Шрифт:
Закладка:
Отдел образования упорно отказывался вступать с ними в диалог. А воспитанники, несмотря ни на что, каждое утро собирались под тентом. Для тех, кто жил далеко, пастор Чхве Ёхан соорудил времянку во дворе церкви, где ребят устраивали на ночлег и организовывали питание.
В импровизированном палаточном классе висела доска, начались занятия. Первый урок — «Сексуальное просвещение», второй — «Принципы демократии»… И хотя ветер постепенно холодал, под тентом было жарко от прений и дискуссий. Детский смех звучал гораздо чаще, чем в пору их проживания в интернате, и все они делали сообща — даже тарелку лапши делили по-братски. Кан Инхо знакомил детей с творчеством Поля Элюара, Жака Превера и Пэк Сока.
Как-то утром передали прогноз погоды: к ночи температура воздуха резко упадет, в горных районах ожидаются первые заморозки. А под вечер приехала жена Кан Инхо. После последнего их разговора два месяца назад она старательно избегала контактов с ним и звонила лишь дважды: однажды ей понадобилась его печать для получения сертификата подлинности, в другой раз она сообщила, что на семьдесят лет отцу вместо традиционного праздника решили подарить путешествие.
От долгой поездки Сэми сморил сон. Кан Инхо, взвалив ее на спину — за время, что они не виделись, дочка заметно потяжелела, — стал подниматься по лестнице в дом. Жена, поколебавшись, медленно последовала за ним.
Когда они зашли в квартиру и сели напротив друг друга, жена тихо сказала:
— Давно не виделись. Ты, похоже, нечасто бываешь дома. В квартире стыло.
Она не ошиблась. Хотя в палатке никто не ночевал, по ночам нужно было присматривать за ней, и это в основном легло на плечи Кан Инхо, так как он не был обременен семьей.
— Я виноват перед тобой…
Он схватился за сигареты, однако, оглянувшись на спящую Сэми, снова убрал их во внутренний карман.
— Правда? — недоверчиво спросила жена.
Немного подумав, он заговорил:
— Да, перед тобой и перед Сэми… Тебе пришлось нелегко из-за этих дурацких слухов.
Жена хранила молчание. Они напоминали супругов, что давно развелись. Наконец жена заговорила:
— У меня есть дальний родственник. Троюродный брат, что ли. Не важно. Это родня с маминой стороны, поэтому с детства мы были довольно дружны. Сразу после армии он уехал в Америку и, похоже, немало преуспел. Недавно, впервые за десять лет, он приехал в Корею, и мы встретились. Он собирается открыть завод сумок в Китае, а для этого требуется образовать юридическое лицо в Корее. — Жена снова подняла на него глаза. И продолжила негромко, но с уверенностью, как человек, много размышлявший о чем-то: — В общем, нужен корейский управляющий. И чтобы был опыт работы в Китае… Так вот брат попросил с тобой встретиться. Через четыре дня он возвращается в Америку, а до этого нужно определиться. Времени в обрез, поэтому я и приехала.
Вместо ответа Кан Инхо опустил глаза.
Когда они легли в постель, завибрировал его сотовый. Он поднес его к глазам. На экране высветилось имя Со Юджин. Он почувствовал, как напряглась жена, увидев, от кого звонок. Он нажал кнопку «отклонить вызов» и хотел повернуться лицом к жене, но телефон снова завибрировал. Снова Со Юджин. Его это несколько раздосадовало и одновременно встревожило: мало ли что случилось? Но жена прикрыла телефон ладонью. В ее глазах светилась просьба. А кроме того, предупреждение: если снова отвернешься от меня, наши отношения усложнятся еще больше. Он отложил телефон. А после очередного звонка и вовсе отключил. И ощутил, как наконец расслабились напряженные плечи жены.
Он повернулся на бок и осторожно положил руку ей на грудь. На удивление, она не оттолкнула его. От ее тела, такого привычного и родного, исходило тепло. Накрыв ее собой, он осознал, как же он стосковался по ней, и жена, видно, тоже. Слова были не нужны. Их влажные ладони встретились под одеялом, пальцы переплелись.
— Поедем завтра в Сеул? Я ждала тебя, как только узнала об увольнении. Что мешало тебе вернуться? — сонно пробормотала жена.
Для нее их соитие вернуло все на свои места. Он не ответил. Перед глазами во мраке ярко и отчетливо высветились лица Со Юджин, Ёнду, Юри и Минсу. Они мерцали, словно сигнальные огни далекого маяка.
— Ну же, обещай! Ради нашей Сэми! Милый мой Инхо, — канючила жена, обвив обнаженными руками его шею. Когда ее нежная кожа коснулась его загрубевшего лица, он ощутил слабый аромат детской пудры.
— Ладно, давай поспим для начала, а завтра решим, хорошо? Поговорим завтра.
— Не-ет. Пообещай сейчас. А то я не усну, — ребячливо заупрямилась жена, как когда-то давно, в самом начале их отношений. Похоже, все стало как прежде, как было до его приезда в Муджин.
Жена убрала руки с его шеи и внезапно рассмеялась:
— Я и представить не могла, что ты станешь борцом за права. Ты же сам не очень-то жаловал таких людей. Говорил, это безответственно по отношению к родным детям.
— Ты устала с дороги, поспи хоть немного. Я пойду покурю.
Легонько чмокнув ее в лоб, он взял сотовый и вышел на балкон.
— Давай и с куревом уже завязывай. Я нашла хорошую клинику традиционной медицины, там отлично ставят иголки для избавления от никотиновой зависимости.
В ее голосе звучали резкие нотки. Он закрыл дверь балкона, чтобы не слышать, и закурил. И неожиданно для самого себя посмотрел вверх, на окна Со Юджин. В ее квартире было темно. Интересно, где она сейчас? Выпуская длинную струйку дыма, он включил сотовый. Телефон вздрогнул и выпустил пулеметную очередь вибраций, каждый раз сообщая о пропущенных вызовах: на экране высвечивались имена Со Юджин, пастора Чхве Ёхана и коллег преподавателей, значок непрочитанных сообщений.
«По слухам, завтра на рассвете нашу палатку собираются демонтировать. Прошу всех собраться. Давайте отстоим наш оплот! Требуется ваша помощь!»
Он набрал Со Юджин. Из трубки полилась песня:
Прислушиваясь к словам, он вспомнил ту ночь. И те странные встречи: с проституткой, с выжившей из ума старухой, с желторотыми хулиганами на мотоциклах…
— Ой! Прости, ради бога, что мешаю. Я понимаю, вы с женой долго не виделись, но завтра на рассвете в связи с торжественным празднованием годовщины муджинского движения за демократию собираются снести наш лагерь. И поручено это не полиции, а команде, специализирующейся на демонтаже. Ты же в курсе, как варварски они себя ведут? Все, кто разошелся по домам, возвращаются обратно. Учителя пытались отговорить детей, но те ни в какую: упорствуют, что будут вместе отстаивать палатку. Но мужских рук нам явно не хватает. Так что нам без тебя не обойтись. Если честно, я тоже с таким впервые сталкиваюсь…
