— У-у-ы-ы-ы…

— Обожетымойданестони… Слово давай!

— Даю слово, что не буду надоедать Северусу!

— Рэйвенкло, — тяжело вздохнула Шляпа.

Сияющая Лили при всем честном народе, невзирая на пыль и заплаты, чмокнула Шляпу… м-м-м… куда получилось и полетела под синие знамена. Шляпа тяжело вздохнула. Этот год обещал… О, он обещал невероятно много. Черная нить, почти слившаяся с черными же волосами, с наслаждением ловила воздух свободы. От шкафа, по крайней мере.

А дети преспокойно насыщались…

«И что мне от службы Шляпы… а главное, как это вообще можно представить?» — недоумевал Северус, хотя все же было… весело. Да, определенно, весело. И он все еще чувствовал себя немного ребенком. Нет, ну надо же было так…

«И Лили… не на Гриффиндоре. Видимо, она оказалась умней, чем я думал. Ну хорошо, вот только не придется ли работать постоянным консультантом? Отталкивать девочку… Во-первых, это же… Лили! И во-вторых, еще совсем ребенок…»

Он вздохнул. В отличие от Шляпы, особо радужных перспектив он пока не наблюдал.

Глава 3. Трудно быть Певереллом

Кандидат на роль Главного Ужаса магической Британии в это время весьма нуждался в словарном запасе Шляпы. Повторяя одни и те же неприличные, но вполне соответствующие обстоятельствам слова, он устало брел в лабиринте вроде как собственного замка. Лабиринт все не кончался...

Новый проход уже ожидаемо оказался очередной ловушкой. Вот только что делать с камнем, если это просто ход, пробитый в материнской породе? Магией он был сделан или чем еще, но это был обычный камень — во всех направлениях, — и ни толики магии. На нем прекрасно держались его метки — нанесенные палочкой цифры, говорящие, что он уже который раз ходит по кругу. По цифрам Том и отыскал (вроде бы) место, откуда пришел, но… прохода не было. Только относительно ровная стена. Вот вам и "выход из любой ситуации там, где был вход" - что бы понимали эти сочинители афоризмов.

Стоп, а это что? Рядом с единицей почему-то оказалась цифра пять! Та самая, нанесенная его собственной рукой, со слишком длинным хвостиком сверху - разозлился. А после той — тройка. Его же почерком. Цифры безо всякой последовательности выстроились в ряд до девятки. Он касался их по очереди, одновременно, вразброс, пытался стирать, но ничего не менялось. Никакой реакции. Камень, и все тут.

Забег под девизом «почувствуй себя идиотом» продолжался: цифры менялись только после того, как он тупо нарезал еще несколько кругов. На очередном витке у недоиспеченного лорда Певерелла сильно округлились глаза: под предыдущими отметками возникла новая строка. А в первой строчке — некоторые цифры исчезли. Он опять разными способами потыкал по ним… и вновь с нулевым результатом.

На каждый сделанный им круг появлялась новая цифра. Она же исчезала в верхних строчках. Закономерности он пока уловить не мог, но ощущение того, что с ним играют, как с мышкой, появившееся, как только он понял, что прохода ни назад, ни вперед нет, усилилось.

И при всем том он чувствовал, что ему по-прежнему ничего не угрожало. Физически. Никаких атак, никаких опасных артефактов - абсолютно пустые ходы, как бы тщательно он их ни осматривал. Правда, где-то на третьем цифровом блоке он сообразил, что проходит путь быстрее, чем вначале. А на пятом уже знал точно, что ход с каждым разом укорачивается.

«Ну, хоть на этом спасибо», — подумал он, глядя на стену, где проступало нечто весьма похожее на ячейки Магического квадрата (1). Он подсчитал, что, если это так, до появления всех блоков ему осталось прогуляться вокруг как минимум сорок пять раз… Жаль, что он только слышал о таком — сейчас даже трудно вспомнить, где-то в Европе, кажется. Но это же сколько еще ходить! Он отошел от стены, затем вернулся. Ничего не изменилось. Пришлось снова топать по кругу, который, правда, снова укоротился.

В конце концов, таблица была сформирована, а он оказался… в камере-одиночке. Ему по-прежнему ничего не угрожало: свежего воздуха вполне хватало, температура вполне комфортная, даже камень холодил в меру. Ровным счетом никакой опасности, кроме возможной через пару-трое суток (если он не выберется) мучительной смерти от жажды. Во фляге плескалось воды всего на несколько глотков. Ноги гудели. Голова работать отказывалась, и он просто лег, подстелив плащ, уставившись на проклятые цифры.

Определенно, не хватало напарника… С этой мыслью он незаметно для себя уснул.

Да, уже после пары месяцев «общения» со своим строптивым наследством милорд стал удивительно непритязательным в том, что касалось отдыха. Любая магия тут нещадно блокировалась (кроме той, что принадлежала, видимо, самому замку). Приходилось… а, чего только не приходилось! Прыгать, лазать, уворачиваться, разгадывать загадки, делиться кровью, собирать по кускам, как паззл, совершенно новые для себя заклинания, которые «вдруг» начинали работать.

Это приносило определенные — и весьма неплохие — бонусы, но как же непросто было их добиться! И сделать это он мог только сам — еще летом с Северусом проверил: посторонним не пройти туда, куда можно (и нужно) ему. На то, что лорд Гонт по всем документам Министерства был признан наследником рода Певереллов и вроде как имел право владеть "вот этим всем", фамильному замку было плевать. С самой низкой башни, чтобы быстрей долетело.

Плевать замок умел - образно говоря, конечно. Метко. Когда — огненными всполохами, если Том неожиданно касался «чего-то не того», когда — ядовитыми змеями (о, змеи для этой местности — особая тема), когда — рушащимися где-то наверху или раздвигающимися под ногами камнями или падающими решетками. Ловушек хватало. И всюду надо было понять, как их обезвредить, часто испытания были на грани жизни и смерти… Но палочка, как и его магия, в большинстве случаев была совершенно не нужна, а то и мешала.

Темного Лорда это поначалу дико злило, но в конце концов - невероятно увлекло, хотя и порядком выматывало. Так что политика пока была почти заброшена, а «Пожиратели смерти» отправлены на поиски артефактов (по специальному списку) и книг (специальный список номер два). Том хорошо понимал, что оставлять их без присмотра не есть хорошо, а уж без дела - вообще хуже не придумаешь.

«Пожиратели» — неужели он сам придумал это дурацкое название? Как можно вообще «пожрать» — смерть? Бред какой. еще бы грифами предложил назваться, падальщиками. Но как такое в голову-то могло прийти? Смерть, его самый большой страх. Сколько раз