Шрифт:
Закладка:
Патси высказала предположение, что вряд ли водители, ожидая возвращения своих подопечных, отъезжают далеко. Они стали выяснять, куда деваются машины после того, как вытряхнут из своих недр звезд, и заметили позади кинотеатра парковку.
— Вон он, — сказала Патси. — Ну, что я тебе говорила?
— Ладно, ладно, ты у нас практически экстрасенс. А теперь отнеси ему вот эту записку.
— Но почему я?
— Потому что ты не похожа на негра-мордоворота, который одним своим видом кого угодно до усрачки напугает. Вот почему.
Спец отошел в сторонку, чтобы его не было видно со стоянки, и там дождался возвращения Патси. Та шла, пританцовывая и лучезарно улыбаясь.
— Он пытался со мной заигрывать, — гордо сообщила девушка.
— Вот видишь, перед тобой открылись новые, неизведанные горизонты. Записку он взял?
— Обещал передать ему из рук в руки. Поинтересовался, кто я такая, я ответила, что меня зовут Тереза и что я фанатка.
— А он что, актер?
— Я-то откуда знаю? — пожала плечами Патси. — Главное, чтобы он прочитал записку.
Анна и Шпандау вынырнули из дверей кинотеатра и зашагали к машине.
— У меня тут записочка, — сказал Дэвиду Тьерри. — От юной поклонницы, американки.
Шпандау развернул записку и пробежал глазами по тексту: «У меня есть кое-какая информация насчет вашего маленького остро заточенного друга». А ниже телефонный номер. Шпандау показал записку Анне.
— И что это значит?
— Похоже, это значит, что он где-то рядом, — сказал Шпандау. — Тот свихнувшийся коротышка из Лос-Анджелеса. Он здесь.
ГЛАВА 11
Когда Шпандау прибыл в условленное место, Спец уже сидел за одним из дальних столиков летнего кафе «Ла пальм д’Ор» при отеле «Мартинес». Он уплетал нечто аппетитное, похожее на ягнятину. На столе красовалась початая бутылка вина «От-Брион», бокал был уже наполовину опустошен, а Спец всем своим видом напоминал человека, весьма довольного жизнью.
— Не спрашиваю, как вы меня вычислили, — заговорил Спец. — Среди присутствующих найдется не так уж много цветных.
— Вы упомянули одного нашего общего знакомого.
— Ах да, — спохватился Спец. — Вы ведь уже имели с ним дело, не так ли? Он и вашего друга тоже порезал.
— Откуда вам все это известно?
— Может, у меня с нашим маленьким приятелем телепатическая связь. Хотите присоединиться? Чертовски вкусно.
— А что это?
— Барашек с огурцом, копченым угрем, нутом и какими-то сладковатыми грибами. Персонал владеет английским — на случай, если у вас с этим проблемы. В общем, как хотите, но хотя бы вина-то выпейте.
Он плеснул из бутылки в чистый бокал.
— А в чем лично ваш интерес? Чего вы добиваетесь? — спросил Шпандау.
— Сукин сын присвоил кое-что из моего имущества. Точнее, даже не моего, а неких людей, которые теперь крайне мной недовольны. Когда он окажется у вас в руках, я попрошу только одного — пять минут наедине с этим засранцем, а потом делайте с ним что хотите.
— И в чем будет заключаться ваша помощь?
— Я знаю, как работает его маленький извращенный умишко, я как никто в курсе, что он задумал. Поэтому я и дотумкал, что искать его нужно здесь.
— Так значит, он сейчас в Каннах?
— Здесь он, здесь, это уж как пить дать, и уже успел завести друзей.
Спец вынул из кармана копию газетной статьи и протянул собеседнику. Чтобы понять, о чем там речь, сверхъестественных познаний во французском языке вовсе не требовалось.
— И что мне теперь помешает позвонить в полицию и изложить им наш разговор?
— И на кой хрен вам это? Ну, прижмут они меня, засыплют вопросами, а я так ни на один и не отвечу. И что они будут делать дальше? Никаких французских законов я, если не ошибаюсь, не нарушал. Им не останется другого выхода, кроме как меня отпустить, а вы не продвинетесь вперед ни на шаг. Мне кажется, вам стоит обсудить все с Анной. В конце концов, вся заваруха-то из-за нее.
— Значит, он ее ищет?
— Надо отдать ему должное, этот говнюк предан ей всем сердцем. Итак, у вас есть мой номер. Если что надумаете — звоните.
Спец залпом осушил бокал, отер губы, встал и покинул ресторан. Шпандау медленно прихлебывал из второго бокала. Подошедший официант поинтересовался, не желает ли месье чего-нибудь. Шпандау подумал было, а не заказать ли в самом деле барашка, но вовремя сообразил, что и так не имеет понятия, хватит ли ему наличности, чтобы расплатиться. Он ответил: «Нет, спасибо», — и официант принес ему счет. В бутылке оставалась еще примерно половина содержимого, и Шпандау не был бы самим собой, если бы позволил вину пропасть.
Виньон рвал и метал.
— Ты встречался с ним и ничего мне не сказал? — напустился он на Шпандау.
— Ты бы на моем месте повел себя иначе?
— Да ты вообще не соображаешь, что творишь, — сказал Виньон. — Естественно, я действовал бы иначе. Уж во всяком случае намного более осмысленно. Я читал утром эту статью и уже успел сделать пару-тройку звонков своим друзьям из полиции.
— Ребята, ау! Извините, но на кону не чья-нибудь там жизнь, а моя, помните? — вмешалась в разговор Анна. — Мне кажется, нужно позвать его к нам сюда.
— Сюда? — переспросил Виньон, сомневаясь, правильно ли он расслышал.
— Всем очевидно, что мы должны с ним пообщаться, — продолжала Анна. — Разве найдешь место удобнее? К тому же мы сможем держать его под контролем, пока все не закончится.
— А что, в этой идее и впрямь есть некоторая странная логика, — признал Шпандау. — Можно разместить его в гостевом домике.
— Прежде чем что-либо решать, надо хорошенько все проверить, — сказал Виньон.
— И куда это ты собрался?
— Хочу потолковать с девушкой. Уверен, она знает куда больше, чем рассказывает. А вы оставайтесь тут.
— Черта с два!
— И почему, когда тебе говорят что-то разумное, ты вечно делаешь поперек? Ну не помрешь же ты от того, что раз в жизни согласишься работать в команде? Ковбои-одиночки нам тут ни к чему.
— Лучше закрой рот и возьми нас собой, Тонто[68].
— Знаете, впервые в жизни вынужден признать, что американцы достали меня даже больше, чем англичане. Вот уж не думал, что такое когда-нибудь случится.
— Езжай вперед и помалкивай, — сказал Шпандау, садясь в машину. — Хей-хо, Сильвер[69]!
Проехав вдоль берега, а затем свернув в глубь города, где дорога шла зигзагами, они миновали улицы с
