Шрифт:
Закладка:
Так было, пока не наступило время Фуси. В те далекие времена четыре полюса разрушились, девять материков раскололись, небо не могло все покрывать, земля не могла все поддерживать, огонь полыхал, не утихая, воды бушевали, не иссякая. Свирепые звери пожирали добрых людей, хищные птицы хватали старых и слабых. Тогда Нюйва расплавила пятицветные камни и залатала лазурное небо, отрубила ноги гигантской черепахе и подперла ими четыре полюса; убила Черного дракона[199] и помогла Цзичжоу[200]; собрала тростниковую золу и преградила путь разлившимся водам. Лазурное небо было залатано, четыре полюса выправлены, разлившиеся воды высушены, в Цзичжоу водворен мир, злые твари умерщвлены, добрый люд возрожден. Тогда Нюйва взвалила на спину квадрат земли, взяла в охапку круг неба, сделала весну мягкой, лето – жарким, осень – убивающей, зиму – сохраняющей. ‹…› Прочистила то, что мешало свободному проходу инь и ян. Расправилась с вредоносным эфиром и злыми тварями, что наносили ущерб людскому благоденствию»{716}.
Из сообщения хуайнаньских философов непонятно, с чем связаны катаклизмы, произошедшие в правление Фуси и потребовавшие от Нюйва столь капитального ремонта Вселенной. Ле-цзы относит их прежде всего к общему несовершенству мира:
«…Каждая вещь по-своему несовершенна. Поэтому в старину Нюйва сплавила камни пяти цветов, чтобы заделать провалы в небесах, и отрубила лапы у гигантской черепахи, чтобы подпереть края небес»{717}.
Но чаще необходимость починки неба связывают с битвой между мифическим правителем Поднебесной Чжуань-сюем[201] и рогатым змеем Гун-гуном. Правда, в некоторых сочинениях утверждается, что Гун-гун – не змей, а вполне гуманоидный разбойник. Но кем бы он ни был, он нанес огромный ущерб мирозданию, разрушив один из столпов, подпиравших небо, и оборвав крепившую небо веревку.
Философ Ван Чун[202] писал:
«В [древних] ученых книгах говорится: “Гун-гун сразился с Чжуань-сюем, желая стать владыкою вселенной. Когда же он победы не добился, пришел в такую ярость, что ударил [головой] гору Бучжоу[203]. И это привело к тому, что столп Небес сломался и оборвал земную крепь. [Тогда] Нюй-ва сплавила всех пяти цветов камни, залатала лазурное небо, отсекла черепахе-чудовищу Ао все лапы и подперла [лазурную твердь] в четырех концах света. Но на северо-западе все же небу [куска] недостало, вот поэтому [только] туда направляются солнце с луной; и на юго-востоке [угла] у земли не хватило, потому и стекают воды сотен рек в океан”.
Это очень старинное предание пользуется доверием у [простых] людей. Образованные же люди находят его странным, однако, [как правило], им нечего возразить, а если они и возражают, то делают это нерешительно, боясь, как бы это не оказалось на деле правдой, и не осмеливаются рассуждать всерьез».
Правда, сам Вань Чун выразил обоснованные сомнения в правдивости всей этой истории. Он не верил, что силач, способный сломать гору, проиграл сражение. Что гору вообще можно сломать, ведь «нет ничего тяжелее и тверже, чем гора». Приводит он и следующие рассуждения:
«…А вместе с тем что же такое небо? Эфир иль Тело? Коль оно эфир – от облаков, тумана неотличимо. При чем же тут небесный столп с его поломкой? Однако же Нюй-ва каменьями его чинила, – значит, оно тело; будь это верно – небо было бы сродни простым или драгоценным камням. Но основное свойство камня – тяжесть, и одному-единому столпу не удержать тысячеверстной [тверди неба]. ‹…›
[Все, говорящие, что] отрубили, мол, у черепахи Ао лапы, подперли ими [небо] в четырех концах, так поясняют: “Ао – это древнее чудовище громадного размера с четырьмя лапами огромнейшей длины, поэтому и отрубили его лапы и водрузили в четырех углах [земли]”.
