Взяв на себя мантию отца, Гарри Оппенгеймер - или HFO, как его обычно называли в качестве председателя совета директоров, - взвалил на свои плечи тяжелый груз. Как преемник династии, он теперь отвечал за укрепление и расширение горнодобывающей империи, интересы которой лежали преимущественно в области алмазов, золота и меди. Но помимо того, что Anglo American работала как производитель минералов и металлов, она была еще и инвестиционной компанией. Она имела сотни дочерних и зависимых компаний и занималась прибыльным бизнесом, предоставляя технические и административные услуги множеству компаний. Большинство операционных компаний группы котировались на бирже и могли привлекать капитал за свой счет. Доходы Anglo формировались за счет дивидендов и процентов от инвестиций в эти компании, а также платы за оказанные им услуги. После Второй мировой войны Эрнест Оппенгеймер начал политику участия De Beers в новых проектах Anglo American. Когда Алмазная корпорация разгрузила свои запасы алмазов, накопленные во время Великой депрессии, прибыль De Beers резко возросла. Anglo нужен был капитал для разработки золотых месторождений Orange Free State, и De Beers стала удобным источником инвестиционного финансирования. С этой целью в 1952 году был создан инвестиционный траст De Beers. Это соглашение оказалось выгодным для De Beers и позволило компании стать более диверсифицированной за пределами алмазной промышленности. Для HFO бриллианты были его предпочтением и увлечением. Он любил их мистику. В более причудливой манере Оппенгеймер предположил, что люди покупают алмазы из тщеславия, а золото - из глупости (они слишком тугодумы, чтобы придумать более эффективную денежную систему, шутил он). "Я думаю, что тщеславие, вероятно, более привлекательный мотив, чем глупость", - это было хорошо известное остроумное высказывание.⁹ Однако под председательством HFO интересы Anglo быстро диверсифицировались за пределы алмазов и золота.

Молодая кровь

Одной из первоочередных задач Оппенгеймера было привлечение новой крови. Идея заключалась в том, чтобы взять перспективного выпускника университета в возрасте около 23 лет, широко обучить его в течение пяти лет, сделать его помощником менеджера к 30 годам и назначить на руководящую должность к 40 годам. Anglo созрела для возрождения. Заместитель председателя правления корпорации, Р. Б. Хагарт, был уже в годах. Он закостенел в своих взглядах. Еще в 1948 году Хагарт начал испытывать терпение Эрнеста Оппенгеймера. Хотя РБ был одним из самых доверенных лейтенантов Эрнеста, он постоянно выходил на тропу войны и не давал покоя команде, управлявшей золотыми приисками Оранжевого Свободного Государства. Эрнест с горечью жаловался Гарри: "Хагарт подрывает нашу организацию, следит за тем, чтобы ваши директивы по возможности игнорировались, и просто ненавидит всех молодых людей и хочет уничтожить их шансы на продвижение по службе"¹⁰ Оппенгеймер-отец считал, что Хагарт должен отказаться от части своих обязанностей. Оппенгеймер-сын считал Хагарта способным и понятливым, но в то же время довольно юморным, лишенным воображения и склонным находить причины, по которым дела не могут быть сделаны.¹¹ Тем не менее Хагарт продолжал работать еще более десяти лет после смерти Эрнеста - он сам умер в 1969 году - и пользовался у своих подчиненных большим уважением, если не сказать страхом. Среди молодых сотрудников ходила шутка, что в кабинет Хагарта входят на четвереньках.¹² В ноябре 1957 года, во время смерти Эрнеста Оппенгеймера, Хагарт восстанавливался после операции в одной из больниц Нью-Йорка.¹³ В то же время многие другие высокопоставленные лица в организации были продуктом пребывания на посту Эрнеста Оппенгеймера. Одним из них был близкий друг HFO Кит Акутт. Будучи директором-резидентом Anglo в Федерации Родезии и Ньясаленда, он верно проецировал личность, стиль и политику HFO на север. Тем не менее, Акутт, который вряд ли родился с серебряной ложкой во рту, проявлял гораздо больше здравого смысла, чем Оппенгеймер. HFO поставила послушного Акатта и (периодически) недовольного Хагарта заместителями председателя корпорации. Билл Уилсон тоже стал частью корпоративного наследия. Он обладал юмором, скромностью и богатым умом. Уилсон был "социальной совестью" Anglo.¹⁴ Коллеги подшучивали, что с таким же успехом он мог бы быть университетским профессором или англиканским священником. Во время правления Эрнеста Оппенгеймера Уилсон помогал HFO в качестве управляющего директора. Теперь, когда HFO стала председателем совета директоров, он выполнял эту роль самостоятельно. К Хагарту, Акутту и Уилсону в исполнительном комитете корпорации присоединились Уильям Маршалл Кларк, генеральный директор Южноафриканских железных дорог до того, как Эрнест Оппенгеймер привлек его к работе в Anglo в начале 1950-х годов, и Том Коултер, ветеран-угольщик Anglo.

Исполнительный комитет Anglo American, 1964 год. Слева направо: Р. Б. Хагарт, У. Маршалл Кларк, Т. Коултер, В. Д. Уилсон и Г. Ф. О. (Anglo American)

В истеблишменте Anglo было еще несколько видных деятелей времен Эрнеста Оппенгеймера. Одним из них был Даг Бэкингем, друг Фрэнка Оппенгеймера, который помог направить диверсификацию Anglo в промышленность.¹⁵ Пьер Крокарт был старым алмазным специалистом. Тед Браун (Ted Brown) - "этот замечательный персонаж", как HFO называл Брауна в набросках своих мемуаров, - начинал в алмазной части бизнеса в Кимберли и перешел в компанию E Oppenheimer and Son в середине 1930-х годов.¹⁶ Он становился все более вовлеченным в промышленные, инженерные и строительные предприятия Anglo. Браун воображал себя "силовиком" или "человеком на ногах" HFO, занимаясь "тяжелыми повседневными неприятностями бизнеса", с которыми (по его мнению) он лучше справлялся по темпераменту.¹⁷ Браун считал рабочие отношения между членами кухонного кабинета председателя и их боссами - Эрнестом и Гарри - уникальными: "Мы не были членами семьи, но с нами обращались почти как с членами семьи". ¹⁸ Как и его отец, Гарри Оппенгеймер задумывал Anglo American и De Beers как семейное предприятие. Но в 1957 году его собственные дети были слишком малы, чтобы принимать в них участие.

После окончания войны Г. Ф. О. привел в группу нескольких своих товарищей. Гай Янг был веселым бывшим журналистом из "Стар", которого Гарри назначил на должность, вдвое превышающую его прежнюю зарплату. По его собственным оценкам, Янг "никогда не был великим работником или очень умным", не был предназначен для вершин, но он оценил возможность работать в "Оппенгеймер и сын".¹⁹ Янг считал Эрнеста и Гарри "величайшими друзьями": они могли часами говорить о делах, а на коктейльных вечеринках они были "маленькой катастрофой", потому что отходили в угол, чтобы поговорить один на один. HFO также привлек Грея Флетчера в E Oppenheimer and Son через 4-й бронетанковый полк. Флетчер был