– У нас тоже большая библиотека, и я уже умею читать, – похвасталась Роксана.

Так вот, откуда она столько всего знает и умеет. Не удивлена.

Мы сошлись на сказке про Золушку, и я неспешно, стараясь говорить тихо и не особо эмоционально, чтобы девочка поскорее заснула, рассказала ту версию Золушки, что читала, дополнив её немного от себя. Засопела малышка ровно, когда я произнесла последнее слово и замолчала.

– Какая же ты милая заечка, когда спишь, – тихонько произнесла я, поправляя одеяло. – Добрых снов, маленькая принцесса.

Роксана не ответила, и я со спокойной совестью направилась к себе. Так как вся моя одежда пострадала, Дебби поднялась на чердак, где хранились сундуки с нарядами предыдущих хозяев, и нашла для меня несколько более–менее приличных платьев, а вот ночную сорочку выдала совсем новую, видимо, из своих запасов.

Разобрав кровать, я пошла в ванную. Подозрительно оглядела и понюхала пузырьки с косметикой. Какой шанс, что очаровательная пройдоха не подсыпала мне туда толчёных мух или зудящего порошка?

Решила не рисковать и воспользоваться обычным брусковым мылом. Белым, с классическим запахом. Добавь в него хоть что–то – непременно будет заметно.

Расчесала рыжеватые локоны. К ним я уже почти привыкла. Кузина посоветовала взять не только её имя, но и облик, чтобы знакомые Эльзы Стивенсон при случайном столкновении не раскрыли мою легенду. Когда не нужно, мир очень тесен. Единственное, что у меня совсем не получалось – это добавлять образу веснушки. У кузины их была целая россыпь, но на мою белоснежную, точно фарфор, кожу они отчего–то отказывались ложиться. Притом и настоящие, и магические. А все варианты с использованием косметики казались крайне ненатуральными. Пришлось обойтись без них. Будем считать, Эльза нашла идеальную пудру и сумела их скрыть.

В свете магических ламп кожа показалась немного сиреневой, но я не придала этому значение и легла спать. Не забыв проверить кровать на наличие сюрпризов от Роксаны, конечно.

Я отлично выспалась и встала в самом радужном настроении. За окном светило солнце, красиво и радостно пели птицы, и я вприпрыжку побежала в ванную, чтобы умыться и начать этот замечательный день…

– О–о–о, – протянула, когда рука столкнулась с белой поверхности двери.

Не веря своим глазам подошла к зеркалу. Оттуда на меня с интересом посмотрело фиолетовое нечто.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы смириться с очередной сменой облика. Затем ещё немного времени, чтобы попытаться оттереть краску с кожи. Затем ещё время, чтобы попробовать избавиться от неё с помощью магии.

Но – кто бы сомневался? – коварный фиолетовый оказался стойким солдатиком и, если захватил территорию, без боя возвращать её не собирался.

Злости моей не было предела. Я открыла выданный няней журнал на последней странице, где был специальный форум «Осторожно, дети!»

– Кто бы мог подумать, что я обращусь к тебе в первые же сутки! – пробурчала под нос, читая правила. – Так-с, придумать, значит, вопрос, чётко его сформулировать и озвучить с магическим посылом на треть грана магии, ага.

Цена была смехотворной даже для не обладающих магией людей, самого простенького артефакта хватило бы на год ежедневного активного общения. Отлично придумано, к слову. В няньки обычно идут небогатые барышни.

Я в сердцах спросила, как не придушить мерзкого ребёнка, но пока говорила, передумала. Нельзя поддаваться разрушительному чувству. Дети по натуре своей не чудовища, а если вдруг таковыми стали, значит, есть причина. Я ведь и сама чудила, когда не стало папы, а уж когда мама вышла замуж, и вовсе превратилась в исчадие ада.

Но моё состояние сыграло злую шутку. От меня фонило магией и журнал посчитал плату достаточной, опубликовал вопрос.

– Элизабет Родс?! – в ужасе прочитала я. – Удалить! Стереть! Древние боги, как это убрать?

Сообщение моментально исчезло, но заряда панической энергии мне хватило, чтобы качественно так проснуться. Надо же, чуть себя не выдала!

Чтобы больше не попадать в ужасные ситуации, прочитала правила форума до конца, затем проверила систему:

– Спрашивает Эльза Стивенсон, – я произнесла имя максимально разборчиво. Увидела, как слова проявились на бумаге. – Моя кожа после душа с мылом стала фиолетовой. Что делать? Магия не помогает.

Меня тут же засыпали советами, но привлёк меня самый простой – постоять на солнышке. Я быстро открыла окна и покрутилась, подставляя как можно больше кожи нежным утренним лучам. Цвет исчез далеко не сразу, но исчез.

Пришлось несколько раз возвращаться к зеркалу, проверять в труднодоступных местах. Почему–то особенно въелась краска за ушами, хотя я не припоминаю, чтобы активно там тёрла. Расползается она, что ли?

В комнату подопечной я зашла, обуздав эмоции, словно опытный наездник строптивого коня. Открыла ей окно, впустив свежий воздух, пощекотала милую пяточку, слишком привлекательно торчавшую из–под одеяла, рассмеялась, увидев недовольную мордашку.

– Доброе утро, солнышко, – ласково обратилась к девочке.

– Не вижу в нём ничего доброго.

– Проснулась бы раньше и зашла ко мне, непременно увидела бы! Мне так подошёл тот оттенок фиолетового, что ты для меня выбрала! – с сияющими глазами и широкой улыбкой поделилась я.

Роксана радостно захлопала, затем посмотрела подозрительно.

– А почему ты не злишься?

– Может потому, что мне нравится твой живой нрав? Твоя невероятная фантазия, твой ум. Ты совершенно уникальный ребёнок, очаровательный и милый, когда не шалишь. Я не против проказ, только пообещай, что они не будут злыми или травмоопасными. Вчера Дебби больно ушиблась.

– Я не подумала, – призналась девочка искренне, но тут же собралась, насупилась. – Ничего страшного не произошло.

Ну что за ёжик? Отчего в ней столько острых колючек?

– Зайчик, разве Дебби плохо к тебе относится? Она ведь искренне тебя любит, беспокоится о тебе. Не стоит её обижать или защищаться от неё. Она тебе не враг, правда ведь?

– Ну–у–у…

– Если она тебя обижает, скажи! – встревожилась я. – У меня высокий уровень магии, я могу завернуть тебя в сто слоёв защиты, и если кто–то посмеет поднять на тебя руку, здорово поплатится!

Я говорила с невероятной скоростью, потому что в своё время не раз получала от отчима и указкой, и плёткой, и магией. Притом бил он меня так, чтобы никто не видел, а после с чистой совестью (поскольку он в жизни ею не пользовался!) уверял маму, что я его просто невзлюбила, потому несправедливо обвиняю. Ещё и снисходительно говорил: «Простим ей это, дорогая!». В ответ я мстила, за что получала уже от мамы. А синяки… По заверениям отчима, синяки у детей – обычное дело, кто знает, где они бедокурят, когда бегают по саду, к примеру.

Воспоминания и меня превратили в