— Что? Да вы охуели? Вы притащили наркоту ко мне в дом? Чья, блядь, это светлая идея?

— Пантелеев предложил, я согласился, — Андрея почти не слышно. — Но как только гости разъедутся, мы все исправим…

Вдруг шаги раздаются совсем близко к смежной двери, и я пулей встаю так, что, если ее открыть, она меня заслонит. Но дверь не открывается, а наоборот захлопывается. Я еще секунду стою, задержав дыхание, а потом на выдохе сползаю вниз по стене на пол. Мата Хари сраная! Чуть не попалась!

Голоса становятся глуше, и на диктофон можно больше не рассчитывать. Это все же не профессиональная аппаратура. Отчим в чем-то был прав. Работая в «Старз», глупо не использовать ее продукцию, но я — хреновый и совершенно неподготовленный шпион. И сдается мне, Староверов меня по головке не погладит.

Слышно плохо, но то, что планируют эти двое, заставляют мои волосы шевелиться на голове.

На четвереньках я добираюсь до двери из библиотеки.

В ушах шумит, зрение тоннельное, и колье с каждым движением тяжело шлепается о грудную клетку.

Выбравшись в коридор, я дышу как загнанная лошадь, и прежде чем найти Ви и вцепиться в нее, я заглядываю в уборную поплескать себе в лицо холодной водичкой. Искренне радуюсь, что из-за то, до чего довел меня Данил перед выходом, я ограничилась минимальным макияжем, так как руки меня не слушались.

Приведя себя в порядок, я отправляюсь на поиски сестры, мне везет, и я обнаруживаю ее практически сразу и в компании Староверова. Мама куда-то отлучилась, но, может, оно и к лучшему. Ей такое слышать совсем ни к чему.

— Данил, ничего не пей! — выхватываю я у него из рук фужер.

Ви косится на меня недоуменно. Староверов соображает быстрее.

— Я с этим бокалом хожу с того момента, как вышел от Казимирова, — успокаивает он меня, но смотрит вопросительно.

— И ты тоже клювом не щелкай, — дергаю я сестру и объясняю Данилу: — АВ и его ушлепок придумали план, как нейтрализовать тебя, чтобы все-таки подбросить тебе наркоту, да и еще и получить возможность тебя шантажировать.

— Каким же образом? — поднимает брови Староверов. И мне хочется дать ему затрещину. Самодовольный индюк! Ведь мог попасться, как миленький!

— Партия, которой они планировали тебя подставить, где-то здесь. Чтобы провернуть все уже сегодня и не дать тебе возможности что-то предпринять, они хотят тебе что-то подсыпать. Тебе и Ви. И выставить все так, будто ты ее пытался изнасиловать. Она несовершеннолетняя, Данил. Даже без заявы в ментуру, он может испортить тебе жизнь.

— Вика, милая, мне очень приятно, что ты обо мне волнуешься. Но в доме Казимирова я не стал бы пить или есть, что попало, — укоризненно говорит мне Староверов. — Этот фужер я взял из рук Тины. А что касается партии… То я в курсе. Более того, с моей подачи Пантелеев это Андрею и предложил.

— Кто такой Пантелеев? — влезает Ви, когда я уже забываю, что она тоже греет уши. С другой стороны, это и ее касается.

— А это, Ви, мой сотрудник, тот самый доверенный человек в службе безопасности.

Все-то у этого засранца продумано. Все-то просчитано. Одна я, как дура, волнуюсь!

— Ты обещал мне все рассказывать! — шиплю я.

— Я просто забыл, — безмятежно отвечает Данил.

— Я тебя убью, — обещаю ему я.

— Однажды доконаешь, — соглашается Староверов. — А сейчас посмотри вправо.

Я поворачиваю голову, и вижу, как по лестнице, ведущей со второго этажа, спускаются отчим и Гордеев. И если Ящер выглядит умиротворенным и даже довольным, то лицо АВ отличается белизной.

— Что? Что там произошло? — пытаю я Данила. — Почему я ничего не знаю? Мы все? Победили?

— Еще нет, — усмехается Староверов. — Только что твой отчим попытался предложить Денису сотрудничество. А Гордеев его разочаровал.

Разочаровал? Да Казимиров если не напуган, то близко к тому.

— Если ты мне не расскажешь, в чем дело, я вернусь жить домой!

— Растешь, — уважительно присвистывает гадский босс.

— Да колись уже! — не выдерживает Виолетта. — А то мы только стрессанули и не получили никакого удовольствия от всей вашей аферы!

— Гордеев, как обещал на нашей встрече, поднял свои связи и разузнал, на чем наш дорогой АВ заработал свое состояние. Вот об этом ему Ящер и напомнил. Сейчас Казимиров на крючке, потому что, если всплывет, что он во время работы в Департаменте продавал налево оружие, предназначенное для наших в Чечне, налево, полетит много голов. И чтобы себя обезопасить, его просто зачистят первым. При малейшем риске, что эта инфа увидит свет. Вот он и наложил в штанишки.

— Все? Он больше к нам не полезет? — спрашиваю я с надеждой. — Маме бы с ним без проволочек с его стороны развестись. Кажется, она созрела.

— Ну да, как же. Захочет он упустить шанс все же найти папино наследство! — недоверчиво хмыкает Ви. — Тем более сейчас, когда очевидно, что путь в высшие эшелоны ему закрыт. Он-то небось себя уже президентов представлял, лет эдак через пятнадцать.

— Еще не все. Но после финального штриха не полезет он к вам точно, — уверенно говорит Данил. — А увидеть завершение спектакля мы можем уже минут через пять. Предлагаю пройти вслед за нашей парочкой.

И мы с самым незаинтересованным видом двигаемся через главный зал, полный гостей, к выходу из дома, где уже скрылись спокойный Гордеев и дерганный Казимиров.

А на террасе нас ждало потрясающее зрелище.

Крайне греющее мою душу.

Я может и смогу забыть все, что заставила меня пережить эта скотина, но простить точно не смогу.

На самом освещенном месте подъездной дорожки припаркован настоящий монстр. Внедорожник всем внедорожникам, к капоту которого прислонился огромный викинг, флегматично следящий за тем, как парни в форме методично обыскивают сарай для садового инвентаря.

Рядом с ним стоит не настолько высокий, но в плечах немного пошире, молодой мужчина, в которого я почти влюбляюсь, потому что он держит за шкирятник Андрея со скованными за спиной руками.

Белый как мел отчим взирает на то, как парни, скорее всего, из СОБРа и еще какие-то, но с собаками, таскают из сарая крайне узнаваемые брикеты.

А главное, все в такой тишине…

Под доносящийся из раскрытых окон нежный вальс.

Капец. Сюр какой-то! Но мне нравится.

Данил подводит нас с Ви к отчиму.

— Все еще кажется, что умнее остальных? — спрашивает он его насмешливо, окидывая брезгливым взглядом. — Лариска — дура, что с тобой связалась, надеясь дождаться твоего развода и выскочить замуж. Жадная, ты