– Кто она?

– Давай я начну сначала.

Сердце ушло в пятки, можно было уже не продолжать. Он сказал главное. Значит, она все-таки есть. Конечно, Лара ждала возгласа: «Нет! Никогда! Ты о чем! Только ты! Люблю только тебя!» – «Давай я начну сначала». Значит, там было начало и, следовательно, продолжение. Возможно, конец тоже. Но при чем здесь конец?

Господи, почему она всегда так была уверена в себе? Почему она была уверена, что муж ее не просто обожает, боготворит, прямо-таки с ума сходит по ней. Только она. Ей в голову никогда не приходило, что кто-то может вмешаться в их отношения. На ее взгляд, идеальные. Где он любит, она помогает этой любви не зачахнуть. Как? Организовывая, планируя, постоянно подставляя плечо. Да, возможно, она не любила мужа так же сильно, как он ее. Что с того? Когда все и так идеально. И потом ей всегда казалось, что ей самой обязательно нужно место для полета, для какой-то крошечной влюбленности, для дуновения ветра, который мог бы унести на время в небольшие выси, чтобы там попарить, помечтать, а потом плавно на облаке спуститься обратно. Леше это было ни к чему. Приземленный, прагматичный, состоящий из схем и таблиц. Зачем ему плавать в облаках? Ему вон лучше в волейбол поиграть или мячик покидать в баскетбольную корзину. А потом пива бокал. Разве не мечта? Еще какая мечта. А потом она же ему Мишку родила. Счастье и гордость. То есть в принципе она вообще бы могла после этого ничего не делать. А она вон еще чего. Вся аналитика на ней, вся интуиция, весь выбор.

Какое странное ощущение. Ей казалось, что ситуацию она видит как будто со стороны. Вот они сидят вместе. Негромко играет музыка, Мишка постоянно в поле зрения. Алексей смотрит в пол, она ищет на всякий случай глазами Мишку. Взгляд у обоих потерянный. Он собирается с мыслями, у нее голова кругом идет от наплыва этих самых мыслей.

– Я сам не знаю, как так вышло. Мне вдруг показалось, что пришло ко мне что-то настоящее.

– Неужели Алена, наша секретарь? – сиплым голосом прошептала Лара.

Леша с недоумением посмотрел на жену:

– Да нет. Господи, о чем ты? Ты все не так поняла. И я хочу сказать, я тебе не изменял. Но я подумал, понимаешь. Да я тебе про нее рассказывал. Бригит.

– Так она же в Швейцарии?

– Ну да, она там живет.

Лара мгновенно вспомнила поездку мужа в Тамбов. И приезд туда той самой Бригит, менеджера дружественной швейцарской фирмы. И как лично Лара убеждала Алексея выгулять ту самую Бригит в ресторан.

– У нее должны остаться хорошие впечатления.

Ну есть же дура! Она хорошо помнила, как тем вечером Алексей позвонил и вещал довольным голосом:

– Ты была права, правильно, что отвел ее в ресторан, много о чем поговорили. Ну, общем, она нормальная.

Ну нормальная и нормальная. И в голову не пришло.

– Я год назад в Тамбов ездил, помнишь?

Лара оставила фразу без ответа. Ясное дело, муж запамятовал, что она никогда и ничего не забывает.

– Ну вот, потом условия той сделки обсуждали. Они никак скидку не давали. Ну ты же помнишь, нам нужно было обязательно сорок процентов? А они давали тридцать пять. Ну помнишь?

Прямо это было сейчас самое важное. Про сорок процентов.

– Я все помню, – как можно спокойнее произнесла Лара.

– Ну вот, – выдохнул Леша, – сам не понимаю, как вышло. Но, – он, видимо, подбирал слова. Ее интеллигентный муж. В кого это он? Ее свекровь, пресловутая баба Галя, в выражениях не стеснялась. Сейчас бы она так и сказала. «Думал, там небо в алмазах, и сам в говно вляпался. Так и поделом. Дураку наука». – Она меня почему-то заинтересовала. Мы просто переписывались. – Немного помолчав, добавил: – Часто.

– То есть вы должны были в эту медвежью поездку вместе отправиться? – пересохшим голосом подталкивала мужа Лара дальше.

– Почему? Я с Антиповым еду. Я же тебе говорил.

Господи, что за человек, тут говорил, тут не говорил. Как ей обо всем догадаться?

– Ну?

– Она всю эту неделю была в Москве.

Слезы брызнули из глаз. Лара сама от себя не ожидала.

– Да нет же, Ларочка, ну ты чего?

– Давай ты все же расскажешь. Мне кажется, мы дошли до середины. Про начало я поняла.

– Конгресс же в Москве. Она приехала со своим шефом. И я тебе честно скажу, я ждал этого приезда. Даже радовался, вот вы уехали, и я смогу наконец разобраться. То есть… Да ты все неправильно понимаешь! Мне действительно показалось, что моя жизнь слишком однобока. Работа, Мишка, ты, наша семья. Мы хорошая команда, всегда и всем говорили. И себе говорили. А что за бортом нашего судна? Там же тоже жизнь.

Лара изо всех сил старалась себя сдерживать и не комментировать. О чем это он? Какая команда? Какое судно? С ума, что ли, сошел? Она-то думала, у них любовь, а у него, оказывается, тяжелый морской рейд. Где она, стало быть, не то повар, не то штурман. Ну, собственно, Мишка сейчас эту модель прекрасно разработал. Достойный сын своего отца.

– Ну ты же видела! Алена им приглашение делала. Ей и Дэвиду.

Они молчали. Алексей собирался с силами. Ну что ты на это скажешь? Прям в сообщники ее все время призывает. Она все видела, все должна помнить. Вроде как с ее непосредственного практически благословения. Алексей ждал поддержки. «Не дождется», – решила Лара. Алексей все никак не мог проговорить главное, Лара это чувствовала. Наконец-то он решился:

– Я виноват перед тобой в том, что решил попробовать. Подумал: а что, если? Они приехали. Европейцы такие. В костюмчиках, с портфельчиками, целлулоидные. И она мне жутко не понравилась, я понял, что за время нашей переписки сам себе ее придумал. Совершенно не наша жизнь, другая. И она такая неискренняя, все время улыбается не к месту. Смеется громко. Ну ты же знаешь, я не терплю громкие голоса.

Алексей опять надолго замолчал. А Ларе показалось, что сейчас она услышала приговор. Что бы он сейчас ни сказал, ей с этим теперь жить. В какой-то момент он ей мысленно изменил. Разве это не то же самое, что измена настоящая? У японцев так оно значительно важнее. Не то, что ты сделал, а о чем подумал.

– И все равно, когда она мне вдруг сказала, что выходит замуж за Дэвида, меня это так больно резануло. Понимаешь, сам от себя не ожидал.

Господи, зачем