состояния, что не мог шевелить ногами. Это вошло в привычку: мне было проще забыться, чем смотреть на то, как каждая мелочь в доме, на улице, в колледже напоминает о Мии Вайт.

Сначала меня тащили домой друзья. Но когда им надоело мое вечное хмурое настроение, я стал пить в одиночестве. Я медленно убивал себя, существуя лишь физически. Постепенно тянул за собой в бездну родителей. Я успешно доказывал маме, что наплевал на собственную жизнь, регулярно устраивая драки. Не в силах смотреть на мое самоуничтожение, мать ушла из семьи, переехав в другой город. И ее вины в этом нет – мало, кто захочет забирать каждый день сына из полиции, зная, что завтра он окажется там снова.

Дольше всех держался отец. Работая помощником мэра, Роберт обязан выглядеть успешным. Поэтому первое время он закрывал глаза на мой образ жизни, думая, что когда-нибудь мне это надоест.

Меня бы давно придушил в камере какой-нибудь уголовник, если бы не влияние моего отца. Мои задержания проходили на особых условиях, чем я, конечно же, не мог не пользоваться.

Однако отец ошибся, пустив все на самотек. С каждым днем все становилось хуже. Мое место в колледже висело на птичьих правах. Я находился в шаге от отчисления, а мой организм не справлялся без психотропных веществ.

Роберт настаивал на том, чтобы я стал посещать психотерапевта. Он отыскал мне самого лучшего доктора, по словам успешных жителей Ист-Сайда. На первом приеме психолог выписал мне рецепт на снотворное, которое я впоследствии запил алкоголем.

Так мне удалось впервые за несколько месяцев встретиться с Мией. С каждым разом ее приход был короче и совсем не запоминающимся. Я начал искать другие средства, чтобы вернуть мимолетные встречи с любимой.

Однажды судьба свела меня со Стивом. Его давно отчислили из колледжа, но он до сих пор приезжал на учебную парковку, передавая студентам пластиковые шарики, внутри которых была травка. Эти шарики меня мало волновали, ведь в мои интересы не входило раскуриться бонгом на вечеринке, играя в "правду и действие". Я попросил у него кое-что посильнее и эффективнее, и Стив сразу понял, что я его будущий постоянный клиент.

Он продал мне мескалин. После него был яркий приход, и я наконец увидел Мию. С тех пор я стремился встречаться с ней каждую неделю.

На последних произносимых словах я запнулся и сделал глубокий вдох.

Все присутствующие в зале неотрывно смотрели на меня, и в их глазах читалась скорбь. Я не ожидал, что расскажу полностью свою историю людям, которых вижу впервые.

Не знаю, в чем был секрет моей откровенности. Может быть, на это повлияли какие-то скрытые психологические приемы мистера Гранта. А может быть, главной причиной была Линдси, на которую я неотрывно смотрел, чувствуя, как передаю свою печаль.

Глава 4. Око за око

Линдси

Если бы можно было убивать взглядом, то Рэймонд Стэлфорд расстрелял меня еще до начала собрания. Его глаза выпустили в меня серию выстрелов. И добили в висок контрольным, когда Рэймонд закончил свой рассказ.

Я сидела в кресле, но, казалось, на меня опустили огромную каменную глыбу. От того, что я услышала, стало трудно дышать, а грудь пронзила острая боль. Не могу поверить, что Рэймонд пережил такую трагедию.

– Твоя история настолько тронула меня, что я готов написать по ней книгу, – писатель Лео одновременно с восхищением и скорбью посмотрел на Рэймонда.

– Становись в очередь, – перебил его Марк. – Мы напоим весь африканский континент слезами девчонок, услышавших про тебя песню, Рэй.

– А не пойти ли вам к черту и перестать делать из моей истории шоу? – гневно спросил Рэймонд, недовольно зыркнув на Лео и Марка.

– Нужно сначала подумать, прежде чем выносить на общественность свое мнение, – мистер Грант, он же Доктор Зло, осуждающе посмотрел на Лео и Марка. Затем он перевел взгляд на меня. – Линдси, вам есть что сказать Рэймонду?

Мое сердце сжалось до размеров атома. Нет, я не смутилась от того, что оказалась в центре внимания. К чрезмерному любопытству, презрению или равнодушию у меня давно выработался иммунитет. Но мне было не по себе от пристального взгляда Рэймонда.

Он смотрел на меня, и все мои душевные переломы и трещины, которые я тщательно пыталась скрыть, будто подсвечивались изнутри. Я была в шаге от того, чтобы рассыпаться на части, как карточный домик.

– Мне очень жаль, – тихо произнесла я.

Наверное, это были мои три самых глупых слова, которые я говорила в своей жизни.

Не считая "Я тебя люблю", которые были предназначены Этану в прошлом. Но сейчас мой бывший словно перенесся на другую планету. После того, что я услышала от Рэймонда, мои переживания показались ничтожными.

***

– Как прошло первое собрание? – Мелани поставила чашку с кофе на журнальный столик, дождавшись меня в холле.

– Я многое переосмыслила. Пакуй чемодан, сэнсэй, мы вылетаем на Тибет и принимаем другую веру, – я перехватила чашку, которую администратор поставила рядом с мужчиной, сидевшим рядом с Мелани. – Извините, но я сейчас умру от жажды.

– Ничего смертельного, я переживу, – седовласый представитель сильной половины человечества в строгом костюме с таким же строгим лицом пробежался по мне сверху вниз стальными глазами. – Могу я задать вам вопрос?

– Я не лесбиянка, не феминистка и не фригидная, – быстро ответила я. – Но вы все равно ни на что не можете рассчитывать, включая номер телефона или легкий петтинг.

– Вы часто ходите на собрания мистера Гранта? – мужчина пропустил мою приветственную речь. Видимо, он уже пожалел, что начал со мной разговор.

– Так вы из одной упряжки, – я перевела взгляд с Мелани обратно на "мистера элегантность". – И кого вы ждете из психологической группы поддержки?

Ответом на мой вопрос послужило появление Рэймонда.

– Необязательно было за мной заезжать, – хмуро произнес он в адрес мужчины и перекинул на меня недружелюбный взгляд.

– Я сам решу, что мне делать, – в ответ сурово процедил мужчина, встав с дивана на островке для посетителей, – с некоторых пор я потерял к тебе доверие. Мне нужно поговорить с твоим психологом. Дождись меня, а потом…

– У меня нет времени на это. Или ты забыл, что подкинул работу, на которую я опаздываю? – Рэймонд развернулся на каблуках, набрасывая на ходу косуху.

– Что ты успела натворить? – негромко спросила Мелани после того, как мы остались с ней наедине. – Этот парень только, что мысленно тебя четвертовал.

Я пила эспрессо и рассуждала сама с собой: стоит ли вездесущей подруге знать, при каких обстоятельствах произошло мое знакомство с Рэймондом?

Наверное, не нужно забивать ее прекрасную голову фактом, что я съела марку, принадлежавшую Рэймонду. Что произошло потом, я смутно помню. Но момент, где он надрал блоггеру зад, прочно засел в голове. Как и причины,