Шрифт:
Закладка:
Я сжал кулаки и заскрежетал зубами. Чтоб вам всем пусто было, твари!
— И как мы попадем туда?
Аид поднял руку, показав золотой перстень с с искусной гравировкой в виде величественного дворца:
— С помощью вот этого.
Бог подземного царства сжал кулак и прошептал несколько слов на древнем наречии. Я почувствовал вспышку магии и в двух метрах от нас повис черный овал портала.
* * *
Последние несколько дней Арес изнывал от безделья. Прометей безвылазно торчал в главном зале, доводя до совершенства непонятный рисунок и не спешил делиться планами, Афродита, снедаемая мрачными предчувствиями, предпочитала находиться в одиночестве. Так что бог войны все свободное время, коего было очень много, проводил в оружейной, доводя себя до изнеможения тренировками. Все равно заняться больше нечем.
К тому же последние несколько недель заставили его пересмотреть уверенность в собственных силах. Произошло слишком много всего. Слишком много магии. Слишком много потрясений. Даже смертные, которых Арес всегда считал пригодными разве что умереть во славу бога войны, смогли преподнести неприятный сюрприз, набрав силу, с которой стоит считаться.
Странное, болезненное ощущение резануло по нервам в тот момент, когда Арес приготовился нанести последний вертикальный удар по невидимому противнику. Это оказалось столь неожиданно, что бог войны потерял равновесие и рухнул на пол. Впрочем, почти тут же вскочил, силясь понять, что означают эти болезненные уколы и как относиться к подобному.
Погрузиться в размышления он не успел. В голове огненной каплей взорвался громкий крик-приказ Прометея:
— Срочно ко мне!! Оба!
Ничего не понимая, Арес подватил с пола короткий прямой меч-ксифос, проигнорировал щит и в два счета оказался возле двери в покои Афродиты. Поднял руку, чтобы постучать, но не успел — богиня красоты, полностью одетая и готовая, отворила дверь.
— Я тоже слышала. Думаю, сегодня решится наша судьба, любовь моя.
— Ты что-нибудь понимаешь? Я постоянно чувствую уколы какой-то непонятной мне силы. Неопасные, но болезненные.
— Я тоже это чувствую, но не понимаю их природы. Это похоже на отголоски какой-то мощной волшбы. Враждебной для нас.
— Давай поспешим. Кажется, Прометей знает больше нашего.
Вбежав в главный зал, Арес бросил быстрый взгляд на свою спутницу. Афродита так ни разу и не спустилась сюда, и теперь во все глаза, зажав рот рукой, рассматривала грандиозный рисунок, выжженный прямо в мраморе.
— Где вас сатиры носят?! Вы что, не чувствуете, какое дерьмо творится?
На Прометея было страшно смотреть. Некогда опрятная борода торчала клоками, в густых, чуть вьющихся волосах появились серебряные пряди, лицо осунулось и побледнело, а в уголках глаз образовались тонкие лучики морщинок.
— Что происходит, Прометей? Что это за отвратительное чувство?
Незримые уколы чужой магии никуда не делись. Наоборот, стали только сильнее.
— Это удары молота неотвратимости, дорогой племянник! Ну ничего, я не для того несколько тысячелетий висел на скале, чтобы теперь уступить какой-то марионетке!
Титан тяжелым взглядом уставился на Ареса и Афродиту, и богу войны неожиданно стало очень неуютно. Захотелось отвернуться, а еще лучше — уйти. Он несколько запоздало подумал, что столетия одиночества и мучений, когда день за днем его печень клевал орел, могли несколько повредить рассудок Огнедара.
— Кто-то пытается прорвать Купол?
Вопрос Афродиты прозвучал неожиданно и Прометей усмехнулся:
— Я догадывался, что ты умнее своего дружка и лишь прикидываешься тупой красоткой. Даже жаль, что мне придется это сделать.
— Сделать что? — спросил Арес, но Прометей неожиданно наотмашь взмахнул рукой и бог войны, получив сильнейший невидимый удар, пролетел пару десятков метров и с размаху врезался в мраморную стену. Да так, что по ней побежали трещины.
— Я же говорил, что вы сможете оказать посильное участие в моем триумфе!
Золотистые путы, прочнее стальных канатов, вылетели прямо из стены, накрепко спеленав Ареса и лишив возможности не только двигаться, но и колдовать. Бог войны быстро пришел в себя и попытался освободиться, но тщетно.
Не обращая внимания на яростную брань, Прометей невидимой подсечкой сбил с ног собравшуюся убежать Афродиту и подтащил на середину заклинательного рисунка.
— Прости, дорогая, но по уровню магического источника ты сильнее своего дружка, а значит, способна дать мне больше сил. Нет-нет! Не пытайся применить ко мне свои чары, женщина! Они работают только на безмозглых дураках вроде племянничка.
Прометей затянул зловещую песню и магический рисунок на полу тут же отозвался. Его линии начали светиться бледно-желтым светом, а в самом зале, наоборот, потемнело, словно в погожий денек туча заслонила солнце. Лишенная воли Афродита беззвучно лежала в середине зловещего магического чертежа. Не издала она ни звука даже тогда, когда из ее пор начала сочиться голубая кровь.
Арес выл, словно грешная душа. Дергался в попытках освободиться, но золотые путы держали крепко. А из богини красоты по капле вытекала жизнь. Божественная кровь веселыми струйками начала разбегаться по узору, насыщая его чудовищной жертвенной силой. Магические вихри, невидимые для простых глаз, завертелись по залу в безумном урагане, и посреди этого буйства стоял Прометей — дирижер урагана. И весь этот океан силы сейчас медленно, но верно стекался к нему…
* * *
— Где мы? Что тут происходить?
Амазонка и Парис только что шагнули на почерневший, местами вздыбившийся мостовой камень, которым была выложена огромная площадь перед величественным прекрасным дворцом. Ничего подобного Илона никогда прежде не видела и в любое другое время обязательно бы восхитилась гением неизвестных зодчих. Но не тогда, когда запах магии столь силен, что даже она, лишенная возможности напрямую оперировать силой, легко поняла, что еще недавно кто=то или что-то выплеснуло здесь целый океан энергии.
— Насчет первого — ты в городе богов. Именно здесь последние несколько тысяч лет обитали олимпийцы. Вообще-то, обычным смертным сюда вход закрыт. Нас должно было перенести к мощному защитному полю. Но, судя по всему, кто-то совсем недавно его разрушил.
Парис оценивающе осмотрелся вокруг. Многие дома оказались повреждены, а у одного, стоящего ближе всего к разрушенной границе, обвалилась одна из стен.
— Что до второго вопроса — я на знаю. Но кажется, мы прибыли очень вовремя. Или наоборот — максимально невовремя. Даже я своими крохами былых способностей могу оценить, какими силами здесь недавно оперировали. Шутка ли — сломать барьер, который возводил сам Зевс!
— Ты думать, Милан здесь?
— Не могу сказать. Однако мой солидный жизненный опыт подсказывает — фигуры вроде Якострофа всегда оказываются в эпицентре событий.
— Тогда поспешить! Веди, маг. Куда нам идти?
Вместо ответа Парис кивнул на поражающий своими размерами, потрясающе красивый дворец. Он словно парил
