Перед входом в универмаг Фрэнк резко остановился.

– О, подождите. В этом магазине можно купить приличный тренч, или здесь продается только всякая дребедень, вроде помады и сумочек?

– Тут должен быть отдел мужской одежды, – сказал мистер Варгас. – Кстати, я бы заодно посмотрел пижаму.

– Ты же хотел найти Ксандера, Фрэнк, – вмешалась я.

– Да, но раз уж мы все равно здесь, можно будет в конце уделить немного времени покупкам. Мама терпеть не может магазины. Не понимаю почему. Конечно, универмаг в Лос-Анджелесе – не сук в «Касабланке», зато с удобствами.

Завершив эту скромную речь, частный детектив Фрэнк Бэннинг многозначительно поднял палец, и на его лице отразилась глубочайшая сосредоточенность.

– Тссс… – сказал он, хотя все, кроме него, молчали. – Слышите? Ксандер здесь.

– Слышу, – сказала я.

Радостное самоотречение золотистого ретривера, приносящего старый теннисный мячик.

– Там, возле эскалаторов, – Фрэнк указал локтем, куда нам смотреть.

Указывать локтем – не намного лучше, чем пальцем, и все же я невероятно обрадовалась стремительному продвижению своего подопечного в сторону хороших манер. У меня появилась робкая надежда, что Фрэнк когда-нибудь научится жевать с закрытым ртом.

Фрэнк не ошибся. За небольшим кабинетным роялем в импровизированном музыкальном салоне восседал Ксандер. В смокинге. Основная масса покупателей проходила мимо, не удостаивая его взглядом. Тем не менее все кресла вокруг рояля были заняты пожилыми дамами, которые утратили интерес к моде еще во времена Мейми Эйзенхауэр, однако до сих пор не потеряли способности восхищаться красивым мужчиной за роялем. На скамье рядом с Ксандером сидел неописуемо очаровательный Алек, тоже в смокинге. У меня появилось чувство, что после этого концерта наличный капитал Ксандера заметно возрастет и он сможет доехать до самого Огайо.

Пианист эффектно завершил композицию и легким кивком поблагодарил слушателей за аплодисменты.

– Я Ксандер Девлин, – сказал он и протянул руку к Саре, стоявшей у рояля. – Моя сестра Сара, которая мирится со всеми моими недостатками.

Он положил руку на кудрявую головку Алека.

– И, разумеется, звезда любого концерта – мой племянник Алек.

Фрэнк, разглядывавший все это через монокль, опустил его и сказал:

– Ага, брат и сестра! Как Уильям и Элинор Пауэлл.

В этот момент наши с Ксандером взгляды встретились. Он оставил племянника за роялем, вскочил с места и бросился бежать. Ксандер умчался так быстро, что две восхищенные старушки, между которыми он проскочил, невольно посмотрели, на месте ли их сумочки: парень, конечно, красавец, однако те тоже не вчера родились.

– Ксандер! – возопил Фрэнк. – Не убегай!

И бросился в погоню.

– Я должна… – обернулась я к мистеру Варгасу.

– Догнать его, – сказал он. – Знаю. Беги!

25

Если вы спросите, зачем цыпленок решил перейти дорогу в Лос-Анджелесе, я скажу: он до того любил блинчики, что захотел стать одним из них.

Фрэнк пронесся за Ксандером через вестибюль и устремился вниз по застекленному эскалатору, разделяющему фасад на две части. Я мчалась за ним не разбирая дороги, расталкивая утомленных шопингом неповоротливых покупателей, обвешанных пакетами. Выбежав на улицу, я окунулась в симфонию визжащих тормозов и гудящих клаксонов. Ксандер уже перебежал через дорогу. Фрэнк замер на проезжей части перед резко затормозившим автобусом, так близко к нему, что мог протянуть руку и позвонить в колокольчик на ручке велосипеда, закрепленного на передней стойке.

– Фрэнк! Фрэнк!

До меня не сразу дошло, что кричу я сама. Не думая, я бросилась к мальчику и схватила его, пока он не лег на мостовую. Не помню, как дотащила его до тротуара. Когда он оказался в безопасности, я присела, чтобы попасть в поле его зрения.

– Фрэнк, о чем ты думал? Ты чуть не погиб! Могла случиться авария. Никогда так больше не делай, слышишь?

Фрэнк схватился двумя руками за фонарный столб и стал биться об него головой, повторяя между ударами: «Дурак, дурак, дурак».

– Нет, Фрэнк, нет! Успокойся, пожалуйста!

Я схватила его за руки и встала между ним и столбом. Ксандер, трус проклятый, вновь перебежал через дорогу, уворачиваясь от машин, и вернулся к нам. Забыв о смокинге, он опустился на колени и тихонько запел. Фрэнк остановился.

– Фрэнк Лоссер! – воскликнул он. – «Что ты делаешь накануне Нового года». Мои бабушка с дедушкой танцевали под эту песню на своей свадьбе!

Мальчик, как по волшебству, затих. А я мысленно скорчилась от стыда. Эту песню Ксандер играл на рояле, когда возвратился в Стеклянный дом после Рождества. Я эгоистично думала, что для меня, а он просто посылал сигнал Фрэнку, что его странствующий образец для подражания вернулся. Мистер Варгас прав. Я слишком многое принимаю на свой счет. Мне было так стыдно, что я чуть сама не начала биться головой о столб.

– Эй, дружище, – сказал Ксандер. – Ну-ка, покажи голову.

– Не говори маме, – взмолился Фрэнк.

– Я унесу твою тайну в могилу.

Ксандер осторожно убрал со лба Фрэнка волосы. Шишки не было, только краснота.

– А теперь покажи большие пальцы.

Фрэнк протянул руки.

Они были краснее, чем лоб.

– Основной удар пришелся на пальцы, – сказал Ксандер. – Ты легко отделался. В следующий раз может повезти меньше. В чем дело, юноша?

– Я хотел найти тебя. Надоело, что все пропадают.

– Понимаю. А знаешь, что во мне лучше всего? Я рано или поздно возвращаюсь, пока жив. От меня так просто не отделаешься.

Ксандер поправил челку Фрэнка, чтобы прикрыть покрасневшее место.

– Вот так. Никто и не заметит, – сказал он и скрылся в толпе.

Не успела я подумать, что этот предатель опять смылся, как перед нами остановилось такси, из которого вынырнул Ксандер.

– Извините, что опять вас бросил. В Лос-Анджелесе так просто такси не остановишь, в отличие от Нью-Йорка. У меня нет водительского удостоверения, зато я знаю все стоянки такси. Вперед, Элис и Фрэнк! Ваша колесница ждет, садитесь.

– Фрэнк ездит в такси только с мамой, – сообщила я.

– Так было до сегодняшнего дня, – сказал Ксандер. – Сегодня мальчик стал мужчиной. Садись первая, Элис.

– Раз ты к нам вернулся, Ксандер, Элис отдаст твой бумажник, – сказал Фрэнк. – Только спать будешь на диване в гостиной, потому что твой дом вдали от дома сгорел.

Мы втроем уселись на заднее сиденье, Фрэнк посередине. Не успело такси выехать на дорогу, как мальчик заметался между нами, повторяя: «Стоп-стоп-стоп-стоп!»

– Все в порядке, Фрэнк, – сказал ему Ксандер. – Успокойся, мы с тобой.

– Не в порядке, – заявил Фрэнк. – Мы оставили Его, нашего доброго друга!

Он потянулся через Ксандера и опустил стекло. Оказалось, что Фрэнк единственный из нас заметил на обочине мистера Варгаса. Бедняга запыхался и держался за бок.