считала, что ты сам ей назначил тут встречу.

– Разве? – Пашка задумался. – А мне показалось, что она удивилась, когда встретила нас.

– Нет, она удивилась не тому, что встретила тебя, а тому, что ты был не один. Как же я сразу это не поняла! И потом, в туалете, она что-то говорила про то, что все это неслучайно, и ты чуть ли не сам назначил ей тут встречу, потому что желаешь ее вернуть.

– С чего это она так решила? – удивился Пашка.

– Я не знаю. Она не сказала. Назвала меня тупой, а дальше я слушать не стала. Но как так могло получиться? Ресторан вообще выбрала Вера. И никто не знал, куда мы собираемся. Ну, разве что, это Вера кому-то сообщила. Я-то точно никому об этом не говорила. И ты тоже.

– Ну, не совсем, – замялся Павел.

– То есть? Паш, ты что, кому-то сказал, что идешь в этот ресторан? Именно в этот? Кому?

– Помнишь, ты мне скинула адрес и название ресторана в телефон?

– Ну да, мне Вера прислала, я перенаправила тебе…

– Я в это время был у юристов. Когда пришло сообщение я достал смартфон, и это увидела Инга, она рядом стояла…

– Инга? – я закашлялась. – А она точно увидела?

– Точно. Она еще пошутила, типа, ничего себе, какое пафосное место ты выбрала для ужина.

– Представляю, каким тоном она типа пошутила. Наверняка, с намеком, что я собираюсь тебя разорить, таская по дорогим ресторанам, – недовольно проворчала я.

– Ян, зря ты так. Она, между прочим, очень поспособствовала тому, чтобы вытащить тебя из изолятора. Вряд ли Антон развил бы такую бурную деятельность, да еще среди ночи, ради меня. Не настолько мы с ним близко знакомы. А вот для Инги расстарался.

– И тем не менее, она знала, что мы идем в этот ресторан. И только она могла сообщить Милане об этом. Ну, не Вера же, честное слово.

– Ну, и зачем ей это? Чтобы что? Ты еще скажи, что это Инга убила Милану.

– Ну, может, не она лично. Мало ли, с кем она в сговоре. И вообще, она меня ненавидит. Может, специально решила меня подставить.

– И поэтому потом сделала все, чтобы вытащить тебя и снять все обвинения? Ян, ты понимаешь, что это бред?

– Ничего я уже не понимаю! Я окончательно запуталась. Я вообще не вижу логики в том, что творится вокруг нас в последние дни. Что им надо? Тем, кто это замутил? Отжать у тебя бизнес? Подставить меня? Поубивать все твое окружение? В чем цель?

– Я не знаю. Ян, что ты завелась? Не нервничай. Все уже позади. Лучше иди в кровать, тебе надо отдохнуть.

– А ты?

– Я уже не буду ложиться, посижу поработаю. Мне еще надо за машиной заехать, она так и осталась на стоянке у ресторана. Все, марш в койку! И завтра чтобы из дома ни ногой.

– Почему? – удивилась я. – А если мне надо будет в магазин сходить? У нас с едой вообще-то не очень.

– С голоду не помрешь. А я после работы заскочу и все куплю. И дверь никому не открывай!

– Да что происходит-то?

– Яна, неужели ты не понимаешь? Убили Нину. Теперь Милу. И оба раза ты каким-то непонятным образом попадаешь в число подозреваемых. Так что не высовывайся. Где твои ключи? Я, пожалуй, тебя запру, чтоб у тебя никаких дурацких идей не возникло. Знаю я тебя!

– Так нечестно! – запротестовала я, но Пашка уже метнулся в прихожую, достал из сумки мою связку и переложил себе в карман.

– Все, это не обсуждается! Иди спать, Яна.

– Распоряжается он, словно мы на работе, – проворчала я недовольно. – Ты, Павел Сергеевич, тиран и деспот.

– Пусть так, – не стал спорить Пашка. – Зато ты будешь в безопасности.

– Мог бы тогда оставить меня в полиции. Там я точно в безопасности была.

– Если начнешь делать глупости, сдам тебя обратно. Ты мне живая нужна. Хватит уже трупов вокруг меня.

Я внимательно посмотрела на Пашку. Как я не подумала, он ведь переживает. Это для меня эта Милана, то есть, Людмила Косых, была чужой малознакомой и неприятной девицей. А Пашка жил с ней какое-то время. И, наверное, испытывал к ней какие-то чувства.

– Паш, ты ее любил? – вырвалось у меня.

Павел вздрогнул. Потом нехотя ответил.

– Не знаю… Наверное. Понимаешь, когда такая красивая девушка, как Мила, обратила на меня внимание… Мне не очень везло в личной жизни. Да и времени не было. И потом, – Пашка снял очки, протер стекла краем своей футболки, став сразу выглядеть беззащитным и потерянным, словно маленький мальчик. – Она была неплохой. Капризной, взбалмошной, вздорной, чудовищно эгоистичной. Но не злой. Кому понадобилось так жестоко с ней? Я теперь думаю, что ее убили из-за меня. Ее и Нину. Это я косвенно виноват в том, что они погибли. Понимаешь?

– Ни в чем ты не виноват, – я подошла у нему и обняла за плечи. – Виноват тот, кто затеял все это. Перестань себя винить, Паш.

– Я просто не переживу, если и с тобой что-то случится, – тихо проговорил Павел, и я почувствовала, как он напрягся.

– Ничего со мной не случится. Хорошо, если тебе так будет легче, я обещаю, что завтра целый день проведу дома. Можешь даже меня запереть на ключ. Только не задерживайся на работе. Тебе тоже надо будет выспаться. Хорошо?

– Я постараюсь. Все, Яна. Иди спать. Мне надо кое-что закончить.

Он снова нацепил очки и уткнулся в монитор. Я чмокнула его в макушку и побрела в спальню. То ли от коньяка, то ли от пережитых этой ночью волнений, но я действительно поняла, что если сейчас не лягу в кровать, то начну дремать прямо на кухне за столом. Голова была тяжелой и мутной, словно с тяжелого похмелья, глаза закрывались сами собой. И я, едва добравшись до постели, сразу же вырубилась.

22.

Проснулась я, когда стрелки часов на стене над кроватью перевалили далеко за полдень. Пашки уже не было. Я потянулась, вылезла из постели и пошла на кухню.

На столе лежала записка. Четким Пашкиным почерком было написано «Яна, пожалуйста, никуда не выходи. Напиши, что купить. Будь умницей». Рядом лежали мои ключи, видимо, Пашка все-таки решил довериться мне и не стал идти на крайние меры, заперев меня в квартире.

Я поставила турку на плиту и подошла к окну. Какой все-таки депрессивный вид. Каменный колодец, тяжелое свинцовое небо. Даже хорошо, что никуда не надо. Сейчас налью себе кофе, завалюсь на диван в