Шрифт:
Закладка:
Сказать по правде, участникам самой TAG это тоже отчасти казалось переходом на темную сторону. Раньше они были вне структур власти, а теперь должны были оказаться внутри — и в результате частично жертвовали своей идеологической чистотой. «Я знал, что у нас никогда больше не будет такой чистой и яростной уверенности в своей правоте, потому что мы собираемся принимать участие в некоторых вещах, происходящих на самом деле, а значит, нести за них больше ответственности», — писал Харрингтон[229].
Готовность пожертвовать идеологической чистотой окупилась. «Ученые-непрофессионалы» приобрели такие глубокие познания о борьбе со СПИДом и передовых разработках в этой области, что вскоре ученые из NIH начали к ним прислушиваться и принимать их предложения всерьез. В частности, активисты предложили новый тип клинических испытаний — «широкомасштабное простое испытание», обнаруженное активистом по имени Спенсер Кокс при изучении дизайна клинических исследований. При достаточно большом количестве пациентов такое испытание помогало быстрее оценить эффективность лекарства — за месяцы, а не годы — не в ущерб точности.
Поскольку теперь к активистам прислушивалось и Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA), им удалось убедить представителя FDA передать новый дизайн исследования фармацевтическим компаниям, которые, в свою очередь, согласились применить модифицированный дизайн Кокса для испытания новейшей партии лекарств от СПИДа.
Результаты были объявлены на медицинской конференции в январе 1996 года. Они всех потрясли. Одно из лекарств позволяло удерживать вирусную нагрузку пациента на таком низком уровне, что вирус даже не удавалось обнаружить, на срок до двух лет. Другое лекарство снижало смертность вдвое. В совокупности они означали отсрочку смертного приговора для носителей ВИЧ. Спенсер Кокс сидел в зале, смотрел на слайд с результатами и плакал. «Мы победили, — сказал он. — Мы будем жить»[230]. За следующие два года смертность от СПИДа в Соединенных Штатах упала на 60 %. Борьба еще далеко не кончилась, но воды потопа наконец пошли на спад.
Сотрудничество с правительственными исследовательскими учреждениями — вот что в конце концов позволило остановить эпидемию СПИДа. Но не позволять своей идентичности раздуваться не значит все время предпочитать сотрудничество протесту. Ранние скандальные демонстрации активистов сыграли важнейшую роль: они довели до сведения широкой публики проблему СПИДа и вынудили правительство направить ресурсы на борьбу с этой болезнью. Чтобы активизм был действенным, активист должен понимать, когда эффективнее сотрудничество, а когда — протест, но каждый случай требует индивидуального решения.
Только не давая своей идентичности раздуваться, можно сохранить способность принимать максимально обоснованные решения. Это не одолжение другим людям, которое вы делаете, чтобы показаться вежливым или добропорядочным. Не давая своей идентичности раздуваться, вы оказываете услугу в первую очередь себе, сохраняя гибкость ума, не скованную идеологическими кандалами, и свободу следовать за фактами, куда бы они ни привели.
Как-то ночью, в 1970 году, Сьюзен Блэкмор обнаружила, что висит под потолком и смотрит сверху на собственное тело.
Блэкмор только что поступила в Оксфордский университет, чтобы изучать психологию и физиологию. Как многие первокурсники, она экспериментировала с наркотиками и решила, что они расширяют сознание. Но именно этот трип, в ходе которого Блэкмор ощутила, как ее сознание покидает тело, взмывает к потолку, а потом облетает мир, изменил ее жизнь.
Блэкмор решила, что это могло быть только паранормальным явлением — доказательством того, что во вселенной и в человеческом сознании много такого, что и не снилось официальной науке. Она решила переключиться на изучение парапсихологии и найти научное доказательство паранормальных явлений, в реальность которых теперь верила[231].
Блэкмор поступила в аспирантуру и много лет занималась экспериментами. Она проводила опыты, стараясь обнаружить телепатию, прекогницию, ясновидение. В ее экспериментах участвовали другие студенты и аспиранты; пары близнецов; маленькие дети. Она научилась гадать по картам таро. Но почти все эксперименты оканчивались ничем: их результаты можно было объяснить случайностью.
В редких случаях, когда эксперименты Блэкмор давали значительные результаты, она приходила в волнение. Но затем, «как положено ученому, — вспоминает сама Блэкмор, — я повторяла эксперименты, проверяла их на возможные ошибки, пересчитывала статистику и меняла условия, и каждый раз обнаруживала ошибку или снова получала результаты, неотличимые от случайности». В конце концов она была вынуждена взглянуть правде в глаза: может быть, она с самого начала заблуждалась и паранормальных явлений на самом деле не существует.
Это была горькая правда, особенно если учесть, что к этому времени вся идентичность Блэкмор строилась вокруг ее веры в паранормальные явления. Блэкмор прошла обучение как ведьма, посещала церкви спиритуалистов, одевалась по моде нью-эйдж, гадала на картах таро и охотилась за привидениями. Ее друзья не могли поверить, что она всерьез готова переметнуться в лагерь скептиков. Племенное сознание давило на Блэкмор, заставляя ее верить по-прежнему.
«Но в глубине души, — рассказывает Блэкмор, — я была ученым и осталась им. Полученные результаты сообщали очень громко и отчетливо: я ошибалась!»
Зеркально перевернем сценарий идентичности
Идентичность Блэкмор как человека, верящего в паранормальные явления, мешала ей «перековаться», однако в конце концов ей это удалось. Все потому, что вера в паранормальное была не единственным источником идентичности Блэкмор. Ее вторая идентичность, достаточно сильная, чтобы противостоять первой, — искательница истины. Блэкмор гордилась тем, что тщательно рассматривает и взвешивает выводы, перепроверяет результаты и в конце концов верит фактам.
Эта тема часто возникает среди людей, умеющих взглянуть неприятной правде в глаза, изменить мнение, воспринять критику и выслушать оппонента. Мышление разведчика для них не тяжкий труд, выполняемый с отвращением, — это глубоко прочувствованная личная ценность, предмет гордости.
На протяжении последних двух глав мы видели, как идентичность мешает вырабатывать взгляд разведчика. Когда человек нацепляет на себя ярлык, например «феминист» или «оптимист», это незаметно влияет на его мышление и поведение, заставляет верить в определенные вещи и отстаивать определенные позиции независимо от их истинности. В этой главе я расскажу, как заставить идентичность работать на себя, а не против, зеркально перевернув сценарий и сделав мировоззрение разведчика частью своей идентичности.
