Шрифт:
Закладка:
– Если хочешь по-настоящему острых ощущений, – продолжила я, – почитай книгу о сифлорах. Ее можно найти в разделе о садоводстве. Возможно, ты научишься кое-чему новому.
– Как ты узнала?
Я выхватила у него свои книги и взвесила их в руке.
– Я люблю читать. И кое-что знаю. Почему ты мне не сказал?
Он неловко пожал плечами.
– Моя мать явно скрывала это от меня по какой-то причине. Я пришел к выводу, что у меня просто плохо получалось. Я узнал о своем даре только от фей. Они планировали научить меня им пользоваться, но…
– Плохо получалось… – Я фыркнула. – Ты постоянно врешь. Неужели вся твоя жизнь – одна большая ложь?
– Похоже на то. Честно говоря, я не думал, что об этом стоит упоминать. Феи считали, что у меня в лучшем случае нераскрытый талант. Они смотрели на меня свысока и согласились в будущем научить меня лишь потому, что вместе со мной в их королевстве появился бы эверласс.
– Что ж, твое пение производит определенный эффект. Пожалуйста, прекрати петь грустные песни в саду королевы. Если хочешь оплакивать мать, делай это в Запретном Лесу. Или, еще лучше, подумай о счастливых временах. От этого скорее будет больше пользы. Спокойной ночи. Надеюсь, что твой член отсохнет.
Ладно, конечно, последнее было ребячеством и перебором. Я понимала это. Но Найфейн даже не признал, каким ослом он был вчера, а теперь сидит тут спокойно, читает эту книгу, рассказывает мне о стояках и… то есть… какого хрена он себе позволяет?!
Ужин ждал меня в комнате, как и Лейла, которая накрыла на стол и убедилась, что у меня есть все необходимое, прежде чем оставить ключ и, извинившись, уйти на ночь.
– Спасибо, Лейла, – поблагодарила я девушку, когда та открыла дверь, собираясь выйти. – За все. Ты для меня просто дар небес!
Она улыбнулась мне.
– Это вам спасибо, миледи, за то, что появились и всколыхнули наше болото. Не могу выразить словами, насколько это было необходимо.
Я поужинала в тишине, а потом некоторое время смотрела в окно, не в силах взяться за чтение. Мои мысли кипели. Вспышки ярости и агрессии наполнили нашу внутреннюю связь, когда Найфейн вышел на охоту и его дракон взял управление на себя. Моя самка скорчилась в окружающей ее темноте, почти не подавая голос.
«Почему ты притихла?» – спросила я, готовясь ко сну.
«Экономлю силы. Я почувствовала перемену в тебе. Ты практически готова взять судьбу в свои руки вместо того, чтобы позволять альфе крутить тобой как вздумается. Я буду тебе нужна».
«Мне казалось, тебе нравится, что альфа крутит мной как хочет».
«В сексе? Да. И даже очень. Но сейчас речь о чем-то другом. И я готова».
Я смотрела в окно на небо, в котором мерцали звезды. Половинка луны напоминала мне о том, что вот-вот история с «беременностью» останется позади. Для нас всех.
Я забралась в постель и установила будильник на маленьких заводных часах, чтобы он разбудил меня, когда наступит время выполнять работу. Не долг, не обязанность, возложенную на меня без учета моего мнения по этому поводу, а то, что я сама решила сделать. Это было гораздо важнее.
Часы пробили три часа ночи. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы полностью проснуться.
Я доела остатки ужина – сыр и хлеб, который уже начал черстветь, – и выпила всю воду. Очень важно не допускать обезвоживания.
Затем я взяла одежду, которую разложила перед сном. Элиза сшила для меня несколько предметов одежды, в которых можно было спрятать различное оружие. Украшения в виде милых маленьких цветочков и причудливых узоров отвлекали взгляд от того бока, где висел кинжал. Я не хотела показывать демонам, что вооружена. Охотник обычно использует другую тактику, когда знает, что добыча может дать отпор.
Перочинный ножик перекочевал ко мне в карман, на всякий случай. Метательные ножи я решила оставить дома вместе с мечом, которым владела очень дерьмово.
Прежде чем отпереть замок, я прислушалась у двери. Самка держалась наготове, прокачивая силу через мой кровоток.
«Дракон поймет, что что-то происходит», – предупредила она, когда я распахнула дверь. Никто не поджидал меня на пороге.
«Догадается ли он, что я задумала?»
«Нет. Но я не уверена насчет его человека».
Найфейн мог что-то заподозрить. Однако ему было еще рано возвращаться. Он не стал бы бросать часть королевства не зачищенной от тварей. Это означало, что мне лучше поторопиться. Я очень не хотела, чтобы Найфейн сегодня разыгрывал из себя героя. Я устала чувствовать, что кто-то постоянно присматривает за мной, каким бы опасно сексуальным он ни был.
Крик и визг донеслись до меня на лестничной площадке третьего этажа. Веселье. На втором этаже я услышала, как откуда-то снизу раздается пение. Кто-то невпопад бренчал на гитаре. Им явно следовало чаще посещать музыкальные кружки.
Когда я уже была на полпути к задней двери, мое внимание привлекли звуки, безошибочно указывающие на то, что кто-то вот-вот получит оргазм. Кряхтение и пыхтение сопровождались громкими шлепками.
Я замедлила шаг и прижалась к стене, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг больше никого нет. Затем я подкралась к полоске света, падавшего в коридор от зажженных в комнате свечей, и заглянула за угол, желая проверить, что за мной никто не пойдет.
В центре комнаты стояла женщина, ее руки и ноги были широко разведены в стороны и привязаны веревками, прикрепленными к стенам. Такая поза позволяла бедняжке лишь немного согнуться в талии, что она и делала сейчас, повиснув на веревках с широкой повязкой на глазах, закрывающей глаза и половину лица. Позади нее с ухмылкой стоял инкуб и поигрывал в руке каким-то кожаным приспособлением, конец которого представлял собой набор маленьких кожаных полосок.
На моих глазах инкуб звучно шлепнул женщину по заду этим хлыстом.
– Ой! Да-а, папочка! – застонала женщина страстным голосом, и, будь я проклята, он походил на голос Лейлы.
– Ты грязная маленькая шлюха! – хрипло проговорил мужчина, снова замахиваясь кнутом. Кожаные полоски опять шлепнули по заду женщины, и она подпрыгнула.
– М-м-м, да…
Шлеп!
– О-о, папочка, еще! Я плохо себя вела!
«Великая Богиня», – мысленно произнесла самка.
Я уставилась на происходящее во все глаза. Где же воображаемые анальные бусы, которые я когда-то принесла в замок? Мне нужно было держаться за них.
Мужчина с кожаным ремешком приблизился к повисшей на веревках женщине, которая подозрительно напоминала мне
