Это были устаревшие традиции Старого Султаната, которые теперь редко соблюдаются. Но у неё было право просить их соблюдения, а у Кадира не было полномочий отказать ей.

Его маска немного сползла, и он изобразил расчетливую улыбку.

— Я всегда говорил вашему отцу, что настояние вашей матери на том, чтобы вы изучали законы, будет большим благом для того, за кого вы выйдете замуж.

Он любил ум и знания её матери, пока она не обратила их против него.

— Я живу, чтобы служить.

Наиме скромно улыбнулась. Она подозревала, что он сказал её отцу прямо противоположное. Он никогда не стал бы поощрять другого игрока в своей игре.

— Будьте осторожны с тем, как вы поворачиваете Колесо, Принцесса-султан Эфендим, не зная, кто будет рядом, сохраняя равновесие.

В его глазах вспыхнул огонь.

— Ваша забота о моём благополучии всегда согревала мне сердце, Кадир-паша, — сказала Наиме. — И всё же я, как и моя мать, узнаю змею, замаскированную под верёвку.

Его холодный фасад испарился, сила его гнева столкнула его магию с её, и жар встретился с прохладой в воздухе между ними. Наиме оставалась спокойной, улыбаясь, как будто вообще не заметила его промаха. Использование её матери против него было трюком, к которому она редко прибегала, но, если Наиме не отвлечёт его, она снова проиграет. Кроме того, его любовь к её матери была единственной добродетелью в нём, и она не хотела её запятнать.

— Я сообщу Совету о ваших пожеланиях, Эфендим.

Кадир поклонился, и его сенешаль сделал то же самое. Наиме не ответила на это, но наблюдала за ним, пока он выпрямлялся и ковылял прочь.

Когда он скрылся из виду, она вернулась в свои покои, и Самира последовала за ней.

— Что ты собираешься делать?

Самира поставила поднос на маленький столик в гостиной и закрыла за ними арочные стеклянные двери.

— Я должна сделать свой следующий ход на доске, прежде чем Кадир захватит все мои фигуры.

Если Совет принудит её к помолвке до того, как прибудет делегат Саркума и даст ей шанс сорвать церемонию, надежды на союз не будет. Она знала, что в Совете есть Визири, которых можно убедить в необходимости союза, в том, что сила, которую сбалансированное Колесо вернет Тхамару и Саркуму, необходима, чтобы предотвратить нападение Республики. Но они пойдут на это с Кадиром у руля, нашептывающим свою ложь и принуждение и взращивающим семена своего фанатизма против Шестого Дома.

Ни один из кандидатов, предложенных в мужья, не соответствовал бы её планам. Они воспользуются своей новообретённой силой и посеют хаос. Или, что ещё хуже, ничего не сделают.

Наиме села на подушку на полу перед своим низким письменным столом и достала чистый лист бумаги и ручку. Самира вытащила пробку из чернильницы и поставила её рядом с рукой Наиме, затем опустилась на колени рядом с ней. Наиме начала писать. Она не рискнула бы озвучивать свои планы вслух, не без мага земли, который мог бы наложить заклинание и скрыть её слова для тех, кто находится за пределами помещения. Но Самира могла читать через плечо, и сама увидеть их.

— Это кажется рискованным, — предположила Самира.

Наиме подняла руку над листом, и лёгкий ветерок её силы высушил чернила. Обычно она не тратила свою силу на пустяки, но сейчас на счету было каждое мгновение. Самира была права, это был риск. Отправив послание, в котором указывалось, что времени для заключения союза мало, она также дала понять, что Тхамар в отчаянии, и дала Саркуму преимущество в их сделке. В этом случае ей придётся немного уступить или рискнуть вообще потерять шанс.

Если Колесо требовало равновесия, то это был единственный способ, который она видела для его достижения, и она надеялась, этот шаг обернется в её пользу.

— Кадир попытается убедить отца пойти против моих желаний. Он будет настаивать на заключении помолвки как можно скорее, так что даже если Саркум действительно пошлёт делегата, у меня больше не будет полномочий вести переговоры. Мне придётся нарушить обещание, данное при помолвке, чтобы вступить в переговоры.

Ужасное оскорбление традиции и самому Колесу.

— Что заставит Визирей взорваться, — сухо сказала Самира.

— Было бы хлопотно назначать новый Совет, — ответила Наиме таким же тоном. — И кто-то должен будет навести порядок в этом беспорядке.

Она театрально вздохнула.

Самира издала звук согласия, борясь с улыбкой. Юмор помогал, но не был решением проблемы. Наиме не могла снова так открыто пойти против Совета, иначе она потеряет веру тех, кто решил поддержать её, и шанс убедить остальных путём осторожного маневрирования. Хотя на самом деле Совет существовал только для того, чтобы давать советы Султану, а не командовать им, они обладали всей властью знатных семей. Их нельзя было игнорировать или оскорблять, иначе она начнёт гражданскую войну. Управление Султанатом Тхамар всегда было игрой. На какое-то время Наиме была посредственным игроком, одарённым той властью, которую она имела над ними, репутацией своей матери и кровью своего отца. Но до тех пор, пока она не докажет им свою состоятельность, она будет продолжать опасно балансировать на грани краха, потому что она была женщиной, пытающейся занять мужское положение. К счастью, она всегда быстро училась.

Наиме подписала письмо именем и титулом своего отца, почерком отца, чему она научилась в раннем возрасте. На этот раз она, когда она дула на чернила, она уставилась на почерк, сильно скучая по его владельцу. Ему больше нельзя было доверять, и каждый раз, когда она принимала решение без него, ещё одна тонкая трещина раскалывала её сердце.

— Я беспокоюсь, что это ставит тебя в слишком невыгодное положение, — сказала Самира.

— Разве во время боя на мечах не наступает момент, когда нужно нанести удар, чтобы добиться победы? Я буду думать об этом именно так, — Наиме выбрала палочку сургуча.

— Человек делает такое только тогда, когда он готов пожертвовать собой ради этой победы.

Самира прикоснулась пальцем к воску, и он растаял. Наиме прижала его к бумаге.