Шрифт:
Закладка:
На картонке я нарисовал крупную цифру один на одной стороне, и соответственно двойку на обратной и привлёк к процедуре девочку Леночку.
— Будешь выходить перед началом каждого раунда с высоко поднятой картонкой, — объяснил я ей задачу, — и громко объявлять номер раунда… да, а ещё раньше, когда мы на ринг выползем, можно и каждого соперника объявить — справишься?
— Ну-ка поподробнее объясни, — потребовала она, — а то не очень понятно.
— Да господи ты боже мой, — отвечал я, — берёшь в руку воображаемый микрофон и громким отчётливым голосом говоришь «Ladies and gentlemen. Viktor Malov is in the red corner of the ring, Igor Akhundov is in the blue corner of the ring. Meet them».
— А если по-русски?
— «Девчонки и ребята! В красном углу ринга Виктор Малов, в синем углу Игорь Ахундов. Встречайте!» Причём всё это можно разукрасить интонациями…
— Это как?
— Гласные немного протянуть — не встречайте, а встреееечаааайте! И чтоб ударение к концу слова повышалось. Понятно?
— Боюсь, не справлюсь я с этим заданием, — не на шутку разволновалась Лена.
— Да брось ты, справишься, всё равно все парни будут на твои ноги смотреть, а слова фоном пойдут…
— Ты думаешь?
— Уверен.
— Хорошо, уговорил… я пойду парадный сарафан тогда надену и ресницы намажу…
— Не помешает, — согласился с этой идеей я.
И она мигом ускакала, только песчаная пыль на её месте осталась клубиться — вот нравятся мне такие понятливые и шустрые. А Колька, маячивший неподалёку, подошёл и подал вдруг ещё одну идею:
— Слушай, раз у вас спортивное соревнование ожидается, то судья же нужен… ну или арбитр, на соревнованиях они всё время перед глазами маячат — следить чтоб за правилами и всё такое…
— Чёрт, забыл я про это дело, — в сердцах высказался я, — может ты судьёй поработаешь?
— Не, я не могу, я же лицо заинтересованное, твой дружбан как-никак. Нужен кто-то нейтральный…
— Надо этого тогда привлечь… ну который запоминает всё вместо физрука.
— Старова что ли? Да, наверно пойдёт — я пойду поговорю с ним, а ты пока народ собирай, — сказал мне Колька и отчалил в направлении столовки.
* * *
Через полчасика народ по большей части собрался — не все, конечно, обитатели нашего дебаркадера собрались возле моего импровизированного ринга, но половина-то точно, слухи о том, как задрота Малова хотят проучить реальные пацаны, сыграли свою роль. Да и делать-то, если честно, в нашем лагере по вечерам нечего, танцы только по выходным, телевизор сломался в первый же день после нашего заезда, до кинотеатра пилить пешком больше часа, к тому же по дороге надо как-то преодолеть глубокий и широкий канал. А тут какое-никакое развлечение. Я одолжил у одного парня красивые синие трусы с майкой, на которых было написано «Трудовые резервы», а кисти забинтовал бинтиком, одолженном в лагерной аптечке, так что был полностью готов к подвигам.
— Ну чо, Мальчик, — начал угрожающим тоном предстартовые запугивания Бобиков, — ты допрыгался, ща я тя убивать буду.
Психологическое давление походу он на меня таким образом оказывал, надо ж, какой грамотный пацан… надо отвечать.
— Ты, х…й, полезай в корзинку, — ответил я ему его же любимыми словами, — если хочешь яйца в целости сохранить.
— Ах ты блять, — он покраснел, сжал кулаки и попёр на меня, как трактор «Кировец» по целине.
— Стоп-стоп-стоп, — притормозил его я, — мы ещё не в ринге, щас перелезем через канаты, тогда можешь бить, а до канатов это не по правилам.
Стоявшие неподалёку Ахундов с Босым молча наблюдали за нашей перепалкой и ни во что не вмешивались, но я мельком заметил некоторую растерянность на их лицах — ну ещё бы, маленький пушистый хомячок вдруг взбунтовался и попёр на матёрых пустынных койотов, это ни в какие рамки не укладывалось. А если он взбесился, этот вопрос явственно проступал у каждого из них, потому что они были несколько умнее отморозка Бобикова. А этот Боб никакими посторонними вопросами не задавался, он просто хотел забить меня до полусмерти, чтоб я больше не выступал.
А тут и Лена подошла, действительно в новом красивом платье (по её мнению — по мне так лучше, чем купальник, на ней ничего не сидело) и с накрашенными ресницами и губами. Я сунул ей в руки картонку и сказал, чтоб действовала по утверждённому сценарию.
— Друзья, — сразу понесла она отсебятину, ну и ладно, — у нас сегодня необычное соревнование — бой без правил наших отрядников. Можно сказать, что это дуэль — Виктора Малова (я поклонился обществу) вызывают по очереди Евгений Бобиков (тут она немного повысила голос к концу его фамилии — Боб нехотя поднял вверх правую руку), Игорь Ахундов и Семён Босов (а эти так и совсем никак не прореагировали). Первыми на ринг вызываются Бобиков и Малов.
Мы с Бобом молча пролезли под сеткой и встали каждый в своём углу.
— Итак, леди энд джентльмен (перешла она наконец к домашней заготовке) в красном углу ринга заслуженный мастер спорта Евгений Бобиков, общество «Спартак», двадцать два боя, двадцать побед нокаутами!
Народ похлопал.
— А в синем углу ринга у нас Виктор Малов, общество «Трудовые резервы», десять боёв, ноль побед. Встречайте!
Аплодисменты были ещё более жидкими, чем Бобу.
— Объявляется первый раунд, — продолжила тем временем Леночка, достала заготовленную картонку, пролезла под сеткой и шикарной походкой, как манекенщица на подиуме, обошла ринг по периметру.
Возле меня она притормозила и шепнула «Удачи, Витёк!», я улыбнулся. А Колян уговорил таки Старова побыть судьёй, он тоже пролез на ринг и попытался объяснить нам правила, но мы с Бобом одновременно махнули на него руками, сами всё знаем.
— Начали, — скомандовал Старов и отпрыгнул подальше на всякий случай.
Я начал пританцовывать, имитируя стиль кубинских боксёров, а Боб, не мудрствуя лукаво, одним прыжком покрыл расстояние между нами и со всей дури размахнулся правой рукой, метя мне в глаз. Не попал, слишком очевидно направление атаки было, и я поднырнул под замах и быстро переместился в противоположный угол. Народ тем временем активно болел, а я немного недоумевал, как это лагерное начальство до сих пор ничего не заподозрило… но краем глаза вдруг увидел физрука Фирсова и завхоза
