уступает, вдруг уходит с дороги и даже ничего не говорит Владу в ответ. Это удивляет меня даже больше, чем нахождение в комнате сразу с двумя близкими мне мужчинами.

Влад кладет меня на кровать и под голову подсовывает сразу три подушки.

— Как ты? — наконец, Ратмир садиться слева от меня и тут же берет мою руку в свои ладони.

— Нормально, — повторяю, как попугай, — не в первой.

— Что сейчас ей необходимо? — Влад резко переходит на деловой язык и говорит обо мне в третьем лице, как будто меня не в комнате.

— Я вообще-то еще здесь, — смотрю на Влада.

— Прости, — мне и тут же сразу Ратмиру, — что Кире сейчас нужно из лекарств? Или нужно в больницу?

Ого, он извинился. Это уже можно расценивать, как жалость? И какая к черту больница? Я никуда не поеду.

— Она не поедет, — усмехается Ратмир, — я ж прав? — смотрит на меня.

— Да.

— Тогда сейчас успокоительное и поспать.

— Хорошо, но Кира останется тут.

— Нет, я бы хотела поехать домой, — упираюсь я, потому что не хочу доставлять Владу столько хлопот.

— Я бы конечно тебя поддержал, звезда, но он прав. Кстати, как тебя зовут? — вдруг опомнился Ратмир.

— Влад, — представился он и протянул тренеру руку.

— Не скажу, что очень приятно, — скривил губы Рат, — но ради Киры готов соблюсти политес.

— Зеркально, — отвечает Влад и одаривает Ратмира пренебрежительным взглядом. У меня бы уже давно мурашки поползли от холода, что установился между ними, но Ратмир, как ни в чем ни бывало поверчивается ко мне и улыбается.

— Ну что, придется попортить твою прекрасную пятую точку.

— В который раз, — вздыхаю я, — поверни меня на бок.

Ратмир тянется ко мне, а в это время раздается громогласное:

— Не смей ее касаться вне зала.

Рат застывает, так и не дотронувшись до меня и поднимает взгляд. Я пытаюсь сдвинуть брови, выходит не очень. Хоть бы улыбнуться, но волчицы и то краше скалятся.

— А укол ей тоже ты делать будешь?

— Да, — ледяным тоном говорит Влад.

— Ты умеешь? — сомневается Ратмир.

— Да, — снова коротко.

— Кира, ты не против? — поворачивается тренер.

— Нет, пусть делает, — тихо отвечаю я.

— Хорошо.

Ратмир достает из сумки шприц и несколько ампул с успокоительным. Сейчас меня срубит в сон. И унесет на несколько часов, это необходимая мера, иначе не мышцы, ни мозг не смогут прийти в норму. А в дальнейшем это вообще очень чревато шизофренией, если не лечить. Вот такой вот пост синдром после изнасилования.

Если к Ратмиру я привыкла, то вот Влад для меня раскрывается с еще одной незнакомой стороны. Где он научился делать уколы? Ну, не медиком же он был, правда? Это уже будет перебор.

Наблюдаю, как ловко Влад управляется с ампулой, с какой скоростью набирает лекарство в шприц и дух захватывает. Как будто он медбратом отработал не один год. Кладет все это на прикроватную тумбу и снова, как хрустальную вазу переворачивает на бок.

— Зайди за кровать, — тихо, но с угрозой командует Влад.

— А кто ей по-твоему до этого делал уколы?

— Меня не интересует, кто до, меня интересует — кто после, — припечатывает Влад.

С одной стороны, я признательна ему за то, что не показывает мои обнаженные части тела другому мужчине и это в какой-то степени говорит о том, что и он считает меня своей, но тренер действительно уже не один раз видел мой зад.

И в этот раз Ратмир молчит. Не спорит, не перечит, тихо отходит. Удивительная реакция, которая меня даже шокирует.

Чувствую, как Влад опускает резинку штанов. Закрываю глаза, надеясь на то, что не будет больно. Я не знаю, как он делает уколы, а учитывая размер его рук…

Но вдруг по попе прилетает легкий шлепок и только когда иглу вынимают, я осознаю, что укол уже сделан.

Как? Как ему так удается? Мало того, что он умеет делать уколы, так он еще и делает со шлепком, чтобы не было больно.

Меня возвращают обратно, и я удивленно смотрю на Влада.

— Потом расскажу, любопытная, — щелкает меня игриво по носу, а потом гладит по щеке.

На какой-то момент забываю, что здесь Рат, а когда вспоминаю, то натыкаюсь на очень любопытный взгляд друга. Чувствую теперь вопросов точно не избежать.

— Сколько обычно Кира спит после укола? — интересуется Влад.

— Часа 4, не меньше.

— Ясно. Тогда отдыхай. А когда проснешься, я буду рядом.

— Тогда и поесть ей захвати, — добавляет Рат, — она будет зверски голодна. А завтра, как штык на тренировку, поняла? — это уже мне.

— Да, тренер, — почти бодро отвечаю я, но уже чувствую щупальца морфея на своих веках…

— Какая тренировка после такого? — удивляется Влад.

— Самая, что ни наесть обычная и то, что ей нужно для восстановления.

Глаза смыкаются, чувствую, как руки Влада перекладывают меня в горизонтальное положение и укрывают одеялом. Гладит по голове и вдруг целует в висок.

— Что у нее за синдром? — голос Влада.

— Стало интересно? — чувствую усмешку Рата.

— Рассказывай, иначе…, - дослушать не успеваю, выносит из этой реальности.

На часах было уже около 2 часов ночи, я пытался работать при свете небольшой настолько лампы, но взгляд все время приковывала девушка, что лежала в моей футболке поверх мягкого одеяла. Во сне моторика восстановилась и Кира, как жук возилась сначала под одеялом, а потом и поверх него. Ее что-то тревожило. Она постоянно сминала одеяло в кулак или резко откидывала его, при этом оставаясь в путах мучавших ее сновидений.

Через 4 часа, когда время пришло просыпаться, Кира так и не открыла глаза. Я написал Ратмиру. Парень успокоил сказав, что это нормально. И если девчонка устала, то может и до утра проспать. И лучше дать ей отдохнуть.

Я сначала сидел к Кире спиной, но не выдержал и пересел так, чтобы мне хорошо ее было видно. Работа не шла. Я никак не мог сосредоточится на документах, что прислал Алекс. Понимаю, что у них там аудит и проверка на проверке, но сделать ничего не мог. Первый раз за много лет воспользовался баром в номере и плеснул себе немного виски. Сделал пару глотков, уставился на длинные ноги девчонки. В свете одной маленькой лампы они казались раздвоенной дорожкой от луны на водной глади синевы покрывала. Тонкие кисти рук и кулачки, что сминали одело сплошь покрывали синенькие ручейки вен. Девушка во сне шевелила губами, а я замер в надежде, что смогу хоть что-то разобрать. Но она говорила безмолвно…

Моя футболка ей была сильно велика, но