Нам следует своими силами уничтожить всех врагов Франции. Вместо нас эту страшную, грязную, кровавую, но такую необходимую работу никто не сделает.

Мы, кагул, выступаем за восстановление исторической справедливости и должны действовать соответственно, не сходя с намеченного пути.

10 августа 1990 года.

Париж, набережная Бранли, 11»

Несколько пояснений от публикатора записок Николь «Последний кагуляр»

Как известно, поздней осенью 1937 года кагуляры намеревались совершить государственный переворот, и пусть задуманное так и не состоялось, но в ходе его подготовки кагуляры вышли из укрытия, продемонстрировали свою мощь. Конечно, после этого так и не произошедшего переворота ордену пришлось нелегко – его весьма ощутимо прищучили. Были многочисленные обыски, аресты и громкие судебные процессы.

Правда, главных кагуляров тронуть никто не посмел. Так что Секретный комитет революционного национального действия, к величайшему сожалению, не был разгромлен до конца.

Буквально через пару лет, когда пришли немцы, глава разгромленной организации при полнейшем поощрении высших чинов СС, заправлявших тогда во Франции, создал Социально-революционное движение, объединившее людей с откровенно фашистскими и антисемитскими взглядами.

С образованием этой организации «бывшие» кагуляры (на самом деле бывших кагуляров не бывает) еще раз вышли из подполья, обнаружили себя во всей красе, и это обстоятельство нанесло им тяжелый урон, что стало очевидно, как только фашистская Германия оказалась разгромлена.

Опять начался судебный процесс, и в 1948 году ряд кагуляров были осуждены (11 человек), однако к суду снова привлекли отнюдь не самых важных кагуляров – в основном исполнителей, а не властителей.

Лишь маршалу Петену, который был одним из патронов организации, пришлось провести последние годы в несколько стесненных условиях – в тюрьме на острове Йе, департамент Вандея, но зато в непосредственной близости от законной супруги, так что было на кого поворчать. Да и пострадал маршал отнюдь не за кагулярство, а за своё сотрудничество с фюрером.

Судили в первую очередь исполнителей, но и их довольно быстро отпустили, и даже не стали требовать у Испании выдачи главного исполнителя кагулярских терактов – Жана Филиоля (Убийцу). Тот так и остался спокойно жить в Испании.

Совершенно очевидно, что послевоенный процесс над кагулярами был устроен только для проформы, чтобы в обществе создалось впечатление, будто с «Секретным комитетом революционного национального действия», который основательно запятнал себя сотрудничеством с нацистами, наконец покончено.

С тех пор кагуляры больше никогда не пытались грубо захватывать власть, и благодаря этому обстоятельству кагулярство как раз и выжило – благодаря новой обдуманной и взвешенной политике. Всё дело в том, что послевоенными вождями «Секретного комитета», как я могу предположить, была выработана принципиально иная и долговременная стратегия, в которой пункт о силовом захвате власти, который был когда-то для кагуляров определяющим, был просто снят с повестки дня.

Как фашизму сохраниться как можно долее? Только как можно долее оставаясь в глубочайшей тени. Захват власти по системе, использованной Адольфом Гитлером, конечно, возможен, но удержать власть надолго будет весьма проблематично, что и показал немецкий опыт.

В общем, на высочайшем кагулярском уровне, судя по всему, было предложено отныне действовать только исподтишка и только из-за угла. Ловко придумано, ничего не скажешь!

Интересно всё-таки узнать, кто же были эти аналитики-реформаторы кагулярства? Увы, это тайна, покрытая мраком неизвестности, однако смысл произошедшей перемены очевиден.

Во имя сбережения сил, во имя будущего великой Франции – совершенно никаких переворотов, никакого выхода из подполья; отныне – только провокации и скандалы, точечное физическое устранение врагов и уничтожение их репутаций.

Стратегия эта явно действует и теперь, и, наверное, ещё долго будет действовать – до тех пор, пока кагуляры не окажутся по-настоящему разоблачены и наказаны.

Пока же будущее кагуляров во Франции выглядит радужным. Даже мало-мальским разоблачением пока не пахнет! Более того, тайны «Секретного комитета революционного действия» охраняются в наши дни так же строго, как в 1935–1936 годах, когда эта организация только появилась, или даже ещё строже, чем на заре кагуляризма.

Тогда, например, было известно хотя бы, кто возглавил «Секретный комитет революционного действия» (Эжен Делонкль) и кто конкретно являлся его главным спонсором-покровителем (Эжен Шуллер), а имена нынешних кагулярских руководителей вовсе не ведомы широкой публике.

Страшно даже думать стало о кагулярах, но они – эти респектабельные убийцы и солидного вида провокаторы – увы, себя ещё покажут, хотя мне ужасно хочется, чтобы я ошибся в своём прогнозе.

Post scriptum

Да, кагуляры (организация, как я уже подчеркивал, сугубо тайная), так и не осуществили прямой захват власти во Франции, но зато исподволь, не в один этап проникли, проползли в эту власть, пронизали её своими корнями, пропитали собой основные силовые структуры республики.

Особенно это бросалось в глаза в годы премьерства де Голля, когда внутренняя и внешняя разведки вдруг оказались в руках кагуляров. Причем совершенно мирным образом. Безо всякого насильственного переворота. Потом это принимало более или менее естественный вид, но по сути своей не изменило.

Когда в начале 1946 года де Голль покинул свой премьерский пост, кагуляра Пасси, возглавлявшего военную разведку, тут же сняли с должности, но, увы, не судили (а было за что!). Однако первым замом нового руководителя по-прежнему был ревностный кагуляр полковник Фурко.

Начальником же внутренней разведки и после ухода де Голля остался страшный Роже Вибо, о котором ещё в лондонский период было известно, что он самолично пытал арестованных.

В итоге оказалось, что власть в Пятой республике изнутри окагулярилась, если мне позволительно будет так выразиться.

Так что вроде бы получается, что кагуляры хоть и не основными рычагами управления в современной Франции, но