Далее, духи мест, животных и прочее подобное — в основе получали энергию от факта «хозяйствования». Но крайне редко пренебрегали «тремя основными» методами. Тот же Леший и его типы и виды — только «за» потрахаться, очень не против подпитаться от «заблудившегося». Водяной — секс и смерть, пугать и мучать водяной не любил. Домовые и то были не против с хозяйками, хоть и не критически завязаны: у домовых на людей-дом было очень много завязано эмоционально, так что вариант соития был для данной нежити сугубо добровольным, чуть ли не исключительно по прямой и настойчивой инициативе человека.

Берегини — тут сложно, они «не живые», а то и частично мёртвые, при этом получают очень ощутимый выхлоп от сохранения «по правде» на территории берегомого. Но тоже, вполне ипи епабельны, хотя тут уже по собственному желанию и без «потребности».

Всё это к чему: нечисть получает энергию. Если не получает или она ей не слишком нужна — так и нет этой нечисти в материи, болтается она в небывальщине. И вот передо мной материализованная в виде печки нечисть. Явно, очевидно и безоговорочно «заточенная» на людей, в форме человеческого изделия. Сложно сказать, вселившаяся в существующую печь, или сформировавшая свою «плоть» небывальщиной. Но существующая «на разумных» — факт. Не «дух места», тоже гарантированно, как и не дух явления. Именно нечистик в виде печки, говорящий, чтоб его.

Внимание вопрос: а энергия-то откуда? Из страха от вида говорящей печки? Так она толком не мобильна! Скорее всего может «сменить позицию» раз в некий цикл, от дня, до года, примерно так. Кроме того крохи этого страха будут, прямо скажем. Не говоря о том, что эта говорящая печь — уязвима для самых простых людей, разломают нахрен, если что. Пусть и с трудом.

От эротики… ксилосомпофилия, вроде так у нас будет сексуальная тяга к дровяным печам. И ну как-то мне кажется, что печейопов даже поменьше, чем печефобов, хех.

От мучений или убийства? Так печка как леди, не движется. Это об печку кто-то биться-убиваться должен. Это совсем запределье — нет у нечистика таких мощностей. Да и была бы тварюка настолько сильна в мозготрахе — нахрена печь? Хоть какую-то более подходящую форму: плаха там, гильотина, крест, виселица.

Да и в небывальщине нечистики «мучители-убийцы», да и «йопыри-террористы» прекрасно ощущаются, это транслируется и прекрасно интерпретируется. А тут от печи жажда энергии, в мой, как понятно, адрес. Но ни мучительско-убивательного контекста, ни сексуального нет. При этом «помогите на бедность» — для нечисти просто нереально. Или отдавай что-то и получай взамен, или отнимай по праву силы. «Поможите чем можите» — это к человекам, нечистики такой фигнёй не страдают. То есть максимум — некая «хитрость» людоедов, не слишком сильных, ловящих людей «на жалость». Но отнимают-то силой в итоге.

— Евреев не дам, — сразу отрезал я печке, пораженный в самое воображение видением топок локалхоста. — И вообще — я злодей, — уточнил я.

— Что злодей — то мне неважно, — прогудел отопительный прибор. — А евреи хорошо горят?

— Не знаю, не проверял. И проверять не собираюсь, — отрезал я.

— А дров, злобный молодец подкинешь? — стала влезать мне на шею печка. — Трубу почистить надо, золу из зольника убрать…

— Стопэ! — остановил я раскатавшую печную заслонку эксплуататоршу. — Теоретически это возможно. А вот практически — на кой это тебе? И мне это на кой? — уже задумчиво протянул я.

— Надо потому что! — заявила печь. — А ты пироги сготовишь, поешь. По тракту посолонь яблонька стоит, яблочек соберёшь…

— В июле? — уточнил я.

— Так поспели, пироги справишь…

— Совсем ты печка… точнее — не печка. Ладно, почищу-потоплю, куда деваться. Но мне ИНТЕРЕСНО, — улыбнулся я печке, отчего та сжалась, почему-то.

В итоге, как трубочист какой, прочистил печку, протопил сушняком, даже смотался до яблони. И выяснил, после перекрёстного допроса и изготовления десятка печёных яблок, такой занятный факт.

То ли дух вообще один (что наиболее вероятно), то ли несколько духов роевого типа одерживают набор… ну условно-взаимосвязанных объектов-предметов. Энергию в таком виде они получают от честного труда людей. Взамен, кстати, вполне награждая — печёные яблоки были пропитаны небывальщиной, вкусны и даже какой-то целительно-пользительной силой обладали.

Почему манифестация духов именно так — тоже понятно. Место на Земле для духов фактически закончилось, и опоздуны, чтоб проникнуть в материю и получать энергию, делают вот такие финты ушами. Причём эти конкретные (или конкретный) духи — товарищи приличные и вообще.

Потому как, по логике и энергосбережению, можно одержать хищного зверя. Или… вирусы и микробы, создавая чуму и мор на небывальщине. В общем, возможности «убить-отнять» у нечистиков до хрена выходит, даже страшновато.

Но, вроде бы, как Славка мне написал, таких «злобных зайцев» правильные нечистики будут выпинывать. Да и агрессивных духов не так много, на удивление.

В общем, закрыл я этот «квест», получив в награду десяток вкусных и полезных яблок. Да и вправду интересно было, чем такая нечисть на жизнь зарабатывает. Хотя, если опыт Стального с трудовыми нечистиками воплотится — то и таких «печей-яблонь-ступ-без-чёрта» особо много не будет. Как я понимаю, контрактная нечисть более энергообеспечена и защищена договорами.

И выдвинулся я в Небылое — ощущения «закрытого квеста», как с Холодным, не возникало. Вообще, на байке моё продвижение было, несмотря на отсутствие парения — чертовски быстрым. Впрочем, в Конфедерацию мы ехали с Ленкой и не торопясь особо, а на байке у меня выйдет до столицы дня три, максимум четыре. Ну, если мне «дорога приключений» этих самых приключений на приключалово не подкинет, конечно.

В общем, добрался я до Небылого ещё до вечера. Водно-наземное поселение было на месте, всё с такими же стенами, созданными какой-то подводной нежитью. Даже Полевик на подъезде объявится на обочине и поклонился. Помнит добро, мелочь нечистая, помахал я лапой нечистику.

Правда, хоть ворота и были открыты, но сигналка поселения на мою персону учинила алярм. А стража была незнакома — точнее, скорее всего, на Купальной неделе они мою персону видели, но были, хех, несколько иным заняты, чтобы запомнить.

— Хто таков? — грозно навёл на меня магострел паренёк.

— Кащей я, к Матвеичу дело есть, — не стал я тратить время.

Парень с напарниками зашушукались, порадовав меня высказываниями: «Вроде он. Тощий как смерть», «Лысый, и морда наглая и противная, как и описывали» — на последнее я даже приосанился, отрастил стальную корону.

— Так, вы меня пускаете? — уточнил я.