– Ну отлично, – говорит Испе́р. – Споешь еще раз, Клэри?

– В случае с Богами природы это не поможет, – откликается Вип. – Я же только что сказал, что им плевать на людей. К человеческим голосам это тоже относится.

– Уверен? – спрашиваю я. – Мой поросенок бегает за мной, как собачонка.

– Может быть, потому, что он еще маленький, – отвечает Вип. – Куда, кстати, подевался этот парень?

– Ведьма бросила в него топор, – сообщаю я. – Он попал в кабанчика, и тот растворился. Она сказала, что пройдет целый день, прежде чем он снова обретет форму.

– Ну, теперь ты знаешь, как от него избавиться, если он начнет тебя раздражать.

Я вздрагиваю, потому что змея начинает шевелиться. Ее движения отбрасывают в сторону кости и черепа, и взору открывается часть ее могучего туловища. Испе́р оголяет свой меч.

– Клэри, – говорит он. – Ты должна пометить ее для меня. Брось ей свой шарф, и я пойму, куда нужно бить.

– Ты хочешь…

Я замолкаю, потому что именно в этот момент змея разевает пасть и извергает огонь. Я едва успеваю упасть на пол, чувствуя, как меня охватывает пламенный жар. Вип от испуга роняет подсвечник, но Испе́р одним прыжком оказывается в туннеле, полном костей. Он рассекает мечом воздух, ориентируясь на струю огня, которую видит – в отличие от самого туловища змеи. Его клинок нацелен на змеиную шею, и он одним ударом отделяет огнедышащую голову от остального тела. Голова взлетает в воздух, вспыхивает и тлеет.

Однако туловище змеи по-прежнему в туннеле и, к сожалению, все еще живое. Оно кружится и извивается как обезумевшее, отчего кости, разбросанные вокруг, ломаются и разлетаются в разные стороны. Выглядит все это очень жутко. Испе́р убегает в другой конец туннеля и оттуда одну за другой выпускает магические молнии в обезумевшее безголовое тело змеи, заставляя его рассыпаться на пылающие куски, которые постепенно превращаются в черную пыль. Когда от твари ничего не остается, а фейерверк магии Испе́ра сменяется насыщенной тьмой, я слышу только прерывистое, тяжелое дыхание – мое и Випа.

– Здесь лестница! – кричит Испе́р. – Вы идете?

Вип тихо вздыхает.

– Бьюсь об заклад, это еще не все, – бормочет он. – В древних сказаниях всегда есть три желания, три призрака или три проклятия. Первым проклятием были адские мыши, вторым – огнедышащая змея, а третье наверняка станет венцом всех этих мерзостей.

– Надеюсь, ты ошибаешься, – говорю я. – Мои силы уже на исходе.

Перебраться через горы разбросанных костей – совсем не легкая задача. Едва мне начинает казаться, что я твердо стою на ногах, как что-то снова проваливается вниз и выводит меня из равновесия. Но в какой-то момент мне удается ухватиться за руку, которую мне протягивает Испе́р.

– Я должен вас предупредить, – говорит он мне и Випу. – Там, где начинается лестница, я слышу что-то вроде комариного писка. Однако я не думаю, что это комары, наверняка что-то пострашнее.

– Ну, раз ты можешь слышать этих тварей, – говорит Вип, – значит, это не Боги природы.

– Там что-то странное, – говорит Испе́р. – Я чувствую сильную магию, природу которой не могу определить. Этот колдун, должно быть, проявил всю свою изощренность, чтобы защитить свое гнездо. Я создам вокруг нас дым, который обычно отпугивает подобных существ. Но моя магия в этом случае может не сработать. Держись рядом со мной.

«Видишь? – говорит мне лицо Випа. – Три!»

Покорившись судьбе, я киваю и пробиваюсь вперед, к Испе́ру. Випольд на почтительном расстоянии следует за мной. Дым Испе́ра окутывает нас: он практически голубого цвета и пахнет лавандой и сандаловым деревом. Когда вдыхаю его, у меня слегка кружится голова, но может, это связано с тем, что я почти полностью истощена, а мы сломя голову мчимся вверх по узкой винтовой лестнице, пока вокруг нас нарастает гудение, писк и жужжание.

Укус в шею заставляет меня вскрикнуть. В панике я хлопаю по коже, чтобы уничтожить нападавшего.

– Мне тоже досталось, – говорит Испе́р. – Успокойся. Чем больше ты впадаешь в панику, тем быстрее подействует.

– Как подействует и что?

– Это парализующее дыхание заклинание. Чем быстрее стучит твое сердце, тем скорее оно подействует.

– Как мое сердце может стучать медленно, если я взбегаю вверх по лестнице?

– Говорю же, сохраняй спокойствие. Страх усиливает вражеские чары, спокойствие – ослабляет их. Как только мы потушим очаг колдуна, заклятие будет снято, так что спасение не за горами. При условии, что очаг действительно находится там, куда мы направляемся, и мы сможем добраться раньше, чем задохнемся.

– Черт! – слышу я крик Випа.

– Тебя тоже ужалили?

Я поворачиваюсь. Сквозь светло-голубой ароматный дым смутно видны очертания Випа. Он качает головой.

– Нет, я ударился мизинцем ноги. Меня они не жалят. Кое-кто из них садился на меня, но на вкус я, видно, не очень.

– Значит, ты освобожден от чар этого заклятья, – отзывается Испе́р впереди меня. – Это означает, что древние ведьмы и колдуны считают тебя своим. Если мы с Клэри выйдем из игры, важно найти огонь и потушить его как можно скорее. Ты понял? От этого зависит наша жизнь!

– Конечно! – отзывается Вип. – Но разве это просто?

Ответа он не получает, потому что в этот момент Испе́р падает передо мной на четвереньки. Он тяжело дышит, словно каждый вдох дается ему с огромным трудом. И все же он не останавливается. Продирается вперед, выпускает очередную молнию на что-то в темноте, создавая при этом яркую вспышку, которая на несколько секунд освещает круглую узкую лестничную площадку. Я вижу дверь: в нее ударяет молния, замок и ручка взрываются. Испе́р бросается на дверь, и она тут же распахивается. За ней – залитая ярким дневным светом комната.

Я чувствую скованность в груди, становится тяжело дышать. Словно с каждым вдохом мне приходится убирать с пути тяжелый предмет, перегораживающий мою трахею. Подобно Испе́ру, больше не могу стоять на ногах: мне приходится опереться руками об пол, чтобы иметь возможность двигаться вперед. Я замечаю, как Вип, забыв обо мне и Испе́ре, проносится в комнату.

– Дедушка! – радостно восклицает он. – Как ты?

«Черт возьми, Вип! – думаю я. – Найди огонь и потуши его!»

Испе́р тянется вперед и поднимает руку. Я вижу, как из его пальцев выходит шипящий огонь, а вскоре после этого раздается два взрыва, похожие на фейерверк. Но воздуха больше не становится.

– Что ты там делаешь, юноша? – кричит двоюродный дедушка Випа. – Мой чай! Это мой чай!

Вновь слышится шипение, словно кто-то выливает в огонь какую-то жидкость. Испе́р, пальцы которого очень сильно дрожат, успевает послать еще одну молнию. Мне удается проползти еще немного, и я вижу, как Випольд тащит к камину тяжелый, отороченный мехом плащ деда. Когда молния Испе́ра попадает в него, и оглушительный взрыв снова сотрясает комнату, Вип набрасывает плащ на оставшееся в камине пламя.