своей каморки, как только увидишь более широкий горизонт и безоглядно кинешься в него...

— Пошли-пошли, по дороге поговорим, — оборвал Григория Чуб. — А то все сосиски в буфете разберут, будешь давиться вареными яйцами.

К нейрохирургическому институту Григорий приехал на такси. Там он, как и было заранее договорено, встретил Душина.

— Григорий Васильевич, привет!.. Куда конь с копытом, туда и рак с клешней... Под раком подразумеваю себя.

— Направление движения определяют идеи века, — отшутился Савич. — Если я выступаю под личиной коня, то не хочу скакать галопом по европам. Хоть где-нибудь, а поглубже забью кол для коновязи.

— Для тебя тут кое-что найдется, — сказал Душин, входя в лифт. — У меня появились смутные догадки. Хочу выяснить детали...

— Выясняй! Муляж пирамидного пути слишком интересен, чтобы пройти мимо. Кабинет два часа будет свободным. Посмотрим, обменяемся мыслями...

— Да, конечно! — усмехнулся Григорий. — Я уйду с вашим мнением, а вы со своим. Вы ведь руководитель стажировки...

— Я не навязчив. Так что можешь быть спокоен.

На третьем этаже они вышли из лифта.

Худой, с пушистой бородкой (для солидности) научный сотрудник, фамилию его Григорий не расслышал, открыл кабинет, заставленный вдоль стен шкафами. Посередине на подставках покоились созданные с двойным увеличением муляжи человеческого мозга и рядом — пирамидного пути.

— Какие пояснения хотите от меня услышать? — с каким-то безразличием спросил научный сотрудник.

— Сперва — для моего спутника Григория Васильевича — строение мозга. Популярно и в общих чертах, — попросил Душин.

— Очевидно, вас больше всего интересует новая кора — неокортекс, представляющая собой позднейшее и сложно организованное новообразование?

Савич молча кивнул. «Вот-вот! То, что надо». Он стал внимательно приглядываться к муляжу.

Научный сотрудник, заметив его заинтересованность, немного приободрился.

— Акцентирую ваше внимание на форме клеточных тел и дендритных ветвлений: пирамидных, веретенообразных, звездчатых, пауковидных, кустоподобных, по функциональному назначению — это афференты и эфференты, а также вставочные нейроны с аксонами, которые разветвляются в пределах серого вещества. Прошу обратить внимание на цитоархитектонические поля мозга. Очевидно, это основной предмет вашей заинтересованности. — Он провел указкой по верхней части муляжа, где были проставлены цифры 4, 5, 6. — Особое место в этих полях занимают пирамидные клетки с дугоподобными восходящими аксонами. Они составляют основную массу эффектов, имеют длинные нисходящие аксоны. Иногда в них наблюдаются обратные колатерали — отростки. Аксоны пирамидных клеток бывают очень длинными — около метра.

Чувствуя неподдельное внимание слушателей, научный сотрудник еще больше оживился, голос его стал звонким, уверенным.

— Прошу сюда, — перешел к соседней подставке. — Наши умельцы студенты постарались... Видите, как вылеплен каждый мускул, каждое волоконце! Кроме сугубо научной цели подобные вещи помогают усвоению сложных и скрытых процессов, их течению в нервной системе... Видите черепную коробку с частью мозга? Поля четвертое, пятое, шестое. Шейные позвонки, часть спины с хребтом. Разрез... Чтобы понять гигантскую систему мозга, показаны вот эти продолговатые капилляры. Общая их длина в мозгу достигает пятисот шестидесяти километров. С этой стороны показан один из четырех желудочков — пустот, заполненных мозговым веществом. С его участием происходит питание всех нейронов. Вот здесь, на срезе, глиальные клетки. Они имеются всюду. Их больше, чем нейронов, в пять раз, то есть сотни миллиардов. Участие глиальных клеток в обменных процессах мозга начинает лишь проступать. На мой взгляд, неимоверно сложная структура соединений между нейронами, капиллярами и глиальными клетками связана с физиологической основой памяти...

— Пожалуйста, поближе к пирамидному пути. Он интересует нас больше, — попросил вежливо Душин.

— Простите, увлекся, — извинился научный сотрудник. — Как я уже сказал, аксоны пирамидных клеток могут достигать метра в длину. Прежде всего это клетки четвертого поля коры, аксоны которых передают импульсы клеткам передних рогов спинного мозга через так называемый пирамидный путь. Вот здесь, в коре, начинаются волокна пирамидного пути. Дальше они идут через сумку, ножку мозга, варолиев мост и продолговатый мозжечок. Подробности отягощают?

— Ничего! — подбодрил Душин. — Для понимания процессов управления организмом нам понадобится всё. Некоторые сложности терминологии преодолеем.

— Хорошо. Продолжим. На уровне продолговатого мозга часть этих волокон устремляется к ядрам двигательных черепных нервов. Другая часть перекрещивается и входит в боковые столбы спинного мозга. Третья часть входит сюда же, но не перекрещиваясь...

— Четвертое поле... — Душин задумался. — Однако оно не в состоянии анализировать весь объем возбуждений.

— Почему же только четвертое? — возразил научный сотрудник. — Здесь есть волокна от других полей. В составе одного пирамидного пучка насчитывается свыше миллиона волокон. Такая густая, сложная, богатая сеть управления лишь этой части нервной системы...

— Перекрест! — воскликнул Душин. — Он-то меня больше всего интересует.

— Внешние и внутренние возбудители, — продолжал научный сотрудник, — возникают в периферийных рецепторах, трансформируются в нервные импульсы. Естественно, что частота у них разная. Потом по афферентным волокнам они передаются в центр, где анализируются и синтезируются. Оттуда — снова на периферию. В виде двигательных импульсов...

Когда они вышли из института, Душин возбужденно сказал:

— Ты, Григорий Васильевич, даже не представляешь, что для нас открывает перекрест! Да я и сам не очень-то представляю. Вот смотри, я скрещиваю руки. Куда пойдут нервные окончания? Конечно, в мозг. Но как? От левой стороны тела к правому полушарию мозга. От правой стороны к левому полушарию мозга. И — наоборот. Вот что означает перекрест.

— Интересное наблюдение! Если взглянуть на это явление со стороны мозга... Левое полушарие управляет правой стороной тела, правое полушарие — левой стороной. Любопытный аспект моделирования.

— Рад, что именно ты увидел, проникся. Взлелеянное и выстраданное приятно передать в горячие руки. Они не остудят, понесут дальше... Уверен, что на этом пути от нашей группы останутся одиночки. Но что поделаешь... Тебя я буду ждать... Ты придешь!

Некоторое время они шли молча.

— Жалко, что мы еще раз не побывали у деда Инокеши, — вздохнул Душин. — И в нашем математическом лесу. Ничего! Кто захочет, тот найдет все кибернетические деревья в пособиях и реферативных сообщениях. Кто не захочет — пусть... Самое страшное в нашем деле знаешь что? Стандартность мышления, которая всякий раз заводит в глухой угол. Вот я и хотел дать толчок застоявшейся