— Вы отдадите нам запись? — пискнул Ерофеев.

— И не подумаю. А то молодые барчуки такие ветренные. Сегодня напишут хвалебный отзыв о работе молодой девушки, а потом в частной беседе расскажут ее будущему работодателю, что на самом деле были ею вовсе даже недовольны. Так что запись останется у нас. Хорошая новость в том, что как только мы выйдем за дверь, то забудем о вашем существовании. И если у Алены в жизни все сложится удачно, то и не вспомним! Так что молитесь, Никита Витальевич, чтобы Алена нашла себе место в жизни по душе. Мы договорились?

Никита Филимонов несколько секунд смотрел на меня злобно, а потом обмяк.

— Договорились.

Он расписался на всех бумагах, я убрал документы в портфель. Их происхождение описал почти правдиво, пока я разбирался с цыганским бароном, Соня позвонила Добродецкому, и тот переслал ей все необходимое. Я же подошел к еще не запертому сейфу и забрал оставшиеся деньги.

— А это подъемные, о которых мы также договорились. Так ведь, господа?

Никита мрачно кивнул.

— Берите, что хотите, и проваливайте уже из моего дома.

— Есть еще одно дело! Ну же, не хмурьтесь, это желание вас не коснется. Мне нужно знать, с кем вы договаривались насчет тех девочек. Детская проституция ужасна, и я должен разъяснить это ее организаторам.

— Сайт «Лунный мотылек». Сейчас покажу.

Ерофеев вызвал нужную страницу на смартфоне, я запомнил адрес.

— Телефон, контакт?

— Некто Кузьма Муромский, телефон на сайте в контактах, по нему и созванивались.

Я кивнул, и мы направились к выходу. Перед дверью Соня задержалась на мгновение, сделав вид, что принюхивается.

— Смердите, господа! Эх, если бы милый дядюшка не ценил так свое слово…

«Алена» шагнула к Филимонову и залепила ему пощечину, от которой тот рухнул на диван. Затем мы ушли.

В машине я отдал настоящей Алене деньги Филимонова.

— Возьми, тебе этого хватит на несколько месяцев. Уезжай в Москву сегодня же. Надеюсь, тебе хватит пары часов на сборы, потому что стоило бы сесть на утренний поезд. Протрезвев, барчуки могут решиться на глупости.

Я сунул ей бумаги.

— Ты свободна, девочка.

— И не липни к аристократам, — добавила Соня, вернувшая свой привычный облик, — сама видела, сколько в них благородства.

— Проблем эти благороднейшие господа тебе не доставят, мы их крепко прижали, но если все-таки начнут пакостить, напиши на эту почту.

Я написал на клочке бумаге адрес.

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — затараторила Алена. — Я так вам обязана, так обязана!

— Просто так не пиши, — глаза Сони хищно сверкнули, — а то знаю я вас, свободных девушек, — она погладила меня по голове, — мое!

Мы подвезли девушку, вернулись на дачу, спустились в степной Шаолинь, пора было выпускать наше семейство из эмиграции.

— Что собираешься делать? — спросила Соня за утренним кофе.

— Надо снять квартирку в Гречине. Нарышкин мы с тобой неплохо вычистили, здесь для охотников скучно.

— Прямо сейчас поедешь?

— Прямо сейчас я спущусь в осколок и потренируюсь. Давно пора. А чуть позже мы с тобой выйдем в свет, так что озаботься красивым платьем! В шопинг, детка, в шопинг!

— А мне можно? — оживилась Ольга.

— Можно, милая, но чуть позже. У меня к тебе большая просьба, сделаешь кое-что для меня?

— Конечно! — сразу загорелась девочка.

— Не могла бы ты разыскать в соцсетях барчука Никиту Филимонова, а также по возможности его дружков Ерофеева и Костецкого?

— Раз плюнуть! — вздернула нос девочка.

— Не сомневаюсь ни секунды! — погладил я Олю по голове. — Задача простая, я хочу знать, где эти молодые люди развлекаются, а конкретнее, не собираются ли они в ресторан сегодня? И в какой.

— Мигом! — Ольга шутливо отдала честь и уткнулась в ноутбук.

— Милый, не выйдешь ли ты на минутку подышать воздухом? — ласково осведомилась Соня.

Мы уселись на скамейке в саду.

— Мне кажется, дорогой, я вычислила твой план. Поправь меня, если ошибаюсь.

Я молча кивнул. Мне не хотелось ни спорить, ни обсуждать что-то, очень уж насыщенной выдалась последняя неделя, она же первая в новой жизни. Сейчас мне было хорошо и покойно на жесткой деревянной скамейке под сиренью рядом с любимой женщиной и с кружкой кофе.

— Ты не стал убивать барчуков, хотя застал их в очень мерзкой ситуации. И не потому, что они не законная добыча для охотника, я чувствовала, как от них смердит. Я понимаю, что ты хотел позаботиться об Алене, добыть для нее свободу, избежать шумихи, которую подняло бы убийство этих мажоров. Я все правильно понимаю?

— Да, — лениво кивнул я.

— Заметь, я даже не ревную к этой кукле. Охотникам свойственно заботиться о спасенных жертвах.

— И правильно делаешь. Не к чему там ревновать.

— Идем дальше. Ты хочешь «случайно» встретиться с барчуками в ресторане и спровоцировать их… на что, милый, на дуэль? Чтобы убить их «на законных основаниях»?

— Ты мудра не по годам, о моя милая!

— Мы с тобой вместе неделю, а я до сих пор не понимаю, как к тебе обращаться? Как твое имя, базовое, «для своих»? Гена? — Соня делала паузу, изучая мою реакцию. — Нет, Геннадий Сергеевич мертв. Андрей? Ну нет, хотя ты и заигрываешь с памятью мальчика, ты точно не он. Алексей Петров? Ага, Джон Доу. Кто ты, милый, хотя бы для меня?

— Сказали же умные люди: «Человек без лица». И обращение «Милый» мне очень нравится. Из твоих уст, конечно.

— Ладно, милый, вот к чему я клоню. Законная добыча охотника — маньяки всех сортов. Психопаты, которых мы и называем хищниками. Многоходовая интрига, манипуляция, засада — это типичное поведение маньяка-интеллектуала.

— Думаешь, я превращаюсь в свою же добычу?

— Нет, пока нет. Но будь осторожнее, коварный охотник — сочетание странное и опасное для всех.

— Но ты со мной?

— Да, милый.

— И поможешь мне организовать засаду?

— Давно я не тусила с золотой молодежью. Куплю себе платьишко. Но сперва давай узнаем, где сегодня кутить будем. Надо подобрать наряд достойный места.

Долго ждать не пришлось, очень скоро Ольга выскочила в сад, опасно размахивая ноутом. Мы посмотрели, что за место выбрал себе и нам Филимонов.

— Место выгула золотой молодежи! Ясно, пойду, оденусь стильно-модно-молодежно, — Соня лениво поднялась со скамьи, выгнувшись с грацией пантеры, чмокнула меня в щечку, а потом и Ольгу в лоб. Девочка присела на освободившееся место.

— Как вы провели время? — спросил я. — Не заскучали вчера? Мне стыдно, что мы вас сослали и бросили!

— Что ты, дядя Андрей! Там так интересно! Я каталась на велосипеде!