– А что, струнник финишировал? – тут же оживился фон Платен.

Тревис тоже встрепенулся при этих словах.

– Говорят, еще даже не стартовал.

– А как же они прибыли? – снова удивился Рихард.

– Это ж эксперты! – фыркнул Терентьев. – Мы, например, тоже струнника ждать не станем, сами к Солнечной пойдем.

Рихард поглядел на двух шурупских капитанов с нескрываемым уважением:

– У вас автоном-межзвездник?

Терентьев усмехнулся и покровительственно потрепал его по плечу:

– Где твой «Темпест», лейтенант? Полетели в полк, нас время поджимает.

Фон Платен виновато поглядел на Тревиса – видимо, срывались какие-то их запланированные дела.

– Извини, Джас…

– Давай, давай, – буркнул тот. – Вернешься – найдись. Бывайте, союзнички…

Он обошел Виталия, попутно дружески пихнув его кулаком в плечо, и зашагал куда-то в сторону научного центра.

– Пойдемте, – сказал фон Платен. – Подкину. Я так думаю, это командующий велел вам обратиться ко мне?

– Проницательный, – хмыкнул Терентьев.

– Значит, стартуем без нервотрепки, – удовлетворенно сказал Рихард. – А то небо почти для всех закрыто, только по спецразрешениям выпускают.

– Нас выпустят, – уже почти весело пообещал Терентьев. – Правда, стажер?

– Куда они денутся, – поддакнул Виталий. – Мастер, попрощаться отпустишь?

– Нет, – жестко ответил Терентьев. – Если хочешь – позвони.

Виталий вздохнул и полез за планшетом.

Три часа спустя, после короткого визита к полковнику Жернакову и после того как забрали все скудные вещи, оставшееся в общежитии, а ключ от номера сдали дежурному, «бобик» привез «интендантов» в прим-сектор полкового космодрома, к родимому глайдеру, который Виталий не видел, казалось, целую вечность, и по которому, оказывается, уже успел соскучиться.

«Бобик» укатил, а они с мастером открыли багажник и принялись переодеваться в повседневку.

– Черт… надо было вымыться в общаге, – пробормотал Терентьев с досадой. – Не сообразил. Ладно, на борту уже. Там привычнее.

Переоделись, забрались в кабину. Виталий поставил системы на прогрев, а сам тем временем быстренько ввел стартовую программу. Терентьев приник к планшету и в его манипуляции демонстративно не вмешивался.

Доверял, значит.

Виталий совсем уж было собрался вызывать диспетчера и просить добро на старт, но тут заметил, что со стороны регулярного летного поля в прим-сектор на бешеной скорости валится какой-то корабль.

Вскоре Виталий с удивлением опознал «Темпест», который целился, казалось, прямо на их глайдер.

– Слышь, мастер! – позвал он Терентьева. – Гляди, чего творит!

Терентьев поглядел и сделал удивленное лицо.

– Опа… А не фон Платен ли это? Вроде бы «Темпест» в полку только один.

Стремительный, как стриж, корабль красиво зашел на короткую глиссаду и против всех правил сел поперек наземной полосы движения, зато совсем рядом, перед кабиной глайдера «интендантов».

С пассажирской стороны «Темпеста» тотчас выскочил человек, в котором Виталий с немалым изумлением опознал майора Куракина.

– Отставить взлет! – заорал он и бегом кинулся к глайдеру.

С другой стороны из «Темпеста» неторопливо выбрался фон Платен, встал перед головным колпаком, сложил на груди руки, прислонился плечом к обшивке и принялся наблюдать.

Куракин тем временем приблизился и заколотил кулаком в дверцу глайдера со стороны Терентьева.

Мастер неторопливо спрятал планшет и только потом разблокировал замки.

Дверца приоткрылась, в щели тотчас возникло раскрасневшееся лицо сотрудника таинственной эр-тридцать два.

– Отставить взлет, коллеги! – произнес он торопливо. – Ситуация изменилась.

– Что стряслось? – хмуро спросил Терентьев. – База взбрыкнула?

– Пока нет. Но мы приняли решение снова привлечь вас к операции.

Виталий застыл, не в силах поверить.

– И зачем же вам так понадобился эксперт по крушениям? – с иронией поинтересовался Терентьев. – Нет, я, разумеется, не отказываюсь, но любопытно же…

– По правде говоря, – признался Куракин, – нам нужны не вы, капитан, а ваш стажер.

Виталий так и не понял, сказал ли Куракин это вследствие обычного человеческого простодушия или же, наоборот, тонко на что-то намекнул.

Терентьева его слова ничуть не удивили. Зато удивился Виталий.

– Вам нужен я? – переспросил он, не скрывая ни радости, ни изумления.

– Ты, ты, кадет, – проворчал Терентьев уже совершенно откровенно, и это значило, что настроение его однозначно на подъеме. – Я, кажется, предупреждал: база тебя пометила. Теперь без тебя никуда.

Виталий, ощущая в голове гулкую пустоту, смотрел на мастера и часто моргал. Слова исчезли, а мысли еле ворочались.

«Зою опять увижу…» – подумал он, когда способность соображать вернулась.

– Ну, чего сидишь? – спросил Терентьев. – Вылезай, переодеваемся назад в полевое… Хотя стоп. Теперь мы там надолго застрянем, как пить дать. Меняй программу, полетим на своем. Не помешает.

Он повернулся к Куракину, все так же заглядывающему в приоткрытую дверцу:

– Слышь, майор! Мы на своем глайдере полетим. Стоять будем рядом с разведавтоматикой, с «Платанами». Не возражаешь?

– Годится, – кивнул Куракин. – По прибытии совещание у командующего. И не тяните…

Поправив сдвинутую на затылок кепку, он рысцой вернулся к «Темпесту» и жестом велел фон Платену взлетать.

Буквально через минуту корабль Рихарда рванулся в небо, а Виталий принялся набрасывать новую программу полета. Мастер ему не мешал, сидел, глядел в окно и думал о чем-то своем.

– Готово! – сказал Виталий вскоре. – Летим?

– Летим, – подтвердил мастер.

Виталий включил связь.

– Я борт «Кайман». Прошу добро на старт, цель – оперативный выезд…

Кроме этого «Летим?» Виталий больше ничего у Терентьева не спросил. Он и сам знал, что делать.

И, кажется, мастер косился на него с одобрением.

– Ну хоть вы запросили как люди, – пробурчал по связи диспетчер. – А то шастают всякие по прим-сектору, как у себя дома, и слова им не скажи…

Терентьев ехидно хмыкнул, а потом вздохнул и обратился к Виталию:

– Поехали, стажер… Ох, чую, ты в ближайшие дни настажируешься…

© ноябрь 2013 – август 2014

Николаев – Москва – Николаев