Она сквозь зубы выругалась, но чего-то нового я не узнал. Старые-добрые ругательства, но уже на северном диалекте.

Спустя две минуты из-за деревьев начали появляться вполне ожидаемые фигуры. Большая часть выходящих была в кожаной броне, тогда как где-то пятая часть была в кольчугах. И ровно один викинг в тяжёлой, ламеллярной, броне.

Бороду он отрастить ещё не успел, благодаря чему я прекрасно видел его мимику. Чуть дёргающееся лицо, явно размышляющее о том, что сейчас нужно сделать. А судя по тому, что сходу они не атакуют — девка-то важная…

— Переговоры? — я не сумел сдержать лёгкий смешок, когда это говорил.

Пауза затянулась, пока хускарл, а именно он вёл этот отряд из почти трёх десятков викингов, не сплюнул.

— Переговоры, — процедил он сквозь зубы, и, закинув топор на пояс, начал медленно идти вперёд. Один.

Чуть подвинув норманнку уже назад, ближе к моим солдатам, я повторил действия викинга, закинув меч в ножны.

— Ну здравствуй, сосед. Давно живёте здесь? — с напускным радушием начал я разговор.

— Подольше твоего, тёмный. Отдай её нам и скройся, — его тон ничуть не изменился.

— Вечно вы, люди, куда-то спешите. Как же поговорить о погоде, о традициях, о делах наших грешных? — я с тяжестью вздохнул, видя, как он накаляется. — Впрочем, с вашим, человеческим, веком и не мудрено. Только ты не подумал о том, что хочу я.

— Жить ты явно хочешь… — прорычал он, но я медленно поднял левую руку, на которой, сквозь полулатную перчатку, блеснуло кольцо лорда.

— Я буду жить в любом случае. А вот тебе стоило бы быть повежливее.

— Тёмные отродья как ты и твои подводные ублюдки… — на этот раз рык уже переходил сквозь какие-то особые ноты. Рука сама легла на рукоять меча.

— А я ведь, будь ты хорошим мальчиком, отдал бы её вам так. Зря, что ли, после огра откачивали, — в моё голос невольно проскальзывал яд, чем ещё больше взъярял викинга. — Но ты меня обидел. Хех, — хмыкнув, я сделал шаг назад, раскинув руки в стороны. — В свидетели всех призываю, он косо на меня посмотрел и оскорбил мою честь! Я вызываю тебя на хольмганг, если ты, конечно, не из эрги*. Тогда мараться об тебя — меч ржавить зазря.

*Эрги — скандинавское оскорбление, буквально «недостойный мужчина», «пассивный гомосексуалист».

Викинг, услышав это, оторопел. Да и его люди тоже замолчали, явно не ждавшие такого заявления от эльфа. Уж от кого, а от эльфа такое услышать — это верх оскорбления.

— Я повешу твою голову у себя в доме, — прорычал он, развернувшись и пойдя к своим людям. — Здесь же.

— Поспеши, человек. Твой век короток, — с издёвкой добавил я, пойдя обратно к к своим рядам.

Там же меня ждал Талфель, который крайне сдержанно выбирая выражения озвучил, что я совершил крайне недальновидный поступок, выходя на дуэль лично, а не выставив своего представителя. Мне же оставалось только принять его словесное и сестринское бессловесное осуждение со взглядом, который обещал крайне многое.

— Щит, — коротко озвучил я, после чего на меня с ощутимым удивлением посмотрели, казалось, все мои солдаты… но щит выдали, один из запасных, круглых. — Так надо.

Без особого удобства, но щит лёг на левую руку, удерживаемый ремнями.

Развернувшись, я увидел, что двое викингов очертили достаточно большой круг, радиусом метров десять, между нашими отрядами, на край которого уже встал хускарл, удерживая в левой руке щит, а в правой топор.

Как и он, я встал на край круга. Наши взгляды пересеклись, и между нами вспыхнула искра — в основном, правда, с его стороны — искра ненависти и ярости, которую уже было не погасить ничем. Мне же осталось, перед началом, сделать ровно одну вещь.

С презрением посмотрев сначала на викинга, потом на свой щит, я просунул клинок между рукой и щитом, просто срезая ремни, от чего щит свалился на землю, более непригодный для ношения. Я же, продолжая движение, повёл плечами, одновременно с этим разминая мышцы на спине и смотря на хускарла с насмешкой.

Тот с рёвом повторил моё движение, выкинув щит за пределы поля и выхватил второй топор с пояса.

— Бой до смерти, своим оружием, — выплюнул он, смотря на меня наливающимися кровью глазами.

— Пусть так… Будут последние слова? — с иронией протянул я.

— ВАЛЬ-ГАЛ-ЛА! — раздался рёв и викинга, и он помчался вперёд, куда быстрее чем можно было ожидать.

Эти движения мне тут же напомнили движения морских эльфов — фирменный натиск, который они, судя по всему, позаимствовали у викингов.

Мне же осталось следовать тому, как меня вёл опыт против викингов, и того, что я увидел от морских эльфов — едва успевая, я ушёл вправо, но ощутил весьма болезненный удар в спину, так как увернуться от брошенного топорика я не успел, но броня меня спасла.

К счастью, дальше всё пошло проще.

Он превосходил меня как по силе, так и по ловкости, но разрыв был уже не столь катастрофический, как в моей первой дуэли с Яхелем. Если тому я уступал в два раза, то здесь его ловкость превосходила мою лишь процентов на двадцать пять. Разрыв в выносливости был уже совершенно на другом уровне, так что время, к сожалению, работало против меня.

Его натиск казался бесконечным, но я старательно уходил от атак, изредка совершая уколы, когда между нами разрывалась дистанция. Моей целью были руки и в меньшей степени ноги противника — у его брони, всё же, была небольшая «юбка», частично закрывавшая ноги, не говоря уже о корпусе.

Шея была частично открыта, но шансы в неё попасть были весьма удручающие.

Спустя несколько минут боя рукава и руки викинга были исполосованы и с них стекала кровь, но он это игнорировал, лишь ещё больше разъяряясь. К кругу приближались «болельщики» с обеих сторон, как с нашей, так и с викингов, и раздавались подбадривающие крики.

— Сражайся как мужчина! — раздался его рык после очередного промаха и моего ухода в сторону и нового реза на его руках. — Ты сам бьёшься как эрги!

— Но дырявый пока только ты, — с той же издёвкой ответил я, но на