Альвхейм строился кольцами вокруг императорского дворца, ныне ставшего музейным комплексом.

Я жила и работала в «каменном кольце», заселенном преимущественно людьми и гномами, и редко выбиралась за его пределы. Так что теперь пользовалась возможностью полюбоваться на «деревянное кольцо», которое радовало взгляд резными и расписными постройками в окружении чудесных парков, и «хрустальное кольцо», на холмах, где тысячи солнечных зайчиков играли в салочки среди эльфийских дворцов.

От чудесного зрелища меня отвлекла трель из недр сумочки. Главное, не забыть потом отключить мобильный - мало что так бесит судью, как звонок посреди заседания.

Звонки и поздравления сыпались, как конфетти. Мама с папой (здоровья и долгожданных внуков), младший брат (счастья в личной жизни), прочие родственники (мужа и детишек), знакомые (успехов, богатства, хорошего мужа). Да что ты будешь делать!

Когда телефон затрезвонил в очередной раз, я хмыкнула и сказала в трубку:

- Не смей желать мне мужа и детишек! Только не ты.

Таксист с интересом покосился на меня в зеркало, а подруга хохотнула.

- Что, достали?

- Еще как, - вздохнула я. - Ну скажи, какое дело двоюродной тетке до моей личной жизни? Ладно ещё родители. А все прочие?

- Ну-у-у-у, - протянула Вера несколько виновато. - Вообще-то у тебя там и впрямь ожидаются некоторые изменения...

Я застонала и откинула голову на сиденье.

Слова родни можно было пропустить мимо ушей, как и дружеское похлопывание по плечу «ты ещё встретишь того самого, единственного!..», а вот от Веры отмахнуться сложней. Формально она была скромной гадалкой, но при желании могла бы стать вельвой - видящей - и притом не из последних.

- И кто на этот раз свалится на мою голову? - спросила я обреченно и помассировала виски.

- Почему сразу на голову? - развеселилась подруга. - Обычно мужчины интересуются другими частями тела.

- Потому что сначала они интересуются этими самыми частями, - ответила я хмуро. - А потом начинают любить мне мозг!

- Значит, ты выбираешь неправильных мужчин.

Составить анкету, что ли? Пол, возраст, вес, раса, характер, что там ещё обычно пишут? И отправить с нарочным в Асгард . То-то Фрейя, богиня любви, посмеется! А потом исполнит - в точности, но так, что я взвою. Боги любят такие шутки.

- Какие попадаются, - вздохнула я. - Ладно, Вер, спасибо. Я приняла к сведению.

- Я же не потому звонила! - спохватилась она. - Ты сегодня все равно на работе, так?

Уж такие мелочи Вера могла рассмотреть, не напрягаясь.

- Пришлось.

- Можешь заглянуть вечером к моим знакомым? Часов в шесть? - попросила она и добавила, прежде чем я успела открыть рот: - Знаю- знаю. Выезд на дом не предусмотрен, ты принимаешь клиентов только в офисе. Но можешь ведь сделать исключение?

- Зачем? - устало вздохнула я. - Твои знакомые никак не могут выделить полчаса, чтобы выбраться ко мне на прием?

- Я просто хочу, чтобы ты посмотрела на него собственными глазами.

- На кого? - уточнила я подозрительно. Неужели Вера тоже вздумала мне кого-то сватать?

- На призрака, конечно! - ответила она легко. - Извини, сейчас придет один скандальный тип... Я тебе перезвоню. Еще раз с днем рождения!

И повесила трубку.

Я посмотрела на умолкший телефон, вздохнула и обреченно дописала в ежедневник: «18-00, встреча со знакомым В.»

Надо же посмотреть, что там за призрак!

***

Денек выдался не из легких. Судья зверствовала, клиенты ныли, лектор нудно зачитывал с листочка о понятии и видах преступлений, как будто послушать его собрались зеленые студенты, а не практикующие адвокаты. Еще и организм недвусмысленно намекал на некоторые особенности женской физиологии, так что хотелось шоколадку, поплакать и на ручки.

Вечером пришлось тащиться к знакомым Веры. Соблазн отбрехаться - мол, дела задержали - я мужественно подавила. Вера не стала бы просить просто так.

По указанному адресу оказался старый одноэтажный дом с претензией на изысканность. За высоким забором мало что можно было разглядеть, но резные наличники, витражи и декоративные фигуры под крышей говорили сами за себя.

Я поискала звонок, но нашла только кованый молоток на толстой цепи. хоть кричать: «хозяева, откройте!» не придется, уже хорошо.

Где-то за домом вдруг натужно взвыла пила, заставив меня выронить уже занесенный молоток.

- Ах, это невыносимо! - воскликнул приятный женский голос за воротами.

Я кашлянула и попросила громко:

- Откройте, пожалуйста! Это адвокат Орлова.

- Адвокат? - поразилась незнакомка. - Дама? Одна эриль , вторая адвокат... Куда катится мир...

Пила вновь взвизгнула, очень в тему.

Я философски пожала плечами. Не скажешь ведь, что к Рагнареку - он уже случился почти триста лет назад. Нового конца света пока не предвидится.

- И по какому же вы поводу, позвольте спросить? - осведомилась дама, помолчав.

Пила умолкла, зато раздался стук топора.

Я хмыкнула.

- Мы так и будем разговаривать через калитку?

- Не вижу смысла вас пускать! - голос незнакомки посуровел. - Уходите, в вашем присутствии нет нужды.

- Уверены? - переспросила я и поежилась. На улице потеплело, но все-таки не май месяц. - Адвокат иногда нужен всем... даже призракам.

- Откуда вы?.. - поразилась она.

Тоже мне, ребус. Вера не стала бы посылать меня в духе «иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Следовательно, хозяева дома меня ждут.

Для незнакомки же мое появление стало явным сюрпризом, причем сюрпризом неприятным. К тому же она даже не пыталась отпереть замки или, на худой конец, выглянуть. И некоторая архаичность речи в это тоже вполне укладывалась...

Не знаю, до чего бы мы договорились, но в этот момент хлопнула дверь и звонкий женский голос прокричал:

- Не уходите! Пожалуйста. Мы вас ждем!

Призрак издал нечто похожее на: «Пф-ф-ф!»

Что-то мне подсказывало, что отношения между хозяевами и... потусторонней жиличкой, так скажем, - не сложились.

Торопливые шаги, лязг засова - и совсем молоденькая девчонка, лет двадцати от силы - распахнула калитку.

- Здравствуйте! - выпалила она, таращась на меня круглыми голубыми глазами, и спросила с надеждой: - Вы - госпожа Орлова, да?

На плечах у нее - наскоро наброшенная на тонкий халатик шуба, на ногах - пушистые тапочки. Мне даже смотреть на нее было зябко!

- Она самая, - вздохнула я, вновь поежилась на ветру и намекнула: - Можно войти?

- Ой, простите! - Она густо покраснела и попятилась,