материальных и людских ресурсов, что здесь легко, не сходя с места, можно собрать полноценный стрелковый полк со всеми штатными средствами усиления. Если по довоенным штатам РККА, то это порядка двух с половиной – трех тысяч личного состава: три стрелковых батальона (со своим обвесом), своя артиллерия в виде батареи 76-миллиметровых полковых пушек, батареи 45-миллиметровых пушек ПТО и батареи 120-миллиметровых минометов, своя ПВО (пусть и очень слабая, но все же…), свои саперы, разведка и связь, своя санчасть, хозчасть и ветеринарный лазарет, – казалось бы, все необходимое и достаточное в наличии, только воюй в свое удовольствие. Если добавить сюда автотранспорт, который у нас уже есть, получим моторизованный стрелковый полк, а если добавить еще и бронетехнику (причем и колесную, и гусеничную), которая у нас тоже есть, получим очень мощный, многофункциональный мотомеханизированный полк. И это, казалось бы, хорошо – полк вполне себе самостоятельная боевая часть, имеющая в штате все необходимые подразделения (как боевые, так и обеспечения), позволяющие ему вести самостоятельную и где-то даже автономную боевую деятельность. А грамотно сформированный механизированный полк (с некоторым переизбытком артиллерии сверх штата) в условиях оборонительного укрепрайона сможет выполнять и достаточно сложные задачи не только тактического, но и оперативного уровня. Вот только есть тут, как говорится в известном анекдоте, один нюанс, а в нашем случае даже несколько нюансов.

Начать с того, что полк, даже насквозь обычный, стрелковый – это серьезно, он проходит по всем учетам как основное тактическое формирование Красной армии, и его уже просто так не спрячешь. А значит, на секретности его боевой деятельности можно будет поставить жирный крест. Еще нюанс – командир полка назначается Москвой, и в процессе согласования этого назначения пакет его документов проходит столько разных инстанций, что ни о какой дутой биографии не может быть и речи, если только этот полк не в системе НКВД, но это не наш случай. Далее: в условиях этой войны, с ее многомилионными армиями, полк только считается самостоятельной боевой частью, то есть это в теории. На практике полки воюют не самостоятельно, а выполняют общую боевую задачу в составе дивизий. Но даже если и отдельно от дивизии (тогда это отдельный полк, и подчиняется он не комдиву, а, к примеру, командарму или комфронта), так все равно не самостоятельно – боевые задачи им спускаются сверху, только уровень принятия решений повыше. Как сейчас воюют и какие решения принимают наши командармы и командующие фронтами, я прекрасно знаю еще по информации из моей реальности, и здесь пока никаких особых отличий не вижу. А уж как они будут использовать особый, механизированный, потому мощный и маневренный полк, могу себе представить: как затычку в каждой дырке, где надо и не надо, без сна и отдыха, до полной потери боеспособности. К слову, эти же командармы и командующие фронтом потом недрогнувшей рукой отдадут командира полка под трибунал либо за «невыполнение боевого приказа», либо за «действия, приведшие к развалу и утрате боеспособности вверенной боевой части», и никому потом уже ничего не объяснить, да никто и слушать не станет, – это будут уже личные проблемы командира полка, которые, как известно, шерифа не е… вообще не волнуют.

Так что бережно собирать полк, учить и готовить специалистов, а потом бездарно угробить личный состав и технику, выполняя очередной идиотский приказ малограмотного в военной науке олигофрена с большими звездами в петлицах, – это увольте. Да и не даст сейчас никто времени обучить и боевую слаженность полка провести, сразу в бой кинут… Это, может, и правильно по обстановке, но это не наш метод, и такой футбол нам не нужен.

К тому же для успешной боевой работы полка в первую очередь нужен штаб, то есть грамотные штабные специалисты по организации службы и взаимодействия всех подразделений и служб полка, как в боевой обстановке, так и на марше, на отдыхе, словом, везде и всегда. Боевой журнал, приказы и все остальное делопроизводство, планирование боевых операций и их обеспечение – все это штаб, и без него, то есть без грамотных штабных специалистов, полк – это просто все та же «сборная солянка» разных подразделений, не способных совместно и упорядоченно даже совершить длинный марш, не то чтобы эффективно воевать. Поэтому полк – нет, не сейчас и не в текущих реалиях построения оборонительного укрепрайона. Может, позже, если все сложится, как я планирую.

Тогда что? Батальон, с его численностью порядка пятисот-восьмисот человек личного состава?.. Вот это, пожалуй, менее грандиозно и более приемлемо. В первую очередь потому, что батальон тоже может быть отдельным, при этом специализированным по своим задачам, и таких отдельных батальонов в Красной армии сейчас великое множество, причем самых разных – от обычных пехотных до танковых, моторизованных, саперных, связи, обеспечения, пулеметно-артиллерийских, зенитных и так далее, и тому подобное. Потому наличие еще одного отдельного батальона, подчиняющегося непосредственно командующему укрепрайоном или его начштаба, никого не удивит и особо не заинтересует. А чтобы уж совсем никого не заинтересовало, даже случайно, базироваться со всем своим обвесом мы будем не в Белостоке, а отдельно и подальше, где-нибудь в окрестных лесах.

Конечно, батальону тоже нужен штаб, поскольку он, являясь самым малым тактическим подразделением и у нас, и у немцев, способен самостоятельно выполнять боевые задачи в отрыве от основных сил, и тут без штабного обеспечения никак. Но здесь это не так критично, как в случае с полком, на первых порах я сам буду тянуть, а там подберем-вырастим-воспитаем себе штабистов, того же старлея Кузнецова после госпиталя подтянем, который у себя в ОПАБе на ПНШ стажировался.

Итак, решено – пусть для начала будет батальон. Разумеется, не обычный стрелковый или танковый, и даже не пулеметно-артиллерийский батальон, – в этом нет никакого смысла, да и нынешние боевые возможности ни того, ни другого, ни третьего по отдельности меня совершенно не устраивают. Вот если в комплексе…

Поэтому мой батальон будет полностью моторизованный и механизированный, то есть с артиллерией и боевой бронированной техникой, по типу механизированных батальонов немецких панцергренадеров. Однако полностью копировать германские наработки не будем: во-первых, у нас пока нет специально обученной «штурмовой» пехоты (это только в моих ближайших планах), нет и пока не предвидится отечественных бронетранспортеров для той пехоты, а во-вторых, нам ведь нужен не один уникальный механизированный батальон на трофейной технике и с трофейным вооружением, а прообраз учебно-боевого подразделения, на основе которого в Красной армии будут – создаваться зачатки нового рода войск – мотомеханизированной пехоты. Вот с нее, с матушки-пехоты, и начнем:

Две стрелковые