— Нет.

— Тогда проходи, Кащей.

— Я на байке, так что проезжай, — уточнил я.

И покатил я по улочкам Небылого, чуть не вернувшись — дело в том, что характерную особенность смешанного «фараонко-людского» поселения я помнил, а вот с байком не соотнёс. Каналы для рыбочеловеков пересекали все улицы, а мосты были чисто пешеходными. Да и вообще, жители обычно перепрыгивали небольшие каналы, в которых всякое рыбохвостое копошилось.

Но вовремя вспомнил, что у меня всё-таки ховер, а не просто байк. И если парить вообще — может, и не стоит, но через канал перескочить — сам я велел.

Жители копошились и плавали, но мне надо было «закрыть квест» — поговорить с Михалычем, ну и двигать дальше. Так что подрулил я к «раковине сельсовета», поздоровался с снующем персоналом и поднялся по витой лестнице в комнатушку главы Небылого.

— Здоров, Михалыч, — вщемился я в кабинет.

— Здоров, Кащей, — помахал хвостом фараоныч, нежащийся в бассейне. — С чем пришёл?

— Как молодильные яблоки достать — знаешь? — выполнил я «обязательную часть» квеста.

— Ээээ… — подвис рыболюдь. — Шутишь? — на что я помотал головой. — Не знаю, — отрицательно помотал он хвостом.

— Ну нет, так и нет. Бывай…

— Погоди, Кащей, — закопошился Михалыч. — А заказ примешь?

— А что случилось? — остановился я.

В общем-то ожидаемо. Ну а помочь — почему бы и «да»?

— Да шиликуны, твари окаянные, достали! — гневно забулькал Михалыч.

— А это вообще — кто? — заинтересовался я, и плюхнулся в анемон, заменяющий у Михалыча кресло для посетителей. — И как достали?

А сам параллельно отослал Славке запрос — пусть сообщает, что за нечисть такая.

И через четверть часа пытался склеить шаблон. Итак, шиликуны — водная, агрессивная, сезонная нечисть. Огненная! Вот просто офигеть, но факт.

Традиционно, ну в смысле, для людей на земле, эти товарищи в зимнее и летнее солнцестояние и на равнодействие вылезают на берег, с раскаленными, на минуточку, сковородками и металлическими крюками. И «крючат и сжигают» людей — то есть, имеют «максимальный выхлоп» от мучительства и убийства. Поганая, неприятная и агрессивная нечисть, которую изводят, защищаются — ну всякие «сезонные» моменты известны, и к приходу пакости народ готовится.

Момент, с хрена ли водная нечисть — огненная, неясен. Впрочем, шиши и шишиги тоже как бы «водные», а по факту на дорогах и траве обитают и хулиганят.

Так вот, вроде бы и плевать на этих шиликунов в остальное время, да только они, паразиты такие, тусуются в воде. А большая часть Небылого — подводное с фараонским населением. И против этой конкретной водяной нечисти рыболюди действенных средств не имеют. То есть как-то изводят, но с потерями, а почти сотня шиликунов, ошивающаяся в подводной округе… сжигают, чтоб их, под водой рыболюдские обиталища. И «крючат» самих рыболюдей. В общем — война как она есть. И сейчас паритет: рыболюди «окопались», шиликуны реют вокруг, а жизнь рыболюдей переместилась в Небылое, подводное и наземное. И носу они не высовывают.

— А что Водяной? — уточнил я.

— Булькает, что раз мы не под ним — наши проблемы. Ему шиликуны не мешают, — вздохнул Михалыч.

— Вон оно что, Михалыч, — подумал я. — Это он вас под себя подмять хочет.

— Да понятно, — вздохнул рыболюдь. — Да и справимся, со временем. Но…

— Понял, помогу. Что бы с вас такого попросить-то? — задумался я.

— В разумных пределах — всё что угодно, — занялся софистикой Михалыч.

— Жратвой не откупишся, как в прошлый раз, — уточнил я.

— Да понятно. А что хочешь-то?

— Подумаю. И спрошу, в разумных пределах, — определил я. — Так, мне нужна информация. Где, что, как. Именно осаждают или «охотятся по периметру»? Есть ли логово?

Вывалил на меня Михалыч информацию, а тем временем Славка добыл внешний вид этих шиликунов: полуметрового росточка отвратительные ряхи, с конскими копытами и конусооблазными, заострёнными головами. И огненно-оранжевыми, светящимися буркалами. На этом фоне здоровенные, в пару метров светящиеся калёным металлом крюки и метрового диаметра сковороды. Вот смотрелось бы смешно, если бы эти карапузы не «крючили и жгли» вполне реально.

— Стопэ, Михалыч, — прервал я описание рыболюдем фортификаций и прочего. — Они с лошадиными копытами.

— Ну да.

— Они же неповоротливые в воде должны быть, — сделал я логичный вывод.

На что окружающая реальность пастью Михалыча скрутила мне дулю: эти тварюки под водой перемещались на ногах, хамски и избирательно игнорируя неудобство окружающей среды. То есть, мало того, что бегали по дну ощутимо быстрее скорости плавания рыболюдей, не ощущали на себе сопротивления среды, но и… скажем так, по словам Михалыча — выходило что практически «летали» в воде. То есть, прыгали, летели быстро, подруливали в полёте… Ну, в общем, всячески надругивались небывальщиной над физикой и логикой.

В общем — разберёмся, окончательно заключил я. Все данные по этой пакости, как от Михалыча, так и Славки, указывали на не слишком большую (относительно, конечно) силу данной нечисти. Ну и её конкретную заточенность под «противостояние живым». А моей бессмертной персоне на их крюки и сковородки пофиг. Отниму и в соответствующие места запихаю, перед тем как развею. А их скорость и ловкость — ни хрена паразитам против нескольких десятков кубометров, заполненных тросами, которые я, не помогут. Хотя поменьше, конечно, чем обычно.

Тут выходила довольно занятная, чисто небывальская фигня. Оставив половину тросов себя Ленке, я как таллид, стал в два раза меньше, в самом прямом смысле слова. Не особо мешает, но тросов реально меньше раза в два, хотя и гораздо больше, чем объём и масса тела.

— В общем, Михалыч, я байк у твоего сельсовета оставлю. А ты мне какого-нибудь сопровождающего определи, через Небылое хочу пройтись и посмотреть — интересно.

— А как ты?.. — не договорил, но понятно помахал хвостом Михалыч. — И не сельсовет, а ратуша!

— Ракуша, — хмыкнул я. — По дну я, конечно. Слишком тяжёлый, плавать не могу. А дышать мне не надо.

Михалыч засуетился, позвякал в свой телефон, а я прикидывал. Понятно, что местный Водяной натурально оборзел. То, что он напрямую не проявляет агрессии — понятно. Тут вопрос небывальских законов и правил воплощения: Водяной просто не может проявлять агрессию, если ему не дать повод. Каждый акт гадства «не по правде» его уязвляет, примерно как врущего огра-казначея сталкерского поселения.

Но косвенно он явно и однозначно небыловцам гадит. И есть у меня подозрение, что вот решится проблема с шиликунами. А через неделю-другую — с утопцами или сомами начнётся. Не оставит столь говнистый нечистик рыболюдей в покое. Тоже ведь, по уму, прибить паразита не помешало бы — новый водяной появится