– Это самая легкая часть, – улыбнулся Аарон спутнице – искренне и тепло. – Я провел всю жизнь, сбегая с таких мероприятий.

– Правда? – удивилась она.

– Какое облегчение наконец оказаться в помещении без людей, – раздался чей-то мужской голос совсем рядом.

Джоанна замерла, узнав того, кто говорил. В последний раз она слышала эти презрительные, тягучие интонации, когда на нее смотрело дуло пистолета. Аарон побелел как полотно.

Она медленно повернулась и увидела в нескольких шагах от себя Эдмунда Оливера. Живого, с той же аурой властности, что и в позолоченной палате. Он выглядел лишь чуть моложе чем тогда, когда погиб.

Словно почувствовав, что на него смотрят, Эдмунд начал оборачиваться. Джоанна ощутила исчезновение надежной опоры – руки Аарона. Он говорил не позволять никому из Оливеров увидеть цвет ее глаз.

«Уходи отсюда», – мысленно приказала себе Джоанна, но не смогла даже пошевелиться, будто прикованная к месту воспоминаниями о том, как Эдмунд смерил ее холодным взглядом, а потом присмотрелся и велел Люсьену убить полукровку, точно увидел нечто страшное в глубине ее глаз.

– Здравствуй, отец, – поприветствовал Аарон главу семьи Оливеров. К бесконечному облегчению Джоанны, тот отвернулся от нее на голос сына, который намеренно отошел на несколько шагов и теперь стоял ближе к арфисту, с небрежным видом убрав одну руку в карман, а заметив пренебрежительное выражение лица отца, только холодно улыбнулся. – Не рад меня видеть?

– Как ты миновал ворота? – прорычал Эдмунд.

– Как? – переспросил Аарон, не меняя расслабленной позы, однако Джоанна успела узнать его достаточно, чтобы рассмотреть промелькнувшее в серых глазах напряжение. – Я же Оливер. И твой сын. Имя главы семьи на моей печати может обеспечить попадание в любой список гостей.

– Оливер? – на секунду в холодном взгляде Эдмунда вспыхнула ярость. – Ты недостоин носить эту фамилию. Не зря я лишил тебя права наследования. И лишил бы права называться этим именем, если бы мог.

И снова даже не изменивший позы Аарон казался внешне ничуть не задетым словами отца. Но гости уже начали оборачиваться и перешептываться. Джоанна знала, что это наверняка беспокоит парня, который всегда так заботился о внешних приличиях, и внезапно испытала отчаянное желание оттолкнуть Эдмунда – заставить его умолкнуть. Однако она понимала, что Аарон намеренно отвлекает внимание отца, чтобы тот не мог заглянуть ей в глаза, а потому промолчала, хотя и чувствовала, как к горлу подкатывает дурнота.

В эту секунду Аарон посмотрел поверх плеча Эдмунда на светловолосого парня примерно своего возраста, стоявшего рядом и молча наблюдавшего за сценой, и улыбнулся одними губами:

– Новый наследник? Не думал, что выбор настолько ограниченный.

– Джеффри умеет хранить верность. – Эдмунд сделал шаг вперед, и на мгновение Джоанне показалось, что он сейчас ударит сына.

Видимо, Аарону тоже так показалось, потому что он невольно дернулся. Однако глава семьи Оливеров внезапно осознал, что внимание толпы сосредоточилось на ссоре, и с недовольным ворчанием зашагал прочь. Блондин поспешил следом. Джоанна затаила дыхание, когда Эдмунд проходил мимо нее, но он не удостоил ее ни единым взглядом.

Как только Оливеры исчезли из поля зрения, она тут же приблизилась к Аарону и попыталась выразить всю свою благодарность и сочувствие.

– Послушай… – Джоанна даже не знала, что сказать.

Аарон несколько долгих секунд смотрел на нее, а потом его лицо превратилось в надменную маску, совсем как в позолоченной палате.

