Адрес Клоуза доставили после обеда, который мы с Глорией провели в ресторане «Бистро Юнион». Болтали о том, о сём, стараясь не касаться темы нашего общего прошлого. Разговор то и дело возвращался к убийству Адама Болейна, но затем снова уходил в сторону. Обсудили предстоящую свадьбу моего отца. Правда, бегло, так как мне говорить о ней совсем не хотелось. Глория попыталась выпытать, действительно ли я убиваю демонов, но мой утвердительный ответ её не убедил. Видимо, она упорно считала, что я — мошенник, и думала выудить у меня признание.

Когда полицейский, отправленный Глорией за адресом Клоуза, явился в кабинет, я потягивал тёмное пиво, а девушка читала подшивку показаний в надежде найти в них какую-нибудь зацепку.

— Мне его дали в том притоне, о котором вы сказали, лейтенант, — доложил он, отдав адрес Глории. — В «Эдельвейсе» его хорошо знают, причём не с лучшей стороны. Говорят, он им должен три тысячи фунтов. Кстати, судя по всему, этим Клоузом интересуемся не только мы. Парочка человек, услышав, про кого я спрашиваю, подошла и очень заинтересовалась, кто я такой. Думаю, это игроки, с которыми он не расплатился.

— Они хотели адрес? — спросила Глория.

— Уверен, адрес у них есть. Нет, предлагали объединить усилия, чтобы, как выразился один из них, «прижать мерзавца к ногтю». В общем, я думаю, Клоуз сидит дома и носа наружу не кажет.

— Что ж, — оставив наполовину опустошённую кружку, я поднялся. — Пора наведаться к приятелю убитого. Если даже он и не имеет отношения к смерти Адама Болейна, то наверняка в курсе его связей.

Глория поднялась из-за стола.

— Что ж, потрясём! — сказала она серьёзно.

Дом, где квартировался Эдриан Клоуз, располагался недалеко от Пикадили. Коричневый, облицованный грубым камнем, с узкими окнами-бойницами. Перед подъездом стояли, громко болтая, парни в спортивных костюмах. Увидев Глорию в форме национальной гвардии, они дружно замолкли и провожали нас взглядами, пока мы не вошли в дом.

Пришлось подняться на второй этаж: похоже, дела у Клоуза пошли плохо совсем недавно, иначе он поселился бы выше.

Дверь в квартиру выглядела странно: краска кое-где не то, чтобы облупилась, но словно была сбита ударами твёрдого предмета. Возле замка виднелись глубокие свежие царапины.

Я долго нажимал кнопку звонка, пока, наконец, из-за двери не раздался осторожный голос:

— Вам кого?!

— Полиция! — громко объявила Глория. — К Эдриану Клоузу. Открывайте именем закона и Его Величества!

Лязгнул замок, и дверь приоткрылась. Поперёк молодого мужского лица шла натянутая стальная цепочка.

— Простите, офицеры, — хозяин квартиры изобразил фальшивую улыбку, — но мне бы хотелось увидеть ваши удостоверения.

Глория достала документ с вытесненным гербом.

— Со мной консультант, — указала она на меня. — У него удостоверения нет. Он не служит в полиции.

Дверь распахнулась, и Эдриан Клоуз отступил в полумрак прихожей.

— Опасаюсь грабителей, — сказал он извиняющимся тоном. — В страшные времена живём. Чем обязан, лейтенант? На судебных вы не похожи.

«Это он по поводу долгов», — сообразил я. Видимо, поэтому открывать и не торопится.

— Вы слышали о смерти Адама Болейна? — спросила Глория.

— Как же, как же, — Клоуз сокрушённо кивнул. Лицо его помрачнело. — Знаю: умер Адам, сукин сын! Я, конечно, был уверен, что он не в постели свои дни закончит, но не думал, что его в собственном доме… какие-то грабители!

— От кого вы слышали о смерти Адама Болейна? — спросил я.

— Звонил я ему домой.

— С кем вы говорили?

— Наверное, с его дворецким. Они сказал, что Адам ночью убит забравшимися в дом ублюдками.

— И вы не поспешили туда? — спросил я.

Клоуз смутился.

— Видите ли… мои обстоятельства таковы, что мне сейчас неудобно уходить из дома.

Ясно: боится кредиторов. Должно быть, те двое, которых полицейский повстречал в «Эдельвейсе», уже сюда наведывались — после них и остались на двери вмятины и царапины.

— Во сколько вы звонили? — спросил я.

— Дайте подумать. Полагаю, около десяти утра.

— А можно узнать, зачем?

Клоуз пожевал губами. Он явно придумывал ответ.

— Скажите правду, — посоветовал я.

— Разумеется, я не стану лгать! — фальшиво возмутился Клоуз.

Он походил на прожженного плута, привыкшего изображать благопристойность и чуть что назначать дуэль в расчёте на то, что оппонент струсит, но сейчас, кажется, над головой Клоуза нависла очевидная угроза, и он забился в угол, поджав хвост и надеясь, что нелёгкая пронесёт.

— Денег хотели попросить? — спросил я, глядя в бегающие глаза собеседника.

— В долг! — выпалил Клоуз. — Мне и надо-то…

Он замолчал, уставившись в окно.

На человека, забравшегося ночью в дом Адама Болейна, запуганный бретёр никак не походил. Едва ли он рискнул бы покинуть квартиру.

— Слуги у вас есть? — спросил я.