пытаясь сообразить, что мне делать. Я знала, что они решили создать мне неприятности на работе, сейчас начнут скандалить, звать администратора и мне влетит выговор, либо увольнение. Ко всему прочему, не хватало только потерять работу и остаться без единственного дохода. Эта мысль пугала меня. Но я прекрасно помнила одну вещь, которую много раз говорил мой дед. Никогда нельзя показывать, что тебе страшно, когда на тебя нападают, особенно толпой. Нельзя показывать слабость, нельзя пытаться сбежать. Иначе, обязательно догонят, затюкают и загрызут.

— Чай с лимоном…

— Ролл с угрем и огурцом…

— И спросите у повара, можно ли приготовить витаминный салат, его нет в меню, — добавил Никита и они замолчали.

— И пожалуйста, ничего не перепутайте, — Огнарев хищно скалился.

Выдержав пятисекундную паузу, я улыбнулась и изо всех сил старалась сделать вид, что меня не трясет от стресса.

— Конечно. Давайте проверим заказ.

Они очень внимательно на меня смотрели.

— Четыре гриль-бургера с порционным картофелем и фирменный лимонад.

В кабинке воцарилась полная тишина. Четыре пары кровожадных глаз против одних, очень испуганных.

— И фруктовая тарелка для вашей маленькой обезьянки, — добавила я и тут же пожалела.

Марк выстегнулся звонким смешком и на пару секунд с его лица слетела маска скучающего аристократа.

— Это было хорошо, — он кашлянул в кулак, поджал губы, скрывая улыбку и снова принял хладнокровный вид.

— Для какой обезьянки? — Никита не понял, что я имела в виду именно его.

Он замотал головой по сторонам, смотря по очереди на своих друзей, но они были сосредоточены на мне и пропустили этот вопрос мимо ушей. Я видела, что в блондине кипела ярость, его глаза сверлили во мне дыру.

— Да для какой обезьянки? — парень психовал.

— Забей, Ник, это шуточки для тех, у кого iq больше восьмидесяти. Дама шутит, ей отчего-то очень весело.

Огнарев поднялся из-за стола и направился прямо ко мне. Внутри все сжалось. Я представила, что сейчас он снова схватит меня за лицо и начнет орать. Или еще чего-нибудь похуже, ведь ему наверняка захочется самоутвердиться перед своими друзьями. Только бы не дать слабину! Только бы не дать слабину!

— Вижу ты пришел обсудить вчерашний неприятный инцидент, — я решила, что нельзя позволять ему взять ситуацию в свои руки, поэтому заговорила первая, — вышла ужасная случайность! Мне так жаль! Уверена, мы сможем найти выход и цивилизованно решить проблему.

Я старалась выглядеть спокойной и милой, но как только он оказался передо мной и снова навис сверху тяжелым грузом, поджилки затряслись и я дрогнула.

— Послушай меня, коротышка! Кажется, ты выпила таблетки для смелости? — Огнарев яростно смаковал каждый звук. — Смелость тебе обязательно понадобится!

Но я не дала ему закончить и тут же прервала.

— Не разговаривай со мной в таком тоне!

Я держалась из последних сил, очень хотелось убежать и заплакать. Он только гневно вскинул брови, прищурился и стиснул зубы.

— Не надо устраивать бандитские разборки девяностых, — мой голос вдруг стал таким уверенным и наглым, что я не сразу его узнала, — и зачем ты притащил с собой эту группу поддержи? Вы что, пересмотрели Бригаду и возомнили себя очень крутыми, опасными парнями? Думали напугать меня до усрачки? Не на ту нарвались!

Внутри меня бешено колотило от нахлынувшего адреналина, я грозно смотрела ему прямо в глаза, которые горели адским, разрушающим пламенем. Клянусь, мне казалось, что я видела, как в его черных зрачках пляшут яркие огоньки.

— Я проконсультируюсь с юристом и свяжусь с тобой, чтобы обсудить, как решить этот вопрос в правовом поле. Я не отказываюсь тебе платить, но прибереги свои варварские методы выбивания долгов для того, кто на это купится!

Я не открывая взгляд от его лица, уверенно сделала несколько несколько шагов назад и нащупала ручку двери.

— Ах, да! Хорошего вам дня, будем рады видеть вас вновь!

Я как можно быстрее, пока он не очухался, выскользнула в коридор и пулей бросилась на кухню. Сердце отбивало сумасшедший ритм, я тяжело дышала, но была страшно рада, что смогла дать отпор. Вернее заговорила зубы и слиняла. Ты жертва до тех пор, пока позволяешь себе быть ей.

В зале меня перехватила Марина, как всегда недовольная всем вокруг.

— Что так долго?

— Да мутные какие-то, на наркоманов похожи- отмахнулась я, — до сих пор не определились, сходи к ним сама, если хочешь.

Возможно, если бы Марина и Огнарев завели ребенка, у них мог родиться Антихрист. В принципе, отличная бы получилась пара. Но не в этот раз, ведь в четвертую кабинку она так и не пошла. А Юрец сказал, что парни вышли из заведения почти сразу, как я отправилась на кухню.

Остаток смены я проработала на чистом энтузиазме и эйфории. Я решила, что завтра, сразу же после пар, пойду в полицию и напишу на Огнарева заявление за вымогательство и угрозы, потом свяжусь с адвокатом и узнаю, что мне следует делать в такой ситуации. Я успокоилась и перестала паниковать.

Наше кафе закрывалось в 00.30, и ближе к часу ночи, после того как столы были полностью убраны, пол подметен и стулья расставлены, мы закрывали дверь и разбредались по домам в разные стороны. Обычно я возвращалась домой на машине, но сегодня придется брать такси. Меня очень печалили непредвиденные траты и я, стоя на темной улице, уткнулась в свой телефон в поисках дешевого тарифа такси.

Приложение сообщило, что через двадцать минут ко мне должен подъехать Ахматжон на черной приоре. И только я хотела опечалиться еще сильнее, от того, что мне придется ехать посреди ночи с каким-то Ахматжоном, как сзади на мою голову что-то накинули и я громко взвизгнула. Но чья-то большая рука тут же перекрыла мне рот, а еще несколько цепких рук схватили меня с двух сторон и потащили. Я пыталась орать, брыкаться и кусаться, но делать это через ткань не получалось, и я просто истерично дрыгалась в воздухе. Буквально через пару секунд меня бросили в машину и снова зажали с двух сторон так, что я не могла двигаться. Машина дала по газам и мое сердце рухнуло от обрушившегося ужаса.

Глава 3

Меня сковал ледяной, пронизывающий страх, казалась, сердце стучит с такой бешеной скоростью, что я чувствую, как оно ударяется о ребра. Я не могла двинуться, я не могла закричать, я не могла сделать глубокий вдох. Чьи-то сильные, мощные лапы прижимали меня к сиденью автомобиля, лишая меня любой возможности бежать. Кому принадлежали эти лапы, мне было хорошо известно, от того