Поднявшись с престола, Мстислав покинул терем, направившись к жене. Дружина и бояре проводили его сочувственными взглядами, но никто не осмелился сказать ни единого слова.

А пока князь торопился к Варваре, желая разделить горе с любимой женой, в избе сотника Ратибора шла не менее напряженная беседа. Мазыря, не поверившая в то, что Деян сдержит слово и откажется от престола, попрекала Вардея за глупость.

— Да сколько ж еще горя мне с тобой вынести придется, убожный? Тебе в уши водицы налей — ты и радуешься! Обманул тебя Деян, чтобы ты ждал да надеялся! А сам уже, поди — к князю побежал, вызнавать, когда ему власть над Ивручем отдадут!

Вардей зло скрипнул зубами, устав от причитаний Мазыри.

— Да что бы все воешь, дура баба! Не таков Деян, глуп он просто и мал летами — не понимает, блажной, что творит. Нравится ему жизнь вольная, и ни за что он от нее не откажется! Что б ты еще в людях-то понимала, толстогузая…

Последнюю фразу он добавил шепотом, так, чтобы жена точно ее не услышала. Но Мазыря пребывала в таком бешенстве, что Вардей мог и не стараться — стоило ему открыть рот, как она состроила презрительную гримасу и отвернулась к стене.

— Хватит мне зубы заговаривать. Чтоб нынче же вечером от него избавился. Не то… сказывала уж тебе, что будет. А коли думаешь, что князь меня не послушает — так я чрез батюшку ему все передам, вот!

Мелькнув подолом, Мазыря выбежала из комнаты, оставив мужа в состоянии, близком к слабому помешательству. Страх и лютая жажда власти, вкупе с давлением жены, делали свое дело — Вардей медленно, но верно сходил с ума.

— Проще и впрямь от Деяна избавиться… не то эта змеища меня самого со свету сживет. — прошептал он, решившись.

Хмурень-месяц в этом году выдался дивный — стояло благостное тепло, и дичи в лесах было много. Зная, что Деян и дня не может прожить без охоты, Вардей встал и вышел из дома, отправившись искать младшего брата. В его голове зрел отвратительный план…

Подойдя к княжескому терему, Вардей остановился посмотреть за ходом работы по восстановлению уничтоженных пожаром палат. Издалека заметил отца, обнимавшего за плечи безутешно рыдавшую княгиню, насторожился. На земле перед Мстиславом и Варварой лежали изуродованные огнем тела. Вардей остановился, оторопело глядя на эту картину — видеть труп брата так близко ему почему-то не хотелось. Но князь уже заметил его, и Вардею пришлось подойти.

— Здравствуй, отец. Матушка.

Княгиня, спрятав в руках заплаканное лицо, отвернулась к мужу, даже не взглянув на среднего сына. Вардей, пожав плечами, хотел уже отойти, но его нагнал строгий окрик Мстислава:

— Сказать мне ничего не желаешь? Даже теперь?

Вардей, сжав руки в кулаки, остановился. Постаравшись успокоиться, натянул на лицо улыбку и повернулся.

— А что сказать, батюшка? Что дюже зол на тебя за то, что престол княжеский вперед меня Деяну отдать решил? Или за наветы пустые ответ держать? Так неповинен я в смерти Любомира.

— Хватит! Не здесь. — Варвара кинула умоляющий взгляд на мужа, прося не устраивать ссору над телами Любомира и Зоряны.

— Пойду я. Не хочу еще сильнее матушку расстраивать. — бросил Вардей, удаляясь.

— Не видать тебе престола княжеского, как своих ушей… — тяжело молвил Мстислав, и Вардей едва сдержался, чтобы не броситься на него с кулаками.

Пока остыл — обошел полгорода, но Деяна так и не встретил. Слова отца стали последней каплей — увидев, что Мстислав и впрямь ни за что не отдаст ему власть над Ивручем, Вардей уже не сомневался, как поступить. Умер Любомир, и Деяну туда же дорога. Сам виноват, что не смог убедить отца с матерью.

— Да где его носит, бестолкового? Неужто еще до зари уехал? — Вардей пнул пробегавшую мимо собаку, и та взвизгнула, щеря клыки.

Но внимание безумца тут же привлек к себе другой звук. Девичий смех и тихий говор где-то неподалеку.

— Ах, сын княжеский, говоришь? Добре. А я тогда — сама Леля, богиня весны! — девушка рассмеялась в голос.

— Не веришь? Я что, на пустобреха похож?! — явно обиделся ее собеседник.

Вардей довольно усмехнулся. Вот и нашел…

Выйдя из-за угла, присмотрелся. Деян стоял у самого края базарной площади, возле лотка с сушеными грибами. Красивая, ладная девица стояла напротив, скрестив руки на груди и насмешливо улыбаясь.

— Ну, не веришь и не верь. Тоже мне. Звать-то тебя как? — снова попытался подступиться к гордой красавице Деян.

— Яриной кличут. А тебе зачем, добрый молодец?

Деян улыбнулся, расправив плечи.

— Может, посвататься хочу. Чья ты дочь, девица?

Девушка снова звонко расхохоталась.

— Кузнеца Микулы. Что, перехотел свататься? Ну так иди, нечего мне голову морочить.

Деян помрачнел, тяжело вздохнул и отошел. Девушка фыркнула, продолжив раскладывать на столе грибы. Вардей, стараясь не попадаться ей на глаза, нагнал брата, когда тот свернул в безлюдный проулок.

— Что, брат, не повезло? — загоготал он, подходя со спины.

Деян вздрогнул, обернувшись. Жаркий румянец залил скулы.

— Да ну ее. Негоже княжескому сыну к дочери кузнеца свататься.

— А зачем свататься? Хватай ее, да тащи на сеновал. Чай не боярская дочь, чтобы княжичу дерзить да отказывать.

Деян отшатнулся, удивленно взглянув на брата.

— Прекрати, Вардей. Не лепо это. Ни Богам, ни людям.

— Ну, дело твое. Коли с девкой не задалось, давай охотой душу потешим. Тяжко мне в Ивруче, а к ночи еще и тризна поминальная будет. Отец волком смотрит… голову проветрить надо.

Деян широко улыбнулся, хлопнув Вардея по плечу.

— А давай! Глядишь, и впрямь легче станет. Только ты жди меня у ворот, лучше тебе и впрямь батюшке на глаза не попадаться. Сам схожу, велю коней оседлать, и лук твой возьму. — махнув брату рукой, Деян бросился к терему.

— Это ты хорошо придумал, лук мне и впрямь пригодится… — тихо прошептал Вардей, глядя ему в спину.