Но ведь Бучжоу – это же гора, а черепаха Ао – животина. Положим, что первоначально гора была подпорой неба, допустим, что Гун-гун ее разрушил и что тогда ногами живой твари была она заменена. Но кости-то ведь разлагаются, гниют; как могут они выстоять так долго? К тому же если лапы черепахи Ао могли опорой неба послужить, то ее тело было бы огромным и его бы между небом и землей не поместить».
Окончательный вывод энциклопедиста таков: «…если о починке неба разноцветными камнями еще и можно как-то рассуждать, рассматривая эти пятицветные каменья как некое целительное средство, как некий пластырь, то вот об отсечении лап у черепахи Ао и водружении их в качестве опоры [неба] на четырех концах [земли] невозможно даже толковать»{718}.
Надо сказать, что, несмотря на всю справедливость рассуждений Вань Чуна, участие черепах если не в космологических, то, по крайней мере, в геологических процессах зафиксировано многочисленными источниками. В частности, Ле-цзы рассказывает, что в Великом океане есть пропасть «воистину бездонная», в которую стекают воды со всей земли и из Небесной Реки (Млечного Пути). В этой пропасти находятся пять гор.
«Живут там бессмертные мужи, которые днем и ночью летают в несчетном количестве с одной горы на другую. Однако же горы те не имеют основания, поэтому они поднимаются и опускаются вместе с волнами океана и ни единого мига не стоят спокойно. Бессмертные были этим весьма недовольны и пожаловались Верховному владыке. Владыка испугался, что они уйдут на Запад и он лишится обители мудрейших душ, поэтому он велел Юйцяну[204] послать пятнадцать огромных черепах поддерживать горы на своих головах, заступая на эту службу в три смены, а каждая смена длится шестьдесят тысяч лет. С тех пор горы стояли неподвижно».
Правда, благоденствие это длилось недолго. Некий великан поймал шесть из 15 черепах на удочку и убил, чтобы гадать по их панцирям. «Тут две горы… уплыли на север и затонули в великом океане, а с ними отнесло и несчетное множество небожителей»{719}.
Но вернемся к вопросу о ремонте неба. Окончательное (насколько известно авторам настоящей книги) его переобустройство, возможно, произошло в эпоху правления мифических первопредков. Она получила название «Эпоха трех властителей и пяти императоров» и завершилась, как считалось, в XXII веке до н. э. В книге «Шу-цзин»[205] говорится о том, что люди стали «коварными и свирепыми, вероломными и враждебными». Особенно плохо обстояли дела у народа мяо: «Верховные предки, взирая на народ [мяо, увидели, что они] не обладают [источающей] благоухание благодатью». Земные власти пытались исправить положение, но с благодатью дела у них тоже обстояли неважно, и они ужесточили наказания. Особенно зверствовали все те же злополучные мяо.
«Постепенно [злоупотребление наказаниями] распространилось на [весь] народ, [в стране воцарились] смятение и хаос, [люди] утратили доверие [друг к другу], были разрушены клятвенные союзы. [Народ] жестоко притесняли, часто применялась смертная казнь…»
Божественные предки «пожалели безвинно казненных», но в качестве меры пресечения почему-то истребили не жестоких судей, а весь народ мяо – «и их род прервался». Вторая мера тоже выглядит не слишком понятной (по крайней мере для авторов настоящей книги). «Шу-цзин» сообщает: «После этого [предки] повелели Чуну и Ли[206] разорвать связь между землей и небом, прекратив ниспосылать [ограничения] людям»{720}.
Некий правитель эпохи Чжоу, Чжао-ван, судя по всему, тоже не вполне разобрался в этой истории. Книга «Речи царств» («Го юй»)[207] передает его диалог со своим сановником:
«Чжао-ван спросил Гуань Шэ-фу: “В «Книге дома Чжоу» сказано, что Чжун и Ли нарушили связь между Небом и Землей. Что это значит? Если бы они не поступили так, мог бы народ подниматься на Небо?”»
Сановник отвечал, что о путешествиях на небо речь не шла. Суть дела заключалась в том, что в далекой древности «обязанности чиновников, связанных с народом и духами, различались». Но в правление императора Шао-хао[208] «обязанности
