В один из обычных дней Юстин заступил, как всегда, с напарником на свой пост у входного дворцового портика.

Время на посту, на дежурстве, обычно проходит скучно и тянется долго.

Но вот появилась та самая компания остготов-подростков со своим принцем-заводилой. Они возвращались из города… И, по виду, были навеселе.

– Ещё молокососы, а туда же – пьют и грабят, – тихо пробурчал напарник Юстина.

Это был здоровяк откуда-то из Фракии.

И когда подвыпившая компания натолкнулась на него, стоявшего у них на пути, то он и не подумал уступать им дорогу… Подростки же, наткнувшись на него, откатились назад… Оскорблённые, что кто-то посмел не пускать их во дворец, они обозлились и двинулись на него все разом… Но и на этот раз тот сумел удержать их, не пропустил в двери дворца.

– Ха! – только вскрикнул здоровяк.

И тут случилось что-то непредвиденное… Он стал заваливаться на бок, словно обессилел. И медленно осел на пол, привалившись к стенке… В боку у него торчал нож, всаженный в него по самую рукоятку.

Компания растерялась, увидев этого здоровяка в неуклюжей позе и, похоже, убитого вот только что.

Растерялся и Юстин. Такое произошло впервые с ним на посту. И он не знал, как реагировать… На поясе у него висел меч, в руке он держал щит, но он чувствовал себя неуверенно, так как против него стояла кучка остготов, на первый взгляд абсолютно безоружная, трогать которую, со слов Анастасия, было нельзя…

Юстин приставил ко рту рожок, висевший у него на груди, и протрубил в него три раза.

Через минуту тут были уже схоларии и экскувиты-гвардейцы.

Увидев убитого гвардейца, группу юных хулиганов-остготов, они мгновенно окружили их, обыскали… Но ничего не нашли, даже намёка, где же мог быть спрятан этот злополучный нож.

Комит экскувитов сразу же сменил Юстина на посту. Компанию арестовали и под конвоем увели в палату схолариев.

Уходя с поста, Юстин мельком заметил злорадную усмешку на лице того подростка-принца, Теодориха…

Об этом случае Юстин рассказал Анастасию. Тот уже знал, что следствие так ничего и не дозналось, кто же всадил нож несчастному там, на посту.

– Прошло раз – пройдёт и ещё, – уверенно заключил Анастасий, догадываясь, что это дело рук юного Теодориха.

Остготы-юнцы вместе со своим юным принцем Теодорихом жили ещё два года во дворце. И часто Юстину приходилось наблюдать за ним, за Теодорихом. Хотя и издали, так как его обязанностью было не ловить преступников, а охранять дворец от непрошеных гостей.

Память о том происшествии постепенно сгладилась. И теперь они только переглядывались, если случайно где-нибудь встречались… И он, Юстин, всегда видел на лице принца усмешку.

«Встанешь на пути – тоже будет!» – как будто говорила усмешка принца, сама по себе дружелюбная, располагающая к доверию.

Потом эта компания юных остготов внезапно исчезла из дворца и города.

– Император отпустил Теодориха домой к отцу Теодемиру в Сирмий[23], в его ставку! Раньше его ставка была на озере Балатон, в крепости Фенекпуста! – сообщил на одной из их встреч Анастасий. – Теодориху исполнилось восемнадцать лет, а по договору с этого времени он должен быть свободен. Лев отпустил его с щедрыми дарами…

Он широко улыбнулся и тихо рассмеялся от каких-то своих мыслей.

– Но это не конец истории с ним и остготами, а только начало!.. Если бы тебе показали пещеру с золотом и драгоценными камнями и ты бы знал, где она… Неужели у тебя не появилась бы мысль вернуться в неё и забрать всё?

Не дожидаясь ответа Юстина, он ухмыльнулся и пошёл по своим делам где-то во дворце.

Юстин же смотрел вслед ему с восхищением. Только что он слышал о нём сплетню, что епископ Евфимий выгнал из церкви Святой Ирины вот его, Анастасия, когда тот стал нахально грубить ему, говорил, что в Христе только одна Божественная природа… Епископ, не в силах возразить ему что-нибудь веское, обозвал его монофизитом[24], еретиком, накинулся на него со своими слабыми кулачками, опрокинул стульчик, на котором тот сидел, и, наконец, выгнал из церкви… Грозился, что острижёт ему волосы на голове, чтобы посрамить его.

Юстин был в восхищении от своего кумира, Анастасия.

* * *

Один раз они, Анастасий и Юстин, встретились как бы случайно во дворце у Лавзиака[25]. Поздоровавшись, они неторопливым шагом двинулись через Лавзиак к южной части ипподрома. Этим путём ежедневно входили и выходили с территории дворца сановники, следовал нередко и василевс в сопровождении чинов… И заподозрить, что Анастасий и Юстин нарочно встретились, было затруднительно… Негромко переговариваясь, они двинулись обычным для всех путём.

Произошло это уже после смерти императора Льва, который умер третьего февраля 474 года, а затем смерти и его малолетнего внука, тоже Льва. Малолетний император объявил своего отца, патриция Зенона, соправителем и через десять месяцев тоже умер. Зенон остался один на императорском троне.

К тому времени Юстин успел прослужить при дворе всего немногим более двух лет. И вот на тебе…

И он сразу же понял, что встреча с Анастасием была не случайна.

С Босфора дул прохладный ветер, напоминая, что всё ещё зима, хотя и на исходе.

– Держись в стороне от Зенона, – сразу же вполголоса начал Анастасий. – Он настолько труслив, что боится войны даже на картинке. Покупает мир за деньги…

Он зашагал с ним рядом, сделав вид, как будто они встретились случайно, им было по пути и от нечего делать они болтают о пустяках.

– Плохо кончит!.. И в этом ему поможет Верина… Она уже готовит ему замену… Лонгин не прошёл! Слишком простеньким оказался…

Юстин понял, что он имеет в виду младшего брата Зенона. И его слегка передёрнуло: не то от холода, не то от волнения.

Анастасий же знал, какая очередь выстроилась за «шапкой» василевса, и ожидал, ожидал, когда они пожрут один другого… Это же, ожидать, он советовал и Юстину.

– Ждать! – резко высказался он на вопрос Юстина, что делать. – Ждать и ещё раз ждать!.. Они осточертят всем в Константинополе…

Юстин, подумав, нашёл, что в этой ситуации сейчас сама осторожность убережёт того, кто не полезет вперёд.

– Ариадна же просто запуталась… Слабая женщина, – с сочувствием высказался Анастасий. – У тебя есть наложница? – вдруг спросил он своего нового охранника.

Юстин несколько задержался с ответом, не понимая, зачем это нужно вот ему, силенциарию, любовнику самой императрицы… Затем он,