– Полагаю, ты в полной мере насладилась шоу?

– Конечно же нет! – Джоанна отшатнулась, уязвленная этим замечанием. – Аарон, ты в…

– Так почему до сих пор стоишь здесь? – перебил он.

– Аарон, – начала было она, но парень уже протиснулся мимо и направился к подсвеченному фонтану, где виднелись недовольная Рут и Том.

Последний перешел от выпивки к еде, двигаясь вдоль столов, битком забитых всевозможными яствами. Хрустящая выпечка была сложена как оригами в форме животных: лебедей и оленей. Некоторые блюда Джоанна даже не узнавала: похожие на бумагу вафли и маленькие глазированные пирожные, которые выглядели сладкими, но пахли пряными травами.

– М-м, – промычал Том в качестве приветствия подошедшим подельникам.

Фрэнки тщательно обнюхал их. Джоанна наклонилась погладить пса, чувствуя, как урчит в животе.

– Куда вы запропастились? – гневно прошептала Рут.

– Никуда, – отрезал Аарон.

– Ладно, – с набитым ртом сказал Том, рассовывая по карманам миниатюрные сладости. – Тогда идем.

Он провел компаньонов обратно в первый зал мимо строя огнедышащих статуй. Эдмунд ушел в противоположном направлении, однако Джоанна постоянно озиралась, опасаясь на него наткнуться. Опасаясь того, что может случиться, если он ее заметит. Шагающий рядом Аарон хранил молчание и отводил глаза, когда спутница пыталась встретиться с ним взглядом.

Они остановились в небольшой, но изысканно обставленной комнате чуть в стороне от зала. Вручную нарисованные розовые с золотом цветы украшали стены, одну из которых целиком занимал большой зеркальный шкаф, декорированный блестящими сусальными листьями. По бокам виднелись стеллажи.

В помещении уже находились два других гостя. Они ставили на пустые полки вазу и небольшую статуэтку. Только тогда Джоанна обратила внимание, что все свободное пространство заполнено ценными предметами: ожерельями, диадемами, скульптурами.

– Подарки для Короля, – пояснил Том.

– Но мы ничего не принесли, – прошептала Джоанна.

– Полагаю, это наименьшее из наших сегодняшних прегрешений, – мрачно пробормотал Аарон.

Как только двое посторонних покинули комнату, Том быстро пересек помещение и принялся шарить по задней стенке зеркального шкафа, торопливо бросив спутникам:

– Следите за дверью, чтобы никто не вошел.

Вскоре послышался щелчок, и одна створка распахнулась. За ней темнел коридор.

– Потайной ход, – в голосе Аарона звучало невольное уважение. – В любом дворце должны иметься пути к бегству.

– Быстрее, – скомандовал Том, наклоняясь и подхватывая Фрэнки. – Все внутрь, пока кто-нибудь еще из гостей не заявился.

Один за другим четверка заговорщиков проскользнула в помещение за шкафом. Последней в темный проем шагнула Джоанна. Она потянула за створку, закрыв ее за собой с новым щелчком – и как раз вовремя. Секунду спустя за стенкой раздались приглушенные голоса.

В кромешной темноте слышались только они да еще прерывистое дыхание спутников и шуршание платья Рут, нервно переступавшей с ноги на ногу рядом. Затем донеслась тихая ругань Тома:

– Забыл захватить факел.

После нового шороха вспыхнул свет – это Аарон включил фонарик на телефоне, шепотом предупредив:

– Это ненадолго, батарея почти разрядилась.

После чего поднял его повыше.

Джоанна поняла, что ошиблась. Они находились не в узком коридоре, а в большом зале с задрапированными красной тканью внутренними балкончиками и деревянными скамьями. Пригибаться в якобы тесном пространстве, как оказалось, вовсе не требовалось – украшенный золотыми листьями потолок возносился высоко над головами. Это была дворцовая часовня, где король Генрих венчался с Анной Болейн, как с