он способен придумать сколько угодно лжи, чтобы внести фальшивую ясность в происходящее. Но как объяснить дочери то, что та сама может видеть через это проклятущее окно? Как объяснить то, что случилось с ее матерью? Дэн сказал правду Линдси не из каких-либо моральных принципов; просто у него не было других вариантов.

- Как дела, дорогая? - спросил он. - Хочешь поесть или попить?

Линдси отказывалась принимать пищу со времени Прибытия и ела или пила исключительно по принуждению. Девочка отрицательно помотала головой.

- Ничуть. Но даже если бы и хотела, то все равно ничего нет.

- Съестное у нас имеется.

Дэн знал, что это не столько ложь, сколько непринятие очевидной правды. Они нуждались в походе за продуктами еще до Прибытия, а с момента возвращения домой мужчина не подходил к входной двери, не говоря уже о том, чтобы выйти на улицу. Сомнительно, что какой-либо супермаркет еще открыт или когда-либо снова откроется. Но даже если бы магазины работали, Дэн знал, что не проживет достаточно долго, чтобы пересечь двор, где поджидает та мерзость, которая наблюдает за ним. В обозримом будущем придется довольствоваться только тем, что у них есть, а это не так уж и много. Кое-какие консервы, которые невозможно разогреть, и пара литров диетической газировки, которую нереально охладить. А когда все вышеозначенное закончится... Как долго человек может протянуть без пищи и питья? Пару недель без еды, но всего несколько дней без воды. Дэн планировал нормировать употребление газировки, но даже если бы для выживания требовалась всего лишь капля в сутки, запасов не хватило бы надолго.

Он наклонился и поцеловал Линдси в макушку. Девочка вздрогнула, когда губы коснулись волос, но не отстранилась, и за это Дэн был ей благодарен.

Мужчина встал.

- Пойду проведаю маму.

Он не спросил Линдси, хочет ли та составить ему компанию. Ведь Дэн сам этого не желал. Мать прервала общение с дочерью спустя несколько часов после Прибытия, и он ничего не мог поделать.

Линдси не ответила и ничем не подтвердила то, что поняла отцовские слова. Дэн подумал было о том, чтобы попросить ее не заглядывать за жалюзи, но она редко покидала кресло со дня Прибытия, и мужчине не хотелось лишний раз напоминать о чудовище, поджидающем снаружи. Он улыбнулся ей, как сам надеялся, ободряюще, однако получилась лишь нелепая гримаса. Впрочем, это не имело значения, поскольку Линдси не смотрела на него. Затем он повернулся и вышел из гостиной, ощущая сквозь опущенные жалюзи зловещий коровий взгляд.

Дэн с семьей жил в одноэтажном коттедже. Обычный дом - ничего вычурного и не огромный, но достаточно просторный для троих. Дружную семью, любящую совместное времяпрепровождение, это вполне устраивало. По крайней мере, раньше.

Проходя коридором мимо закрытой туалетной двери, Дэн сморщил нос. Без работающего водопровода не было возможности смыть воду в унитазе, а поскольку выходить на улицу небезопасно - или даже открывать окно, чтобы вылить содержимое импровизированного ночного горшка, - запах начал усиливаться. Мужчина понимал, скоро придется что-то делать с туалетом, но пока не знал что именно. Плюс наметилась еще одна проблемка. Грязный туалет начал привлекать паразитов. Дэн решил, что это тараканы, хотя сам их еще не видел. Когда он в последний раз открывал дверь туалета, то посветил внутрь фонариком и услышал топотание, казалось, сотен крошечных лапок насекомых, бегущих от света. Содрогаясь в приступе брезгливости, мужчина держал фонарик включенным, пока мочился, а когда закончил, заслышал тихий улюлюкающий звук, схожий с пением множества тонюсеньких голосов. Тон показался Дэну благодарным, словно певцы выражали признательность за пищу насущную.

Он выскочил из туалета, захлопнул дверь и с той минуты не открывал. В следующий раз, когда захотелось помочиться, пришлось оросить дальний угол пристроенного гаража.

Мужчина выбросил из головы мысли о поющих тараканах, быстро научившись не думать о плохих вещах, и продолжил идти по коридору в направлении спальни. Эта дверь была закрыта, но не заперта. А вот дверь в комнату Линдси распахнута, как и в час Прибытия. С тех пор дочь туда не возвращалась, однако Дэн заходил один раз, чтобы достать из шкафа спальный мешок. Ночевал мужчина на диване, а спальник расстелил на полу для Линдси, хотя та предпочитала кресло. Дэн не знал, спала ли она вообще. Девочка бодрствовала, когда он засыпал по вечерам и просыпался по утрам. Мужчина почивал в гостиной, чтобы присматривать за Линдси, а еще из-за того, что не мог заставить себя лечь рядом с женой. Больше не мог, нет.

Дэн открыл дверь спальни, шагнул внутрь, затем прикрыл до щелчка.

Шторы были задернуты, но комнату освещало белоголубое свечение, исходящее от экрана телевизора, стоящего на комоде Кэролайн. Невзирая на отсутствие электричества, телевизор работал. Тот включился сам по себе часа через два после Прибытия, и не выключался, на какую кнопку ни нажимай. Мужчина даже выдернул вилку из розетки, но это не помогло. На экране не было ничего, кроме пляшущих черно-белых помех, а вместо громкого потрескивания, обычно свидетельствующего о пропаже сигнала, из динамика доносился шепот - сиплые плавные слоги, режущие слух и произносимые на незнакомом Дэну языке.

Обнаженная Кэролайн разлеглась на матрасе, подложив под голову подушки, чтобы лучше видеть экран телевизора. Рядом с ней стоял ящик со столовыми приборами. Когда она впервые увидела мерцающие помехи и услышала шепчущие голоса, то несколько мгновений смотрела в телевизор, а после пошла на кухню, вынула ящик, принесла в спальню. Дэн, услышав звук выдвигаемого ящика и позвякивание металла, вышел в коридор, спрашивая, что происходит? Но Кэролайн не ответила. Войдя в спальню, она поставила ящик на кровать, разделась догола, забралась на матрас, подтянула ноги к заднице, подняла их и развела в стороны, а после потянулась за вилкой.

Дэн крикнул, чтобы Кэролайн остановилась, и бросился вперед, пытаясь схватить ее за руку, но жена, зарычав позвериному, вонзила вилку в тыльную сторону его запястья с удивительной для столь хрупкой женщины силой. Брызнула кровь, он вскрикнул: "Бля!" - и прижал поврежденную руку к груди. С минуту мужчина пребывал в шоке, уставившись на свое пораненное запястье, пока Кэролайн использовала вилку по-другому.

Теперь же Дэн наблюдал, как его жена яростно мастурбирует кулинарной лопаткой. Кэролайн вводила и выводила предмет из изодранного влагалища с тошнотворными влажными хлюпающими звуками. Она не убрала с кровати простыню и одеяло, когда легла несколько дней назад, поэтому нижняя половина постельного белья пропиталась кровью - свежие алые потеки на многослойной засохшей коричневой корке. Кэролайн должна была умереть