— Будьте скромнее, — добавил мужчина и скрылся за дверью, дав мне пять минут привести себя в подобающий вид.

— Сноб! — фыркнула я, открывая дверь в гардеробную. — И какому виду будет довольна моя тетка? — я глазами пробежалась по вешалке в надежде найти что-то скромное и неприметное. Но когда глянула на себя в зеркало, на свою фигуру, то решила, что тетка может подавиться своим желанием. Я сразу же отмела платье и юбку, остановившись на приталенных брюках синего цвета и коралловой блузке с фигурным орнаментом. Если честно, не люблю платья, чувствую себя в них — не в своей тарелке. Волосы я аккуратно пригладила и стянула их резинкой в конский хвост.

Пяти минут было предостаточно, чтобы я собралась.

— Вполне мой стиль! — я посмотрела на себя в зеркало. — Ну чем ни красотка!

Завершающим мазком своего образа стала малиновая помада на губах Далии. Я демонстративно подчеркнула образ роковой женщины ярким цветом, который так и кричал «выкуси сучка».

Я бросала дерзкий вызов тетке и своей сестре.

Глава 5

В доме было полно гостей.

Мужчины заседали в гостиной, а женщины в соседней комнате с хозяйками дома — Клавдией и Миленой. Почему такое разделение? Меня разбирало любопытство. Что говорят женщины, меня не так волновало, а вот мужской разговор за закрытыми дверями привлекал моё внимание гораздо больше.

Двери гостиной были приоткрыты, и мне ничего не оставалось, как примкнуть ухом к замочной скважине.

— Мы приехали в твой дом, чтобы просить руки твоей дочери для моего единственного сына и наследника, Александра. Ему я передаю титул, и он станет во главе западного клана в ближайшие недели.

— Даешь молодёжи дорогу, Вениамин Владленович? — говорил мой дядя. — Не рано ли себя на пенсию отправляешь? — шутливо говорил он со своим гостем.

— Пришло время, Владимир Аристархович!

Они перекинулись любезностями и приступили к переговорам. Всё что я поняла урывками из разговора, это то, что семья получит инвестиции, а после рождения внука, господину Рапире подарят новую территорию, с полной властью над ней. Ничего себе так союз!

Дальше гость стал расхваливать приемника, что мне захотелось взглянуть на альфу, хоть одним глазком. Я приоткрыла дверь в надежде увидеть его. Но, к сожалению, обзор загораживала парочка молодых парней, которые всё время крутились и не давали мне увидеть всю картину целиком.

Я мельком рассмотрела отцов двух семейств, которые восседали каждый на своем кресле, рядом с ними, на диване, расположились сваты. Я насчитала человек восемь, включая старейших. Жених вальяжно раскинулся на диване по сторону своего отца. Как я ни старалась, мне не удавалось разглядеть его лицо, он всё время сидел ко мне спиной.

Я настолько вжилась в роль шпиона, что не заметила, как и ко мне подкрались со спины.

— Что ты здесь делаешь? — неприятный голос застал меня врасплох.

Я подпрыгнула на месте, хватаясь за сердце.

— Черт, ты меня напугала! — я на секунду забыла кто стоит передо мной.

Тетушка, при параде и с недовольным лицом, встречала меня у двери.

— Ты как со мной разговариваешь? — возмутилась она. Я не успела отреагировать, как меня схватила за волосы и затолкала в соседнюю комнату, прежде чем дверь в гостиной открылась.

— Сдурела! — я кричала в ответ.

Клавдия продолжала восклицать и не довольствовать:

— Дрянная девчонка… знай свое место! Никаких манер!

Не помню, чтобы меня так унижали в своей жизни, и поэтому, не соглашаясь с её высказываниями, я намеревалась поставить тетку на место.

— Это вы должны знать своё место! Я — дочь Владислава Рапиры и его законная наследница, а не вы и ваша семья, которая нагло распоряжается моими деньгами, — прям с языка соскочило.

— Заткнись! — тетка замахнулась и отвесила мне пощечину. — Ты, никто, в этом доме, и уж тем более не наследница. Забыла, кто тебя приютил после смерти твоих родителей, дал кров, работу и еду?! Так ты решила отплатить нам за нашу доброту? Она права решила тут покачать… — хмыкнула Клавдия. — У тебя нет никаких прав. Милена — полноправная наследница, а ты… — из её уст выливалось столько желчи, одним словом, «прислуга», она попыталась унизить меня.

Я терпела издевательства своей тетки, сжимая кулаки и молчаливо проглатывая ушат помоев. Нельзя идти в бой не подготовившись. Нужно быть умнее, если в моих планах я всё еще видела уничтожение этой семьи. Не для того ли я пришла в этот мир, чтобы помочь Далии? Об этом мне тоже нужно было подумать.

Мне не хватало информации, и поэтому я давала возможность своей тетке выговориться. В порыве злости и гнева, человеку свойственно говорить правду. На что я и рассчитывала.

— Прикусила язык? — язвительно спросила она, раздражаясь моим молчанием.

Я смотрела на неё из подлобья.

— Слушай сюда, — она схватила меня за локоть и прижала к стене, — ты сейчас пойдешь к своей сестре и сделаешь так, как ты всегда это делаешь… и не дай бог если помолвка сорвется!

Дальше она сделала такой жесть, буто отряхнулась от меня, как от грязи, и вышла в коридор, оставив меня обтекать.

— Фу…Что это было? — осталось мерзкое послевкусие. Никакими мантрами, ахами и вздохами не восстановишь свою утраченную энергию. Ещё немного и, мне казалось, я сейчас взорвусь. Послал же Далии бог таких родственничков!

Я собрала растрепавшиеся волосы обратно в хвост, натянула улыбку, вышла через пару минут после Клавдии и направилась сразу в комнату невесты.

«Милена — полноправная наследница…» — эти слова засели в моей голове, как только я её увидела, и начали крутится в голове заезженной пластинкой по кругу. «Это мы ещё посмотрим!»

Я присела рядом с сестрой, наблюдая за ней и её реакцией. Она молчаливо оглядывала окружающих, снова тихая и покорная овечка, как в первый день нашего знакомства. Её накачали лекарствами прежде, чем вывели к людям, это я почувствовала, когда попыталась прочитать её. Пустота, безнадежность и странное чувство ожидания — передавалось мне от сестры. Я думала придется прикладывать усилия, чтобы включить свои способности, а они просто заработали. Как интересно! Очень хотелось узнать, на что я еще способна.

Когда в комнату вошли мужчины, нам дали понять, что семьи пришли к соглашению. Всем объявили, что свадьба Милены и Александра Вульфа состоится через две недели.

Для сестры, прозвучавшая даты, стала приговором. Я смотрела на неё, а сердце сжималось от боли. В голове раздавался её молчаливый крик. Чтобы как-то утихомирить эмоции, которые вызывали только отвращение, я пальцами