— Данные!

— Это было, судя по записи, плановое уничтожение, — Сабатон снова развернул в воздухе простыню текста, формул и графиков. — Вся команда перешла на борт «Вестника Рассвета».

Дик посмотрел на часы. Ройе, наверное, уже рвет и мечет.

— Ты можешь залить это в интерфейс?

— Нет, но могу проложить несколько нейростволов вдоль позвоночника.

— Давай.

Свербеж пополз от шеи вниз.

— Запрограммируй их так, чтобы в случае моей смерти информация исчезла.

— Сделано.

— Мой преемник — Алишандра Нерсес. В случае ее смерти — Анибале Огата.

— Сделано.

— Когда я тебя оставлю — поднимай задницу, перелетай к хребту Фроэха и переходи в стелс-режим. Лети, не выходя из зоны полетного контроля. Вообще не поднимайся выше пяти метров над поверхностью. Сделай вид, будто ты экскурсионный катер или типа того.

— Напомнить вам, что такие полеты наказываются штрафом в размере…

— Да, если нас засекут. Не тебе платить, выполняй.

— Будет сделано. Вас, очевидно, интересуют эти анимированные графики, развернуть их подробно?

— Да, пожалуйста.

Волокна пластика и металла, причудливо переплетенные в два слоя, уже охватывали его руки до локтей и ноги до колен. Дик пошевелил пальцами, попытался припомнить, где заиграл перчатки, и брал ли он их с собой вообще. Да, брал, на Айфе сейчас холодно, должны быть в рюкзаке…

В анимированных графиках он понимал не больше, чем в формулах, но его внимание привлекло обозначение GJ на оси X. Учитывая, что эти показатели возрастали до пятизначного числа в течение нескольких секунд на оси Y, процесс, отображенный на графике, назывался словом «взрыв».

Если Дик не ошибался, конечно…

— Скажи мне, как, по-твоему, что описывают графики одиннадцать, одиннадцать-a, одиннадцать-b, двенадцать, тринадцать a, b и c?

— Они описывают массивное выделение энергии в течение очень сжатого времени. Перевести в килотонны?

— Да.

— От двух до восемнадцати. Детальнее?

— Не нужно.

Дик попытался вчитаться в текст и формулы. Если сосредоточиться (а когда челнок бегает у тебя между ног, очень хочется сосредоточиться на чем-то другом), то всё не такая уж и китайская грамота, даже те фрагменты, что написаны с ее использованием, то есть на нихонго. Речь шла о межпространстве и времени пребывания в нем, о физическом состоянии пилотов, о каком-то новом алгоритме синхронизации пилота и корабля… Или уже не корабля? Вот эту часть Дик не мог понять. Он плохо разбирался в программном обеспечении пилотирования, нейросетевые структуры, которые приспосабливали двигательные аппараты корабля к индивидуальным реакциям пилота и наоборот, были слишком сложными, в Академии это начинали преподавать только на третьем курсе.

— Что ты из этого всего понял? — спросил Дик.

— По-моему, речь идет об управлении беспилотным аппаратом в межпространстве, — сказал Сабатон.

— Но это невозможно.

— Как скажете, капитан.

У Дика похолодело в животе, и вовсе не оттого, что там сновал челнок-паучок.

— Извини, но в межпространстве не распространяются ни свет, ни радиоволны, ни гравитационные колебания. Поэтому дистанционное управление в нем и невозможно.

— Но здесь говорится именно о дистанционном управлении. Вот отчет, — Сабатон развернул текст. Шапка текста была закодирована. Адресатом выступал позывной Минос, подписал Дедал. Минос докладывал, что испытания Тифона в астероидном поясе Сатори прошли в целом удовлетворительно, но у одного из пилотов случилась прыжковая смерть. Что ж, бывает… но курьер «Вестник рассвета» был захвачен в пространстве Дурги, в одном прыжке от Сатори. Что-то не то, подумал Дик. Что-то тут совсем не то…

На это нужно посмотреть более компетентным взглядом, но где его взять, если Ли сказала никому не верить и… да, она не сказала сделать исключение для Шаны и Ройе…

Паучки закончили паутину на его груди и спине. Воротник жестко подпирал подбородок спереди и затылок сзади, теперь, даже если расслабить шею, голова бы не склонилась. Можно было бы вывязать и капюшон-подшлемник, но это бы демаскировало его преждевременно и окончательно. Козырями светить не следует.

Он как раз одевался, когда вызвал Ройе.

— Где ты там? Почему так долго?

— Я в Сабатоне. На хорошую ванну нужно немного времени.

— Какую еще ванну?!

— Ванну, массаж, другие процедуры, полезные для здоровья. Ждите меня в Ступице, буду примерно через полчаса, — он отключился. — Сабатон, нужно спланировать дальнейший план.

Когда поезд остановился, из вагона, где сидел Дик, вышли двое и перешли в другой вагон. Двое остались.

Дик рассматривал их: мужчина и женщина, выглядят как докеры. Но при них не было хибанов. Ну да, конечно, а как они попадают на работу, пробегают десятки километров по этим туннелям?

На следующей остановке вошли еще двое мужчин. Эти выглядели как хикоси. Может, и правда были хикоси, но зачем хикоси ехать в город с полным поясом инструментов?

Когда на следующей остановке зашли еще два крепких мужика, Дик уже едва сдерживал смех. Да за кого вы меня принимаете, за Железного Воина из дорамы «Звездный мост»?

Опустить голову, закрыть глаза, вдохнуть.

Поднять голову, открыть глаза, выдохнуть.

Поезд тронулся.

— Ну так как, — медленно спросил Дик. — Еще кого-то ждем, или начинаем?

Вопрос был чисто риторический: дальше до самой Ступицы поезд шел без остановок. Но нельзя же бросаться на людей вот так сразу, сначала надо продемонстрировать какие-то признаки доброй воли.

Женщина, притворявшаяся докером, выхватила станнер и выстрелила ему в грудь. Другие бросились на него со всех сторон. Ага, сейчас.

— Фаза один, — скомандовал он Сабатону, тот выключил в вагоне искусственную гравитацию и одновременно включил музыку — одну очень энергичную хаку, которую морлоки пели под барабаны. Поезд набирал скорость, поэтому все шестеро с выключением гравитации полетели против движения кувырком, ведь никто ни за что не держался. Нет, один уже держался за Дика, но тот врезал ему ногами по голеням — о да, это больно! — и освободился, кинувшись молнией в другую сторону вагона.

— Может, просто поговорим? Как добрые христиане? Нет? Ну, конечно, нет…

Они снова двинулись всей толпой, уже приспособившись к ускорению,