это знал и запудрил ей голову этим наследством. Но даже она хочет жить, поэтому, когда ты ей звонил, она уже давала показания. Угрозы — это, кстати, тоже наказуемо, не говоря обо все остальном.

— Мразь! — брызгая слюной, выкрикивает Казимиров.

И куда только делся лощеный бизнесмен, метящий в политики.

Данил даже отвечать не считает нужным, мы спокойно отходим, а место возле отчима занимает мужик, которого я бы приняла за участкового, настолько задолбанным он выглядит. По крайней мере, все виденные мною участковые были похожи на него.

Правда, рядом с ним вырастает еще одна фигура, которую я уже знаю. Шахов, он кивает мне приветственно, и разрешающе этому замученному служаке, который, видимо, все же не тот, о ком я думаю.

Гордеев отвлекает меня от шоу. Он подходит к Данилу и протягивает руку.

— Что ж. Поеду я. Наши договоренности в силе, — прощается он. — Тине передавайте соболезнования. Ребята постараются сделать все тихо. Захочет, успеет развестись до шумихи.

Я выдыхаю.

— В Москву? — спрашивает Данил.

— Нет, придется задержаться. Нарисовались тут проблемы, — усмехается Денис.

— Серьезные?

— Симпатичные.

— Вика! — слышу я откуда-то справа.

Да что ж такое-то! Ото всего отрывают! Коробов? А этот тут зачем?

— Вика, можно тебя на минуточку?

Эпилог

— Капитан Староверова! — возмущается Данил. — Где тебя носит?

— Я — уже майор Староверова, — устало плюхаюсь я на диванчик в холе нашего дома.

— Ничего не знаю!

Скорее бы переодеться. Из-за сегодняшнего визита начальства пришлось надеть форму.

— Мам, а папа научил меня взламывать серваки, — гордо оповещает меня мой десятилетний сын.

— Юрочка, скажи мне, не те ли серваки, что защищает твоя мама? — елейным голосом спрашиваю я его, сверля взглядом эту беспринципную красивую сволочь, которая законом Российской Федерации признана моим мужем тринадцать лет назад.

— Упс… — пацан понимает, что своим хвастовством он подставляет папашу.

Данил смотрит на меня совершенно невозмутимо. Он до сих пор не может мне простить, что я согласилась-таки на предложение Коробова попробовать себя в работе на государство.

Что творилось, когда я увольнялась, лучше не вспоминать.

Перебрав все аргументы, Данил использовал свою знаменитую секретную технику ниндзя, и такой затраханной в прямом смысле слова, как в те две недели отработки, я не была никогда в жизни.

Все мои увещевания, что между нами ничего не изменится, были, как об стенку горох. Как же! Любимая кукла уплывает из рук.

Один раз я, правда, чуть не дрогнула, когда Староверов начал показывать мне кандидаток на моё место.

Но я устояла.

И совершила другой промах.

Потрясая перед моим носом дополнениями к должностной инструкции, Данил требовал от меня подписания каких-то там политики безопасности. Глаза слипались от двухнедельного недосыпа, и я, наплевав на всё на своё решение десять раз перечитывать всё, что подписываю из рук Данила, просто подмахнула стопку документов.

В том числе и заявление в ЗАГС.

Когда оно пошло в ход, я только изумлялась: почему просто нельзя сделать предложение руки и чего там мне ещё полагалось, насчет сердца я не обольщалась? Я бы не отказалась точно.

Уже потом я долго смеялась, вспоминая, как вялая допытывалась у него тогда:

— Что же это за политики безопасности?

— Я оберегаю свою собственность, — нервно огрызался он, вытаскивая у меня каждый следующий лист практически из-под ручки.

Предложение мне, правда, сделали и очень романтичное. В стиле Староверова.

Он снял тот самый ресторан, в котором мы познакомились, и воссоздал тот день и ту ночь, а проснулась я уже с кольцом на пальце.

— Я это… пойду позвоню тёте Виолетте, — быстро линяет малец.

— Они там опять всю ночь рубиться будут? — морщусь я.

— Даже не сомневаюсь, — кивает Данил.

Ви, после обучения осевшая за границей и вышедшая замуж за своего Грега, — большой любитель компьютерных игр. В отличие от меня. И за это она очень ценится моим сыном.

Впрочем, у неё много свободного времени. Богатая наследница, как никак.

Для того, чтобы пойти по стопам отца, официально мне пришлось в свою долю уступить в пользу Ви, так как Данил категорически отказался её принимать.

— Чего это ты на меня так смотришь? — подозрительно спрашиваю я мужа, когда Юрка скрывается на втором этаже.

— Дочку хочу.

Опачки!

— Прямо сейчас?

— Ага, — Данил оглядывает меня плотоядно.

И я вспоминаю, как был зачат Юрка.

Тогда Данил тоже воссоздал вечер нашего возвращения домой после ареста Казимирова. Как и обещал, он оставил на мне одно лишь колье. И набросился на меня еще в гараже, а закончили мы все в бассейне. И в тот раз вода не показалось мне холодной.

Вот и сейчас меня бросает в жар.

— Форму не снимай, майор, — требует Данил расстегивая пуговицы на манжетах. — Разомкнуть строй. Кругом.