— Прислуга должна знать своё место, как и ты своё! — жестко ответила мне.

— Что ты… — мне так и хотелось ей тыкнуть, — вы этим хотите сказать? — чуть не вылетело из моего рта, проводя между нашими возрастами параллель.

— Ты забыла своё место? Тогда позволь напомнить… Мне всё равно, что там говорит врач о твоей «временной потере памяти», но хочу, чтобы ты запомнила… своим маленьким мозгом, твоя задача — защищать сестру от неприятностей, а не создавать их для неё. Ты меня поняла?

«Сестра…сестра… Чем больше мне о ней говорят, тем больше она мне не нравится». Я недовольно хмыкнула.

— Это работа охраны. Если они не справляются со своей задачей, тогда зачем их столько в доме?

— Хорошо, что ты об этом вспомнила. Вот и приступай к выполнению своих обязанностей. Тебе за эту работу деньги платят.

«Как же я раскатала губу! Увидела богатый дом, и ошибочно предположила, что здесь я живу. Оказывается, я тут всего лишь наемный работник, и работаю на свою родню, — подумала я. — Не страшно, и не такое бывает в семьях».

— Моим родителям сообщали, что со мной произошло? — неожиданно спросила я.

— Твои родители погибли… Деточка, тебе давно пора свыкнутся с этой мыслью! — она преподнесла эту новость насмешливым тоном, будто потешалась над моим горем. Мои ноги подкосились, не каждый день я слышу такие ужасные новости, и меня качнуло в сторону. Благо дело, рядом оказался дядя, он поддержал меня за локоть, и дал опереться за свою руку, что не понравилось его жене.

— Оставь свой неуместный сарказм, Клавдия! — зыркнул на неё муж, пытаясь приструнить её довольство смертью моих родителей. — Далия, — обратился дядя, — нам нужно поговорить!

Он увел меня из гостиной, и пригласил в свой кабинет.

Эта была просторная комната, стены которой, украшали огромные книжные стеллажи. Кабинет больше напоминал библиотеку. Огромный письменный стол из массива дуба, стоял рядом и придавал кабинету строгости и элегантности, также, как и под стать ему — высокое кожаное кресло. Выглядело дорого и сердито.

— О чем вы со мной хотели поговорить? — я замялась, потому что не знала, как к нему стоит обращаться.

— Владимир Аристархович… так будет привычнее, — сказал дядя, принимая во внимание мою ситуацию.

Немного непривычно называть собственного дядю по имени отчеству, но, если в этом мире так принято, я согласилась.

— О чем вы хотели поговорить со мной, Владимир Аристархович? — я встала в стойку, скрестив руки за спиной.

Дядюшка подошел к своему столу, выдвинул ящик и что-то достал из него.

— Больше не теряй, — он протянул мне медальон, который я, не раздумывая надела на шею, не забывая поблагодарить.

— Присаживайся, — дядюшка указал мне на кресло, а сам сел напротив.

Я молчала, давая ему возможность начать разговор первым.

— Врач сказал, что ты ничего не помнишь, это правда?

— Да, — я не отводила от него глаз, давая понять всю серьезность моего состояния.

— Это плохо. Нам бы не помешали сейчас твои навыки.

— Владимир Аристархович, я физически здорова, и это никак не помешает моей работе. Пожалуйста, не списывайте меня со счетов. Врач сказала, что моя амнезия может быть временной. И…родные стены лечат быстрее, — во чтобы то ни стало, я хотела сохранить своё место. Только здесь, я могу больше узнать о жизни Далии. Ведь я еще не знаю, как долго мне предстоит быть ею. Чего я боюсь, так это застрять в этом теле навсегда.

— Как я рад это слышать. Тогда позволь я тебя вкратце введу в курс дела.

Я вздохнула с облегчением, думая, что хоть одному родственнику на меня не наплевать.

Он продолжил говорить: — Руку твоей сестры просят два клана: север и запад. И я принял решение, что для нашей семьи и для твоей сестры, более выгодным союзом будет брак с кланом запада.

— Я рада за неё! — предположила я.

— Не торопись радоваться, дитя моё! В связи с произошедшим с тобой, в городе появились слухи, и они мне очень не нравятся.

Я закатила глаза, подозревая о каких слухах может идти речь.

— Мы не можем позволить, чтобы этот брак сорвался по чьей-то глупости. Поэтому хочу попросить тебя: забудь всё, что с тобой произошло.

«Глупости? — он так говорит, будто я виновата в том, что со мной произошло».

— Что вы подразумеваете под глупостью? Вы думаете, я специально спровоцировала тех парней?

— Я хочу сказать, что твоё упрямство может сыграть с тобой большую… злую шутку. Забудь тот день и всё, что с тобой происходило за последние три дня!

Мне послышалось, что это прозвучало в приказном порядке.

— Зная меня, вам не стоило просить о таком. Только ради сестры и её предстоящего брака, я закрою на это глаза, — моё мнение о дяди резко поменялось, и не в лучшую сторону.

— Вот и хорошо. Теперь можешь ступать в свою комнату, и отдыхать, а завтра, приступишь к своим обязанностям.

— Говоря об обязанностях… Меня кто-нибудь может ввести в курс дела?

— Я уже отдал приказ. По всем вопросам можешь обращаться к начальнику охраны. Извини, всё забываю, что у тебя амнезия.

После того, что он мне сказал, не думаю, что его слова извинения стоит воспринимать буквально. Я ничего не ответила, вышла из кабинета и направилась в свою комнату, в которую меня любезно сопроводили.

Я всё думала о браке по расчету. Мучаясь вопросом: «А как же любовь?». Мне хотелось узнать — чем руководствовалась сестра, соглашаясь на такой брак? Кстати, о ней. Когда же я смогу с ней познакомиться?

…

Комната Далии меня немного разочаровала. Живя в огромном богатом особняке, её комната была маленькой, по меркам этого дома, и скромной: строгий стиль — аккуратно заправленная кровать, минимум мебели, ноль всяких женских штучек, типа: статуэток, игрушек, украшений, всё что говорило бы о том, что в комнате живет молодая девушка.

В комнате была своя гардеробная, что меня очень радовало. Все вещи развешены по цветам и форме. «Педантичность может быть заразной», — подумала я. Всё лежит на своих местах. — «И мне не мешало бы взять с неё пример», — тогда я мысленно вернулась домой, и испугалась. Мне пришлось ущипнуть себя за руку, в надежде на то, что боль разбудит меня ото сна. Но, к сожалению, мой мозг откликнулся, и я вскрикнула от боли. Комок подкатил к горлу, и я почувствовала всплеск тошнотворных эмоций, которые появились из ниоткуда: печаль, злость и неприязнь — свалившиеся на меня как гром среди ясного