— Хорошо выглядит, — холодно подтвердил Амун.

— И могущественна, — глядя в глаза Амуну, продолжил верховный. — Намного могущественней членов совета. — Амун промолчал, не совсем понимая, к чему он клонит. — Она к тебе очень хорошо относится, — наклонившись к Амуну, прошептал верховный. — И доверяет, насколько это возможно в ее случае. — Верховный отодвинулся от Амуна и, отсалютовав бокалом, отпил еще глоток.

— Никогда бы не подумал, что верховный бог склонен к излишним фантазиям, — с нескрываемыми нотками раздражения в голосе произнес Амун.

— Прости дружище, я не для того повертел нож в твой ране, чтобы посмотреть на твои мучения, — миролюбиво произнес собеседник Амуна. — Я хочу, чтобы ты убедил нашу красавицу в безобидности одного проекта.

— Сомневаюсь, что это безобидный проект.

— Он не безобидный, — признался верховный. — Но ведь ты можешь быть очень убедительным, — усмехнувшись, добавил он. — Цель оправдывает средства. Конечно, это не единственная просьба.

— Риск должен быть оправдан убеждениями или наградой, а лучше и тем и другим, — все тем же холодным тоном произнес Амун.

— Или желаньем, жгущим изнутри, — верховный перевел взгляд на Шанталу и приблизился совсем близко к Амуну. — Стерва, гордая, надменная, презрительно смотрящая с высоты своего величия на всех нас, копошащихся у ее ног. По глазам вижу, ты был ее пешкой, мимолетным развлечением.

Амун, до этого смотревший на Шанталу, перевел пылающий взгляд на верховного, кулаки непроизвольно сжались.

Верховный, казалось, не замечал настроения собеседника.

Он приблизил лицо к лицу Амуна и зашептал:

— Сброшенная со своей высоты, раздавленная, сломленная, ползающая в ногах, умоляющая, в ее прекрасных глазах — страх перед своим господином — вторым богом совета, Амуном. — Он отодвинулся от Амуна, посмотрел своими, ставшими черными, зрачками в глаза Амуна. — Первый пункт выполним, а что касается остального, зависит от тебя — как воспитаешь эту стерву, так и будет. Правда, может оказаться, что при выполнении первого пункта она умрет, — верховный усмехнулся. — Но, думаю, этот вариант тебя тоже устроит. — Верховный отхлебнул из бокала и снова посмотрел на Амуна теперь уже нормальными, темно-серыми глазами. — Я покажу проект, убедись сам. С ответом не тороплю.

Верховный бог снова отсалютовал бокалом, теперь это был знак прощания, и, повернувшись, не спеша спустился по лестнице в зал.

«Так это возможно!» — Амун чувствовал невероятное возбуждение.

Воображение захватило его с головой, он посмотрел на высшую богиню, она наблюдала за ним. Подошедший к богиням верховный бог галантно пригласил Шанталу на танец.

«Надо поосторожней, а то еще заметит», — отругал сам себя Амун.

Он не стал задерживаться на приеме, как можно скорее покинул его. Требовалось осмыслить услышанное и привести эмоции в порядок. Он уже был согласен.

***

Катаклизм

Ничем не примечательный мир. Сплошные камни разного размера, нет никакой жизни, палящее светило выжигало все, что могло зародиться. В глубине, скрытая всевозможными заклинаниями, располагалась лаборатория. Множество широких тоннелей, заканчивающихся огромными пещерами, отходило от нее. Крики ужаса и боли доносились из пещер.

— Мы приступили ко второй фазе, — доложил верховному богу лысый тощий мужчина со странно вытаращенными глазами.

— Наш главный специалист, — представил верховный бог лысого Амуну.

Лысый поклонился, в его глазах с завидной регулярностью вспыхивал садистский огонь, на губах появлялась такая же усмешка.

«Где они взяли этого психа?» — раздраженно подумал Амун, рассматривая стоящего перед ним специалиста.

