Шрифт:
Закладка:
Этот город, точнее эта страна, одновременно сильно импонировали и так же сильно отталкивали меня. Идеальный порядок и чистота, продуманность во всем, и вместе с тем отсутствие… жизни? В Париже за время такой короткой прогулки я бы встретил десятки целующихся парочек в парках, уличных музыкантов, компании молодежи, а тут даже вездесущего шума от смеха и плача детей, казалось, не было. Почему-то Германия ассоциировалось у меня даже не с серым, а с коричневым цветом. Ни черное и не белое, но и не бесцветное, а что-то непонятное.
Но у каждой монеты есть две стороны. В том же Париже меня бы попытались обокрасть раз десять за такое же время. А тут преступности, кажется, вообще не было. Точнее все преступники уже давно служили человечеству в цитаделях.
Наверное, у каждого человека остаются свои впечатления от страны, и все зависит от компании и от контекста. В любом случае я даже не могу вспомнить хоть что-то значимое до того момента, как добрался до границы на реке Нейсе опять же на общественном транспорте.
Тут опять-таки разница в заявлениях и в поведении разительно отличалась. На международной арене король Германии обвинял Польских экстремистов чуть ли ни за каждый град, который испортил урожай в этом году. На деле, на мосту стояли огромные пробки, ведь между двумя странами, если разрозненные баронства можно назвать страной, шла активная торговля всем чем только можно и нельзя.
Вот тут уже я паспортный контроль проходить не имел никакого желания. По этой реке можно сказать проходили границы современной цивилизации и начинались земли беспредела. По ту сторону ходили люди с оружием и досматривали любого, кто казался им хоть немного подозрительным. И досмотр этот проводился прямо на месте, не сдерживаемая никакими рамками приличия.
В отличии от многих находившихся тут, я четко видел то, что происходило на Польской стороне. Все-таки столько раз экспериментируя над своими глазами, я был бы самым настоящим дебилом, если бы не прикрутил к ним функцию бинокля.
Не скажу, что у меня вместо глаз были прям телескопы, что видят кратеры на Марсе, но и слабым мое зрение назвать было бы тупо.
Суть в том, что на моих глазах эти ублюдки заставили молодую парочку раздеться до гола, а потом проверяли все их отверстия видимо на наличие контрабанды. И тут суть не в самом поступке, а в способе.
Наверняка было много ушлых личностей, и тут уже пол и возраст не имеют особого значения, которые проводили все что только можно в самых неожиданных местах организма. Но ведь можно же было проверять молодую девчушку или паренька в закрытом помещении и чуть помягче, а не раздвигая половые губы дулом автомата и просвечивая фонариком?
Короче для меня это стало очень хорошей иллюстрацией, чего можно ожидать если не во всей Польше, то по крайней мере на землях пана, чье имя я бы не выговорил даже при всем желании. Там было одно сплошное нагромождения букв П, Ш и Ж, обильно приправленное твердым знаком в самых неожиданных местах, от чего мог произойти эпилептический припадок у человека со слабой психикой.
Вместо этого я применил свой самый полезный навык, то есть телепорт, и просто оказался на двадцать километров восточнее от этого места, прямо посреди поля. Благо что урожай еще не поспел, и на полях не работали крестьяне.
Может возникнуть довольно простой вопрос — а почему я сделал такой крюк и не телепортировался прям с территории РИ? Тут все просто. Лимит моего прыжка составляет сорок с мелочью километров.
Однако после такого прыжка с максимальной дальностью, я оставался без маны. А мое тело все еще не принадлежало мне на все сто процентов, так что в случае чего моим единственным шансом был левый глаз, который в свою очередь жрет ману как ни в себя.
Добавляем ко всему вышеперечисленному тот факт, что с восточной стороны серая зона боевых действий, которые вроде как заморожены, а по факту идет постоянная перестрелка, намного шире. Выходит, я мог оказаться в стане врагов, в полу инвалидном состоянии и без маны.
Такой риск был глупым и ненужным, так что я предпочел безопасно прокатиться до Германии и зайти в страну с этой стороны.
Свое местоположение я знал. Я находился чуть западнее города Любань, в то время как мне нужно было попасть в небольшой городок в сто пятидесяти километрах от этого места, где проживал один из стрелков.
Согласно данным моих аналитиков, именно оттуда я должен был начать свои поиски, для выхода на верхушку всей этой веселой братии. Цель была не просто в том, чтобы по древнейшему принципу «зуб за зуб» вырезать семьи убийц. Хотя это тоже было в моих планах без сомнения.
Я хотел узнать в какой именно организации они состояли, каким панам служили, кто финансировал и наверняка все еще финансирует эти движения. А после, думаю даже не стоит упоминать, как именно я бы поступил со всеми виновными.
К моему большому сожалению, Ушаковых я не смог бы найти ни при каких раскладах. Ни один дегенерат не стал бы оставлять этих придурков в живых. У них ведь был негатрум, лишь малую часть которой использовали против меня. Это означает что остальная часть, а это больше сотни граммов, находились у кого-то в загашнике. И если этот кто-то не венценосная особа, то только за знание об этом за его головой началась бы такая охота, что…
Так что любой, кто бы не стал бенефициаром этого масштабного действия, не стал бы оставлять в живых таких опасных свидетелей. Это без вариантов в любом случае.
Прямо на поле я сел в позу для медитаций и начал восполнять свой резерв, а потом сделал еще один прыжок, оказавшись в лесу, и вновь по кругу. Не самый быстрый способ передвижения, учитывая, что я использовал только пятьдесят процентов своего резерва, но и не самый медленный.
Я как раз отдыхал и набирался сил в какой-то роще, когда мне позвонила мама.
— Как ты Александр?
— Уже на месте. Все нормально?
— Если не считаться со всеми странностями от твоих ребят, то все пока нормально.
— Какие именно странности?
— Первый, третий и седьмой днями напролет в своих комнатах разговаривают сами с собой. Когда я спросил, с кем они разговаривают, мне ответили, что им шепчет бездна.
— Ага. Бездне нечего делать, кроме как шептать трем дебилам. Это скорее какой-нибудь тентакль развлекается. Не
