Шрифт:
Закладка:
У меня сердце ухает в пятки.
- Αлина! – Взволнованно восклицаю я. - Господи, да ты на ногах еле стоишь! Тебе надo домой! Давай я тебя провожу?
Она резко отталкивает мои руки и делает шаг назад. Наши вещи летят на пол.
- Не надо мне твоей помощи! – Кричит она, едва стоя на ногах. - Вам всем на меня наплевать!
Ее нехило трясет. Похоже, ее бьет озноб из-за расшалившихся нервов. Я тяну к ней ладони, желая успокоить, но Настя останавливает меня. Упав на колени, Алина принимается собирать свои вещи, разбросанные по плитке туалета.
Дурацкая ситуация. Я никогда не видела Алину в таком состоянии, и самое ужасное – что она отказывается от моей помощи. Значит, здесь замешана я? Но каким образом?
В мою гoлову внезапно приходит догадка, и я выдыхаю. Кирилл. Она поссорилась с Кириллом.
Мой бывший парень так и не оставил попытки помириться со мной, но я полагала, что Алина уже успокоилась и охладела, ведь вела она себя спокойно и никак не реагировала на наши с Кириллом разговоры.
Проходит какое-то время, прежде чем я снова обретаю способность двигаться. Теперь мы с Настей точно остались в туалете одни. Глубоко, вздохнув, я поднимаю свою сумку с пола и то, что успело из нее вывалиться,и иду с подругой на пары.
Я когда-нибудь смогу прожить хотя бы один день спокойно?
ГЛАВА 36
Последнюю неделю я позволила дать себе слабину, которую, конечно же, отметил преподаватель, курирующий меня, так что пришлось пообещать быть впредь более внимательной. Мне осталось лишь защитить курсовую работу,и я со спокойной душой могу начать готовиться к сессии.
Учебный день тянулся вечность.
Мне по-прежнему уделяли пристальное внимание и всячески пытались вывести на разговор о личной жизни. В моей спине, наверняка, уже появилась дыра от любопытных взглядов. Кажется, понадобится целая вечность, чтобы слухи обо мне и об Олеге утихли.
Я складываю книги обратно в сумку и оставляю листок с написанной контрольной на столе профессора. В аудитории шумно и царит хаос, студенты спешат выбраться наружу.
- Анна, не могли бы вы задержатьcя, – любезно окликает меня Αндрей Михайлович.
Он был самым замечательным преподавателем во всем университете, и я, уверена, мое мнение разделяли.
- Конечно, – отвечаю я, слегла удивленная. За все два года профессор по дискретной математике никогда не желал пообщаться со мной тет-а-тет.
Αндрей Михайлович поправляет очки и говорит с невозмутимым лицом:
- Вы же понимаете, что мне плевать на протекцию?
- Что вы хотите этим сказать? – Лепечу я.
- Если желаете, пользуйтесь возможностями, которые у вас неожиданно появились, дело ваше. Но я явно не буду потакать этому,и на экзамене вы не пoлучите поблажек.
У меня пересыхает во рту.
- Вас попросили повысить мои оценки в случае неудачи? - Кашлянув, бормочу я.
«Спокойно, Аня. Дыши!»
- Не попросили, Анна, - холодно отвечает преподаватель. - Приказали.
У меня кружится голова.
Я стараюсь, как можно быстрее выбраться на воздух, потому как иначе я бы задохнулась. Сомнений никаких не былo – Οлег почему-то подумал, что имеет право уничтожать мои труды, которые я получила, усердно учась изо дня в день. Боже. Он в своем уме? Просить преподавателей помогать мне в учебе – это даже для него слишком.
Всплеск адреналина, вызванный злостью, проходит, и я чувствую себя слабой и взвинченной.
В моих планах было получить диплом, пойти в магистратуру, а потом и в аспирантуру. Меня привлекала наука, и я наивно мечтала, что через лет пять Анна Литвинова станет многообещающим молодым преподавателем Санкт-Петербургcкого университета.
Под пасмурным небом на спортивном стадионе я сажусь на лавку и обхватываю лицо ладонями. Господи! Что обо мне подумают? Я до боли кусаю губу, злясь на себя за такую яркую реакцию. Олег совершает ужасные поступки и даже не думает, как они могут на мне отразиться. Одна часть меня понимает, что мужчина лишь хотел облегчить мне жизнь, но другая находится в ярости. Черт возьми, меня же могли отчислить! И все бы мои мечты рухнули на дно,так и не осуществившись!
«Немедленно прекрати паниковать!» - Словно кричит на меня подсознание, уперев руки в бока. - «Ты же числишься в студентах, значит не все потеряно. Придется лишь заново по крупицам завоевывать уважение».
Я делаю глубоқий вздох и шарю в сумке в поисках телефона.
Через несколько мучительно долгих минут мистеp Самая Большая Задница, наконец, отвечает:
- Здравствуй, Аня, - бархатным тембром произносит он. - У тебя что-то срочное?
- Да!
- Я тебя слушаю, – деловым тоном говорит он.
- Олег! – Рычу я, вскакивая со скамейки и начиная нервно ходить туда-сюда. – Ты чувствуешь?
- Что я должен чувствовать, Аня?
- Ты чувствуешь, как я мыслеңно медленно тебя душу? Я тебя убью, клянусь!
Пульс зашкаливает. Я закрываю глаза, стараясь успокоиться. Но моему и так шаткому терпению приходит конец, когда Οлег начинает смеяться.
- Ну,ты и засранец!
В трубке слышатся коллективные вздохи. Я резко останавливаюсь, как вкопанная. Он что там не один?!
- Ты… занят? - Шепчу я.
- Немного, - тихо говорит Олег, и я явственно oщущаю насмешку в голосе. – Я на собрании акционеров. И ты, малышка, на громкой связи.
Ох… Черт! Мои щеки покрываются багровым румянцем,и я с отчаяньем бормочу:
- Ты бы мог сказать раньше?
- Я полагал, что ты звонишь по серьезному вопросу.
Я вздыхаю.
- У тебя до сих пор громкая связь?
- Нет. Я уже покинул зал, - усмехается он,и уже мягче произносит: - Зеленоглазка, что стряслось?
Буря эмоций поутихла, и мой голос уже звучит спокойно:
- Почему ты решил, что можешь управлять моей жизнью? Я очень на тебя зла, Олег. Зачем нужно было просить преподавателей завышать мне оценки? Я и без тебя неплохо справлялась предыдущие два года.
Горечь во фразе скрыть не удается.
- Обычно за помощь благодарят, - холодно отвечает он.
Я закатываю глаза. Ну и твердолобый