— Много слышал о вас, — осклабился лысый. — Как проклятая, все так же хороша? — ехидно спросил он.

— Проклятая? — удивленно переспросил Амун.

— Шара… Шантала, — быстро поправился лысый.

— Материала хватит? — прервал его верховный.

— Все пещеры забиты, запаслись с избытком. Смертные, — добавил лысый, видя непонимающий взгляд Амуна. — Прошу за мной, — пригласил он, направившись в туннель.

Через короткое время они вышли в огромный зал. В центре висел сгусток темной субстанции, издалека напоминающий клинок. Черный клубящийся дым тянулся из туннелей и всасывался в сгусток. Лысый довольно потер ладони.

— Что это? — с любопытством спросил Амун, рассматривая сгусток.

— Темный меч, артефакт. Его сила огромна, правда немного непостоянна, — с сожалением добавил верховный. — Над этим как раз и работаем. Как ты понимаешь, обладатель этого меча будет иметь неоспоримое преимущество, — он кинул выразительный взгляд на лысого.

Поняв без слов, лысый нырнул в тоннель и буквально через мгновение внес поднос с лежащими на нем двумя камнями, состоящими из самой тьмы.

— Прототипы, — сказал верховный, кивнув на камни. Он протянул руку к одному из них, камень превратился в туман и материализовался кинжалом в его руке. — Если такой кинжал всадить ей в грудь, она ослабнет. И ты сможешь сделать с ней то, что захочешь. — Верховный взял кинжал за лезвие и протянул Амуну. — Он твой. Возьми второй на всякий случай. — Камень и кинжал перекочевали к Амуну.

— Не пытайся сделать сам, найди кого-нибудь рядом с ней, — дал совет верховный бог.

Амун кивнул:

— Будет исполнено.

Верховный довольно улыбнулся.

— Проводи его, — приказал он лысому, выразительно посмотрев.

Лысый немного стушевался.

— Прошу сюда, — поклонившись Амуну, лысый рукой показал в сторону туннеля, через который они пришли сюда.

— Почему проклятая? — поинтересовался Амун у лысого провожатого, как только они вошли в туннель.

— Слышал я о ней. Вредная баба! Разве такая красавица может быть такой стервой? Точно проклятая, — быстро ответил он. — Вот и пришли. Всего наилучшего! — лысый снова поклонился в знак прощания.

Верховный бог стоял в одиночестве, наблюдая за темными потоками, вливающимися в темную субстанцию. На его щеке появился быстро увеличивающийся шрам, слабый темный туман просочился наружу.

— Что б тебе, сука, пусто было! — выругался верховный, дотронувшись до щеки, поток отделился от создаваемого меча и начал вливаться в его тело. По прошествии пяти минут шрам исчез. — Вырвать бы твой болтливый язык, — процедил он, как только лысый специалист появился в зале.

— Прости, Сатор, само вылетело. Думаешь он справится? — лысый попытался побыстрее перевести тему подальше от своего языка.

— Справится. А ты поторопись, времени и так в обрез. Того и глядишь, Зелум что-нибудь придумает, тогда весь наш план накроется.

— Кстати, рука плохо себя ведет, — заискивающе произнес лысый. — Не нравится ей происходящее.

— Она мертвая, как ей может что-то нравиться? — раздраженно поинтересовался Сатор.

Отодвинулся кусок скалы, на постаменте, закрытая стеклом, лежала рука, от локтя до пальцев тыльную сторону руки закрывала перчатка, у локтя — кровавое месиво. Молнии пробегали от перчатки и далее по руке.

— Конфликтует, похоже, вот же мерзавка, даже мертвая буйствует! — удивленно возмутился Сатор. — Придется переправить в другое место. — Он на секунду задумался. — Что стоишь? За работу! — прикрикнул верховный бог на лысого.

Лысый засуетился, потоки ускорились. Крики боли и ужаса заполнили подземелье.

***

Катаклизм

Поздний