Ну все, Катя, ты допрыгалась, не надо было сегодня строить из себя крутую девчонку и дерзить людям, у которых не в порядке с головой. Ты разбудила зверя. Четырех зверей. От мысли, что очень скоро я останусь наедине с этими больными ублюдками и, скорее всего, мне никто не сможет помочь, меня накрыла новая паническая атака.

Сверху на меня накинули плотный материал, кажется чью- то куртку, но даже через нее, по ушам бил громкий бас и грязные ругательства жесткого американского рэпа. По салону разносился ликующий свист и смешки, слов разобрать я не могла. Моя голова была прижата к коленям и раскалывалась от нехватки воздуха и жуткого, бесконтрольного страха. Руки держащие меня справа зажимали словно стальными тисками, одна давила на мой затылок, не давая даже немного приподнять голову, другая держала мою ногу, чуть ниже колена. Человек, сидящий слева был не так жесток и просто придерживал мое тело, не применяя силу, положив руку мне на спину под курткой, но не смотря на это, я все равно была практически обездвижена.

Мы ехали минут сорок. Последние двадцать минут скорость снизилась и я чувствовала, как под колесами стали появляться ямы и камни, а значит мы свернули на проселочную дорогу, как можно дальше отдаляясь от шанса, что кто-нибудь придет мне на помощь. От этого, с каждой секундой, мне становилось все мучительнее и тревожней, а когда машина полностью остановилась, музыка стихла и в салоне воцарилась полная тишина, мое сердце, кажется, совсем остановилось.

Рука слева несколько раз легонько провела большим пальцем по моему плечу и едва касаясь, тихонько похлопала, будто пыталась успокоить, готовя к чему-то плохому. В ту же секунду я услышала возню, звук открывающихся дверей, дернулась, но руки справа зажали меня еще крепче и я громко взвизгнула. Садист на одно мгновение расслабил хватку, но, почти сразу же, схватил меня за шею и, не дав разогнуться и встать в полный рост, выволок меня на улицу, протащил вперед на несколько метров и отпустил. Я почувствовала сильный толчок в спину, от неожиданности не удержалась на ногах и плюхнулась в вязкую апрельскую грязь руками и коленями. Куртка с моей головы упала вниз.

— Тебе идет такая поза! — услышала я позади себя.

Раздались ехидные смешки и шепот, пока я думала оборачиваться мне или бежать, они между собой что-то очень тихо обсуждали. Подняв голову и оценив обстановку перед собой, я поняла, что бежать некуда, впереди черный густой лес, освещаемый только светом луны.

Я встала с колен, подняла с земли чужую куртку, вытерла об нее руки и бросила назад.

— Вот суууука, — агрессивно протянул чей-то голос, пока я поворачивалась в его сторону.

Это был Эд. Он брезгливо смотрел на меня, злобно стискивая зубы. Рядом с ним стояла остальная троица, они были похожи на цепных псов, ожидавших команды от хозяина, чтобы разорвать жертву. Меня колотило от ужаса, я замерла на месте, как вкопанная, не в силах двигаться дальше.

Огнарев сделал несколько шагов вперед и оказался в метре от меня, он все так же дико на меня таращился и скалился, от чего я была готова грохнуться в обморок, либо сразу умереть, чтобы не растягивать эту пытку.

— Села! — уверенно скомандовал он, двинулся ко мне, схватил за плечи и надавил на них с такой силой, что мне пришлось снова грохнуться вниз.

Я стояла на коленях перед четырьмя ненормальными, неадекватными подлецами. Такого мерзкого и грязного унижения я не испытывала никогда в своей жизни. Я опустила голову и смотрела на старую, прошлогоднюю траву под ногами, пытаясь унять дрожь. Вот бы сейчас зажмуриться, досчитать до десяти и потом открыть глаза и оказаться дома, в безопасности.

Огнарев сел на корточки передо мной, взял за подбородок и потянул мою голову вверх.

— Страшно? — его голос звучал дьявольски спокойным.

Я не могла произнести ни слова, просто смотрела в его темные, деспотичные глаза и покрывалась мурашками.

— Ну чего молчишь, Кать? Ты такая храбрая была сегодня, говорила, будешь рада видеть нас вновь, а выглядишь так, будто не рада.

Он не сводил с меня взгляд и с насмешкой внимательно изучал мое лицо.

— Да вмажь ты ей уже!

Я на секунду перевела взгляд за спину Огнарева и поняла, что это сказал Ник. Маленькая гадкая обезьянка! Огнарев поднялся и немного отошел в сторону, но как только я попыталась сделать то же самое, тут же вернулся ко мне и снова безжалостно и яростно скомандовал.

— Сидеть, я сказал!

Его стальной, жестокий голос резонировал в моей голове, заставляя трепетать от ужаса и надвигающейся беды. Мне пришлось стыдливо опуститься на колени.

Я закрыла глаза и по щекам потекли безмолвные слезы.

— Кать, ты расстроилась что ли? — издевательски произнес Огнарев, — а у меня для тебя хорошая новость! Ремонт обойдется немного меньше, чем я думал, всего- навсего четыре с половиной миллиона.

На этой фразе внутри все оборвалось. Такой суммы, конечно же, у меня нет и никогда не будет. Я не смогу ее вернуть ни через неделю, ни через месяц, ни через год. Когда он это поймет, мне конец!

— И тебе наверняка требуется какое-то время, чтобы собрать эту сумму…Ты же будешь умницей и найдешь деньги?

Я кивнула.

Зачем? Надо было сразу ему сказать, что я их не найду, а не тянуть резину.

— Молодец! — радостно сказал Огнарев и потрепал меня по голове.

Это было еще унизительней, стоя на коленях, чувствовать как он нависает надо мной и издевается, наслаждаясь моим страхом и своим превосходством.

— Мне нравится, когда ты такая кроткая! Знаешь, у меня сегодня хорошее настроение, поэтому даю тебе две недели!

На мгновение я выдохнула. Понимаю, что это меня ничем не спасет, но небольшой запас времени может улучшить ситуацию. Он расхаживал из стороны в сторону и каждое его движение сопровождалась адской тревогой. Мое сердце колотилось, как бешеное.

— Давай сразу кое-что проясним, — продолжил он, — я уже все про тебя знаю, Ветрикова Екатерина Андреевна, уроженка города Тюмень. Я знаю где ты учишься, где ты живешь, с кем ты общаешься…

Меня бил озноб. Конечно, я понимала, что он сразу стал наводить про меня справки, особенно с учетом того, что я сама позволила сфотографировать мой паспорт, но, из его уст, любая личная информация звучала как угроза мне и моему окружению.

— Я даже знаю номер телефона твоей бабушки, Тамары Степановны. Ты же не хочешь расстраивать бабушку?

Я оторопела и едва слышно взвыла. Он ударил в мое