахан.

– Мы редко занимаемся охотой или разведением животных на мясо. Слишком отвратительное зрелище… Многие говорят, что если бы Ким не научил токкэби выращивать зерно, то из-за голода мы не смогли бы возвести Замок Тысячи Миров. Строительство Замка ведь началось только после того, как Ким пришёл к нам. Занятная история, правда?

Поскольку легендарного человека, научившего токкэби выращивать зерно, звали Ким, они и по сей день называют всех людей кимами. Пусть это было и не очень удобно, но таким образом токкэби проявляли своё уважение к людям, а теперь уже это слово и вовсе превратилось в обычное нарицание.

После того как Кейгон, Тинахан и Пихён съели большую часть растений, было принято решение коптить мясо. Условия были не самыми подходящими, но благодаря навыкам токкэби им всё же удалось организовать импровизированную коптильню. Рюн, словно зачарованный, смотрел на весь процесс приготовления, ведь сегодня он видел его впервые. Кейгон понял, что ситуацию уже никак не изменить, и поэтому смирился с необходимостью прервать путешествие, решив, что это хорошая возможность запастись едой на оставшийся путь. Поручив Тинахану и Пихёну коптить мясо, Кейгон снова отправился на охоту. Вернувшись, он вновь удивил всех, принеся то, что забыл прихватить в свою первую вылазку, – на плечах у себя он держал огромное бревно, обмотанное лианами. Нани был невероятно счастлив.

Дождь утих спустя четыре дня.

За это время их пещера превратилась во вполне уютное жилище. Каждый день Кейгон приносил гору еды, а его спутники не переставали удивляться, как ему удавалось справляться со всем, имея при себе лишь один меч. Кейгон не считал нужным объяснять что-либо, поэтому Пихён и Тинахан нашли свой выход из ситуации, придумывая, как на самом деле могла проходить охота:

– Кейгон кричит «Стройся!», и вся дичь сбегается со всех сторон и падает перед ним замертво. Как тебе такой вариант? – вытирая глаза от смеха, проговорил Пихён.

– Да ну, мне кажется, он кричит «К ноге!» или «Быстро ко мне!». Как пить дать говорю! – быстро подхватил идею Тинахан.

– Да, точно! «Быстро ко мне!» хорошо звучит. Величественно так. А вы на чьей стороне, Кейгон?

– Завтра попробую и расскажу вам, – сухо ответил Кейгон, гревший руки у костра.

Убежище, которое соорудил Тинахан, было довольно удобным. Изначально оно должно было служить надёжным укрытием от дождя, но постепенно Тинахан укрепил стены и потолок, а благодаря огню Пихёна внутри всегда сохранялось тепло. Кейгон всё время проводил у выхода из пещеры, где температура воздуха была самой холодной. Его упрямое желание занимать именно это место наводило на мысль, что он готов был в любое время уйти от них, но в то же время казалось, будто он всегда был начеку, чтобы первым заметить надвигающуюся опасность. Несмотря на то что каждый день Кейгон выполнял тяжёлую работу, он проводил множество бессонных ночей в дозоре. А когда у него оставалось свободное время, он рассказывал Тинахану разные истории о своих давних путешествиях, чтобы отвлечь того от переживаний из-за непогоды.

Под шум проливного дождя Кейгон спокойным голосом поведал Тинахану, Пихёну и Рюну забавную историю о романтичном (но едва ли смышлёном) драконе Кви́дбурте, а также невероятную историю охотников Китальчжо, которые в течение трёх поколений пытались одолеть Великого тигра. У Кейгона не было особых критериев для выбора историй, поэтому его спутники порой слушали даже поражающие воображение своей чудовищностью легенды о воинах Царства Араджит – самых жестоких людях в