— И новую жизнь. Я тебе должна сказать, что мы со Львом сегодня созванивались и договорились, что теперь он будет у нас появляться как гость. Надо и с его будущей женой наконец познакомиться.

Ада вздохнула, одновременно ощущая, как упал с плеч груз. Недолго побыла единственным ребенком…

— Мне кусочек поменьше, — сказала она, пока мама разрезала торт.

— Уже наелась где-то?

— В гостях была.

Мама на удивление не стала пытать, у кого. Вообще за последние дни количество вопросов от неё уменьшилось так сильно, что Ада её не узнавала.

— Пап, ты как?

Кусок в горло не лез после тех историй, что Ада наслушалась у Лили, но она заставила себя отщипнуть немного красивого торта. По вкусу он был так же прекрасен, но Ада уже не чувствовала удовольствия.

— Подлечили. Ты вроде знаешь моего врача, да?

— Да, нас Дима познакомил. Лиля хорошая.

— Дай её Бог здоровья! — воскликнул папа. — Никогда ещё не встречал такого чуткого и вежливого врача.

— Годы практики, — ухмыльнулась Ада, зная, что родители не поймут всю соль шутки.

— А с виду такая молодая.

— Я рада, что ты дома. Можно я утром доем, а пока пойду спать?

Мама немного расстроилась, но постаралась не подать виду.

— Конечно, иди. Сладких снов.

Ада набралась сил и обняла их обоих по очереди. Ведь они так старались, а как она может их огорчить?

Не после того, как с этим так успешно справился Лев. И не после её собственного недавнего срыва.

После ванной Ада рискнула включить компьютер. Ничего не изменилось — страница Димы оставалась мертвой. От Олеси пришло сообщение, и пока Ада его открывала, успела десять раз вздрогнуть и представить самое страшное.

«Всё в порядке. Перебесится и придет на пары. Не переживай!»

Ада снова всхлипнула и уткнулась лицом в ладони. А сколько раз она мечтала, чтобы Олеси не существовало? И теперь такое.

Жизнь продолжала её удивлять, но самое интересное, похоже, было ещё только впереди.

Глава 25{25}

Наступила та пора сентября, когда дома стало холоднее, чем на улице. Ночью были первые заморозки, так что родители надеялись на скорую подачу отопления. Ада уже ни на что не надеялась.

Кутаясь в теплый свитер, она пила кофе безо всего и гипнотизировала телефон. Казалось, что стоит ей отвести от него взгляд, как пропустит тот самый звонок. Ада была уверена — сегодня Дима объявится. Зря что ли у них была такая связь, в которую она изо всех сил верила?

На пару можно было опоздать — всё равно сам преподаватель спокойно приходил на десятую минуту от начала лекции. Ада уже привыкла к новому распорядку этого года, так что и к опозданиям стала относиться легче. В конце концов, если ты приходишь до появления лектора, это уже не опоздание.

Фея фикуса прочно обосновалась в её комнате. Мама ещё не заметила появление нового цветка в комнате Ады, но в субботу во время уборки наверняка появится вопрос. Хотя по домашним цветам, которые резко пошли в рост, а некоторые — даже расцвели, уже можно было догадаться, что в квартире что-то изменилось.

Натягивая художественного порванные на колене джинсы, Ада краем глаза заметила блеск крыльев.

— Тебе нужно что-нибудь? Может, свежие цветы? — спросила она вслух у феи.

Та ожидаемо не ответила, так что Ада вздохнула и просто полила водой из чашки её фикус.

На улице моросило. Осень выдалась такая сырая, что даже у молодых и здоровых начинали ныть кости. Конечно, это было не сравнить с прошлой осенью, когда Ада извела три пары кроссовок за две недели от постоянных ливней и непросыхающих луж.

Запах леса в метро уже стал почти привычным. Ада включила в наушниках Сплин и закрыла глаза, прислоняясь к двери вагона. Под знакомые уже не первый год звуки вступления к «Двое не спят» она представила себе старую часть Казани зимой, где можно бесконечно долго бродить под чужими окнами, спускаться с крутых холмов и представлять чужие истории, которые никогда не будут рассказаны. Только теперь, благодаря запаху сосен и елей, душистой сырой земли и перегноя под ногами, Ада представляла ещё и уходящие высоко в небо сосны в Лядском садике. Как-то зимой, в такой уютный снегопад, когда можно стоять под фонарем и любоваться медленно падающими хлопьями снега, они с родителями и Львом, тогда ещё подростком, гуляли там все вместе. Ада не запомнила ни года, ни точного дня, иначе бы праздновала эту дату каждый год — так редко они могли собраться все вместе и не спорить о чем-то. В последние годы, к сожалению, таких дней стало ещё меньше.

Её ли вина, что родители с самого начала выделяли Льва, а ей внимание доставалось по остаточному принципу? Её ли вина, что теперь она не желает становиться их центром внимания, хотя глубоко в душе хочет этого больше всего на свете?

Поезд прибыл на Площадь Тукая, и Ада вышла из вагона следом за остальными пассажирами.

На перроне стояла Юха с рыжим котом на руках.

— Доброе утро, — поздоровалась Ада, подойдя к ней. В желудке заурчало от предчувствия новых забот.

— Знала, что ты в этот раз будешь вовремя, — улыбнулась Юха. Не видеть её глаз за солнцезащитными очками было одновременно и успокаивающе, и тревожно — так ещё сложнее оказалось понять, что на самом деле она думает.

— Что я должна сделать?

— Не торопись, — сказала она, и Аду передернуло. Слишком часто она стала слышать эти слова. — Про задание тебе позвонит моя помощница. А сейчас мы с тобой попробуем освоить ещё кое-что. Идем.

Как и всегда, Юха пошла вперед, не дожидаясь Ады.

На лестнице перед турникетами она остановилась, не обращая внимания на людей, которые на них натыкались.

Мимо прошла пара, за которую Ада зацепилась взглядом. Одного роста и телосложения, они больше походили на близнецов-андрогинов, чем на отдельных людей. Девушка с коротко стриженными осветленными волосами и вьющейся по шее татуировкой с растительным узором и юноша с такой же короткой стрижкой, но в темных очках и без татуировки. Одеты они были как неформалы прямиком из 2007 года — то ли эмо, то ли кто-то наподобие, только в черно-синей гамме и с обилием металлическим заклепок по всей одежде.

— Не смотри по сторонам, — проворчала Юха, и Ада тут же повернулась к ней. — Закрой глаза.

Она послушалась.

— А теперь дыши и слушай. Когда услышишь тот самый звук, открывай глаза и иди на него.

В мешанине шумов выделить